— А причина?

— А причина в Оракуле.

И замолчал, уйдя глубоко в себя. Первые пять минут я терпеливо ждала, но когда молчание затянулось, потрепала «варвара» по плечу и требовательно заглянула ему в глаза.

— Рассказывай. И не говори, что я не пойму, потому что всего лишь человек. Между прочим, я твоя жена, имею право знать. К тому же за моими плечами — практика проживания в пещере с драконом. Давай, удиви меня своим Оракулом.

Я старалась говорить шутливо, и Слааф даже усмехнулся, но не слишком весело.

— Ладно, уговорила. Начну с небольшого предисловия. Судя по тому, что мы узнали, Люсинда серьезно задолжала Оракулу, причем сама отдать не могла и поэтому активно продвигала всех своих родственниц мне в жены, чтобы уже через них взять деньги у меня. Я уже упоминал, что это продолжалось три последних года. Последней кандидаткой была та тощая девочка в приемной дяди, ты ее видела. Тогда я слегка не сдержался и в резкой форме дал ведьме понять, что все ее ухищрения бессмысленны и я сам решу, кого взять в жены. В ответ Люсинда тоже не сдержалась и, ты уже знаешь, прокляла, причем весьма своеобразно. Уверен, она вряд ли понимала всю двусмысленность этого проклятия, которое гарантированно отрезало ей возможный источник изъятия денег. Я и сам тогда был слегка не в себе.

Слааф с усмешкой покачал головой, а его глаза затуманились от воспоминаний о том самом дне. Помню-помню, именно тогда все и началось. И объятия крепче допустимого, и намеки абсолютно нерабочие, да и вечер… особенно ночь. Слегка смутившись, я почесала нос.

— И? Что дальше?

— А дальше, мне кажется, ведьма осознала, что совершила непростительную ошибку, и решила пойти ва-банк. — На скулах мужа заиграли желваки, а тон стал суше. — В той аварии погибли три человека, которым не повезло просто проезжать мимо нас. Если бы я ничего не предпринял и не попытался перенести нас в безопасное место, ты бы погибла тоже. Не понимаю, на что рассчитывала Люсинда, возможно, на то, чтобы попытаться снять собственное проклятие и экстренно втюхать мне очередную куклу, но это уже не важно. В тот день, когда она позвонила дяде и потребовала за информацию о твоем местонахождении миллион, мы с парнями пришли к ней с визитом. Как оказалось, она лгала. Она ничего не знала о том, где ты. Когда мы были у Люсинды, ей позвонил Оракул, сказал: «Время вышло», — и в ту же секунду она умерла.

Муж смотрел на меня, но я понимала, что сейчас он смотрел сквозь. Он что-то недоговаривал. Что-то очень важное…

— Слааф? Так кто такой Оракул? Он вот так просто ей позвонил, и она умерла?

— Да. — Муж поморщился и сфокусировал взгляд на мне. — Его никто не видел, но все о нем знают. Кто-то говорит, что это могущественный маг, владеющий тайнами вселенной, а кто-то склоняется к тому, что это и вовсе дьявол. Он всегда сам находит клиентов, и зачастую его цена чересчур завышена. Такова, что ты не можешь ее выплатить. Кто-то успевает отыскать решение, кто-то пускается во все тяжкие, как Люсинда, а кто-то находит в себе силы отказаться и решает свои проблемы сам.

И так это было сказано, что я сразу заподозрила Слаафа в том, что… И сглотнула, отказываясь поверить своим безумным догадкам.

— Он тебе тоже что-то уже предлагал?

— Предлагал. — Муж кивнул. — Но я отказался. Он предлагал мне помощь в твоих поисках за услугу. Если бы он выразил свое предложение иначе и запросил деньги, я бы отдал ему все, даже не думая. Но услуга… Нет.

— Ты молодец. — Только сейчас я поняла, что не дышала. — Ты поступил правильно. И я тобой горжусь!

А затем покосилась на свою руку, которая весь вечер зудела и чесалась, а сейчас кольнула особенно сильно, и загадочно улыбнулась.

— А еще я тебя люблю. Сильно-сильно. Во-о-от так!

И предъявила ему татуировку, которая прямо у нас на глазах расцвела невероятно красивым алым махровым шиповником.

И я никогда не забуду эти огромные теплые карие глаза, в которых было столько любви и искренней благодарности, что я утонула в них сразу. Окончательно и бесповоротно.