Мы вышли на улицу. Было тепло и солнечно. Не самый лучший день для стрельб. Если солнце будет светить в глаза, это не хорошо. А очков солнцезащитных я не ношу, да и неудобно. Хотя, может на стрельбище выдадут защитные, пластиковые. Мы свернули направо, прошли по переулку между этим и соседним домом. За ним оказался небольшой двор. Там стояли качели и песочница. Двое маленьких ребятишек играли в ней. Во дворе у домов было немного машин. Мы подошли к одной из них. Это были «Жигули» шестой модели небесно-голубого цвета. Молчун открыл дверь и сел за руль. Я расположился у бардачка, а москвичи сели сзади. Сталкер завёл машину и начал выруливать из дворов.

***

            Когда наёмник закончил рассказ, Юля ещё некоторое время сидела перед ним на стуле, осмысливая ситуацию. А ситуация между тем повторялась, как когда-то много лет назад, только теперь не её надо спасать, а наоборот. Нужно что-то предпринять. По словам наёмника, Долговцы снова объявили на неё охоту, но это ещё можно было предположить. Однако, мало того, они ещё решили позаботиться о каком-то человеке, который должен будет прийти к ней, и о его проводнике. Зачем им это? Юля понимала, что у «Долга» должны быть веские основания. И почему они решили использовать наёмников тоже ясно: им не нужна плохая слава. Если все узнают, что «Долг» резко изменил отношение к Юле без видимых на то причин, да ещё убивают обычных сталкеров, начнутся разговоры, как среди простых ходоков, так и среди самих Долговцев. Но всё равно это риск и, тем не менее, у Долговского начальства явно есть свои причины пойти на такой риск.

            Если насчёт Юли всё ясно, но как быть с тем туристом и его проводником? Что они сделали? Чего боятся Должники? Наёмник знал только то, что проводника нужно убить, но насчёт его подопечного неизвестно. Главное, что наёмник знал имя этого проводника. Его зовут Хрящ и, по словам Октана, он был в его команде раньше, ещё до того, как перешел в «Чистое Небо». Юля, конечно, знала Хряща, и помочь ему просто необходимо. Другое дело, как это сделать? Здесь в Припяти сталкерская сеть, ровно, как и весь интернет не работают. А из надёжных систем связи у Юли имелась только рация, которая так далеко не возьмет в любом случае, даже если бы у сталкера был с собой приёмник. Юля встала и подошла к окну. За окном был город: тихий, спокойный и мрачный сейчас, на фоне серого дождливого неба. В данный момент никто перестрелок не вел, и это было хорошо. Юля вспомнила, что где-то на окраине города, относительно недалеко от неё есть лагерь «Свободы». Может они согласятся помочь?

            Девушка обернулась к наёмнику и заметила, как он убрал руку в карман. Действие нейротоксина кровососа кончилось, а за это время она наёмника так и не обыскала. Человек резко вытащил руку из кармана. В ней он сжимал нож. Наёмник подался вперёд, распрямляя руку, но Юля была уже готова к подобному. Нож легко выскочил из руки и вылетел в открытое окно комнаты, сам Октан отлетел обратно к стене, но устоял. Юля, не мешкая, достала свой пистолет и направила его на человека.

- Не стоит делать таких глупостей. – Сказала она. - Я не стану тебя убивать. Ты мне нужен живым. Поэтому пока побудешь у меня. Если будешь создавать проблемы, то я тебя привяжу к чему-нибудь или что ещё похуже сделаю. Понятно?

- Что ты от меня хочешь? – Спросил Октан, проклиная себя за то, что пошёл на это задание один и был так неосторожен. Старый стал, что уж и говорить.

- Не знаю. Как только выясню, обязательно скажу. – Спокойно ответила она. – Не бойся, кормить буду и обижать не стану.

- И сколько я буду так сидеть? – Зло спросил наёмник. Перспектива остаться здесь на неопределённый срок его отнюдь не радовала. Уж лучше в тюрьме, там хоть всё понятно, но здесь в Зоне в доме на окраине Припяти вместе с девушкой-мутантом с не совсем понятной психикой и кровососом-инвалидом! Нет, такое счастье его совсем не устраивало, даже если ему ничего не грозит.

- Пока не придёт твой товарищ Хрящ. Тогда и решим, как и что делать. – Ответила она.

- А если его убьют?

- Тогда отпущу тебя…. На ужин кровососу. Поэтому не мешай мне, пока я свяжусь с хорошими людьми. – Она вышла из комнаты, но через пару секунд вошла в неё уже с портативной рацией на поясной сумке.

- Рыжий орёл, приём, рыжий орёл, говорит Юля.

Из рации послышалось шипение, а затем мужской голос ответил.

- Это рыжий орёл. Привет Юля, какие новости?

***

            За город выехали, когда уже вовсю был день. Пробок не наблюдалось, поэтому Жигуль ехал бодро, поскрипывая всем, чем только мог. Машина была явно не новой.

- Там мой приятель. Хома его кличка. – Говорил Молчун. – Он раньше отличным сталкером был, а теперь младший лейтенант Хомяченко. Хороший мужик!

            Так много слов от Молчуна я давно не слышал, а точнее, никогда. Я вообще не очень хорошо его знаю. Мне он всегда казался угрюмым и недовольным всем, но теперь он как-то преобразился. Может ему свежего воздуха не хватало?

            Машина неслась по двухполосной дороге мимо деревьев, полей, одиноких строений. Вскоре я заметил сетчатый забор слева от трассы. Автомобиль замедлил ход и свернул на грунтовую дорогу, ведущую к стрельбищу. Оттуда слышалась нечастая стрельба.

            Мы остановились напротив шлагбаума, слева расположилась будка КПП.  Оттуда вышел военный и подошёл к водительской двери.

- Здравия желаю. – Сказал Молчун.

- Здравия желаю. – Ответил солдат. – Сюда проезд только по пропускам. У вас есть пропуск?

- Позовите, пожалуйста, лейтенанта Хомяченко. – Парировал его вопрос сталкер.

- Он занят. Если у вас нет пропуска, вам придётся уехать. – Ответил солдат.

            Я огляделся и заметил, как из территории стрельбища к нам идёт человек. Он был довольно высокий и широкоплечий. Военный подошёл к машине, оглядел всех и спросил.

- Здравствуйте. Что тут происходит?

- Этот человек просил вас позвать. – Ответил солдат.

- Понятное дело. Это мой друг с семьёй приехал. – Ответил лейтенант.

Дежурный нахмурился, но Хома заметил это и сказал.

- Ну, ты же своего друга приводил пострелять. Так почему я не могу? – Говорил он как будто с равным по званию, однако солдат ясно понимал, что возражать не может. Он просто кивнул, развернулся и