Всю ночь не спала потом, лекарства пила, а утром пришла на работу, поделилась с коллегами в учительской своим горем и пошла к себе в кабинет, а открыть не может, что-то засунули в замок, пришлось дверь взламывать. Только чуть-чуть успокоилась, прибегает Кралева: "У меня журнал классный пропал!" После пропажи третьего журнала был издан приказ, запрещающий ученикам заходить в учительскую, брать журналы. В конце дня она их пересчитывала и закрывала в своем кабинете, а утром выдавала в руки учителям. Но на этом ее злоключения не кончились, кто-то внес исправления в расписание, и в результате утром произошло столпотворение, в некоторые кабинеты пришло сразу по три класса, начались стычки между учителями, каждый доказывал, что у него урок в этом классе, в результате на радость ученикам пол урока было сорвано.
Поэтому можно представить ее радость, когда ей исполнилось 55 лет и ее торжественно проводили на пенсию, даже грамоту дали, она правда осталась работать учителем и даже классное руководство ей дали. А директор вызвал меня и говорит: "Будешь завучем!" Я пытался убедить его, что не подхожу на эту должность, характер не тот, а он твердит свое: "Часов нет, так, что выбирай или завучем, или иди в другую школу". Что мне оставалось делать - согласился на свою голову. А все Горбачев виноват, с его приходом к власти началось новое веяние, стариков на пенсию, молодежь выдвигать.
Теперь я понял, почему мне в прошлом учебном году нагрузку маленькую дали, чтоб было чем давить. А я то, думал, что наказали за то, что я акт отказался переделывать. В соседней школе ученика прибило верстаком насмерть и срочно по всем школам потребовали составить акты по технике безопасности, директор поручил это мне, как члену партийного бюро. Ну я и составил, написал все, что есть и про провода оголенные под током торчащие в спортзале, и про электрощит в коридоре возле мастерских, всегда открытый и про предохранители в рекреациях залитые краской, не срабатывающие даже при коротком замыкании, ну директор и говорит: "Если рассуждать как ты, надо все школы под трактор пускать" и потребовал исправить акт, я категорически отказался, не знаю, что сделали с этим актом, видно, другому кому-то поручили.
Кроме этого, была еще и другая причина. Несколько лет наша школа работала по эксперименту. Дело было так: подошел ко мне Шундиков и говорит: "Ты человек творческий, в журнале "Физика в школе" печатаешься, / кстати, он и помог мне первую статью написать, хоть и физику слабо знал, но зато хорошо знал редакторов, у него было уже 4 книги опубликовано по методике преподавания истории/, давай, говорит, разработаем межпредметную схему формирования учебных умений и проведем эксперимент в школе.
На первом же собрании он выступил с этим предложением, учителя, как обычно на собраниях, кто последние сплетни обсуждал, кто тетради проверял, кто к урокам готовился, естественно услышали только, когда он предложил проголосовать за проведение эксперимента и все проголосовали за. Основной удар пришелся на завучей. В школу зачастили желающие изучать опыт, даже с академии наук приехали т.к. появились результаты. На всесоюзном конкурсе учительских докладов, мы с Шундиковым получили почетные дипломы. Результаты эксперимента были опубликованы в нашей совместной статье в журнале "Физика в школе", Почетный диплом был получен за доклад директора на Республиканских педчтениях, нам с Шундиковым присвоили звание "Учитель - методист". Естественно, завучи начали необъявленную войну против эксперимента, так мне передали, что Копецкая в учительской "выступала": "Одни дипломы, звания и гонорары получают, а другие спины должны гнуть". Видимо по этой причине она "забыла" включить в список на первую гласную премию, в котором был почти весь коллектив, нас с Шундиковым и тех, кто поддерживал эксперимент. Гласную потому, что до перестройки премии получали единицы, директор вызывал их в кабинет и предлагал пойти в бухгалтерию и получить премию... Вот и решил директор ввести в администрацию человека, который бы и занимался экспериментом и на которого бы все шишки валились.
А обстановка в школе, скажу вам, была крайне напряженной, между учителями постоянные склоки, дрязги, за нагрузку, за расписание, за лучшие классы, анонимки сыпались во все инстанции. Не улучшало обстановку и введение графика на воду, с 10 утра и до 5 вечера воду в школе отключали, Теперь все это происходило в крепкой туалетной атмосфере.
А тут еще и Малов вернулся, учитель английского языка. Когда Симова из 8-в родила, то оказалось, что от него, у них такая любовь была! Дело, конечно, замяли, а его отправили в глухую деревню, У него, кстати, была жена, и сын, который учился в нашей школе. В деревне он хорошо поработал и вернулся домой на собственном автомобиле и встретили его с радостью. И, вот иду я, значит, по коридору и слышу шум из-за двери, заглядываю в класс, а он детям анекдот рассказывает, а они смеются. Я спрашиваю: "А что это весь класс сидит?" А он говорит: "Шестиволосову с Пертенко опять послали делегацию из Англии встречать. /Классы на уроках английского языка у нас делились на три группы/, вот и заменяю. Ну, я и спрашиваю: "А замену тебе за три урока платят?" Он говорит: "Нет, за один". "Так, что же, - говорю, они, урок не проводят, а деньги получают?" "Да, нет,- говорит, - они их Муниной на скрепки отдают".
Иду дальше и думаю: "Если школу сделали с уклоном пять лет назад, а классов у нас более 40 и английский со второго начинают учить, то она вместо скрепок уже машину может купить". А тут навстречу мне Кузякин идет: "Слышал новость, Мунина "Жигуль" купила, вот, дает". Иду дальше, вижу, дверь открывается, и вылетает, шестиклассник Пупкин, повел его в учительскую и говорю: "Рассказывай, что случилось?" " Да, говорит, сижу себе, а тут пушинка на парту опустилась, я на нее подул вверх и смотрю, куда она летит, а эта, Ивючиха, меня за ухо и из класса". Заставил я его написать объяснительную записку, завел в класс и так тихонько ей говорю: "Нельзя детей из класса выгонять".
Захожу в свой кабинет, а меня Нупова ждет, она по состоянию здоровья уже просто учителем работала: " У меня во вторник 8 уроков подряд, 6 в первую и 2 во
