— Серго, а что нам китаец пожелал?
— Тайконавт? Ничего он нам не желал. Пробубнил зачем–то: «Холод далеких звезд», меня аж передернуло. Может, это какие–то китайские стихи? Или что–то ритуальное, буддийское? Не знаю.
Так в чем же ошибка? Неправильные уравнения? Конструкция корабля? Побочные эффекты работы двигателя? Что не так с их полетом? Что произошло с Ли Ченом?..
Мысли опять побежали по кругу.
Почти сутки «Москва» дрейфовала по вытянутой эллиптической орбите вокруг безымянной звезды. И за эти сутки экипаж — то, что от него уцелело — умудрился ни разу не собраться вместе. Олнис не выходил из медотсека: старался понять причины болезни, поразившей товарищей. Гигаури снова и снова пытался определить координаты корабля в трехмерном пространстве. Мережу оставалось тестировать бортовые системы.
Итоги тестирования были неутешительны. Двигатель отработал штатно, навигационное оборудование функционировало без сбоев, техника не подвела. Причиной неудачи могла быть ошибка в исходных данных. Какую–то компоненту уравнений фазового перехода создатели гиперкорабля интерпретировали неверно. Он, Витольд Мереж, интерпретировал неверно! Но ведь двадцать лет назад китайцам удалось…
День получился долгим и трудным. Далеко за полночь по корабельному времени Мереж отправился спать, теша себя слабой надеждой, что утро вечера мудренее. Он и представить не мог, насколько мудреным окажется утро.
Разбудил Витольда голос Гигаури из интеркома:
— Командир, просыпайся! У нас очередной форс–мажор намечается!
Мереж протер глаза, покосился на табло часов, скривился недовольно — половина пятого по–корабельному.
— Что там еще?
— К нам гости пожаловали. Чужой корабль.
Мереж замер, уставившись на экран интеркома. Подумалось вдруг, что и для Серго фазовый переход не прошел бесследно — рассудком тронулся. Разумеется, вслух не сказал. Вместо этого кивнул, вскочил с кушетки:
— Сейчас буду.
На ходу всовывая ноги в штанины и натягивая куртку, выбрался в коридор, к лестнице, ведущей на рабочую палубу. Хватаясь за скобы, поплыл к рубке.
Кибернетик не сидел в кресле вахтенного, а висел над ним, не отрывая взгляда от обзорного экрана, взбудораженный и взлохмаченный сильнее обычного. В центре экрана светилось маленькое серое пятнышко. Объект был слишком далеко, чтобы разглядеть его в телескоп. Но столбцы параметрии, выведенные слева от картинки, говорили сами за себя.
— Давно оно здесь? — Мереж отодвинул кибернетика в сторону, опустился в командирское кресло.
— Не знаю, я реперы искал. Разве я мог предвидеть, что здесь кто–то появится? Здесь даже планет нет! Увидел его, только когда Слон сказал, что к «Москве» приближается крупный объект. Я подумал было, что астероид, но он меняет направление и скорость. Похоже, работают маневровые двигатели. Он идет на сближение с нами, командир!
— Угу… Ты пробовал с ними связаться?
— Связаться?! — Гигаури вытаращил глаза.
— Да, по радио. Надо же как–то контакт устанавливать.
Кибернетик нервно хихикнул. Мереж, не обращая на него внимания, подключил блок внешней связи. Его деактивировали перед запуском гипердвигателя для экономии энергии — кто мог предположить, что внешняя связь понадобится за пределами Солнечной системы! Едва глазок на пульте экстеркома загорелся зеленым, громко, стараясь четко выговаривать слова, Витольд произнес:
— Говорит командир корабля «Москва» Витольд Мереж! Если вы меня слышите, подайте знак! Говорит командир корабля «Москва» Витольд Мереж!
Серго снова хихикнул.
— Командир, ты думаешь, «зеленые человечки» понимают по–русски?
— Кроме них и нас здесь никого нет, так что если перехватят трансляцию, то догадаются, кому она адресована. Но ты прав, не будем шовинистами.
Он повторил фразу по–английски и по–испански. Подумав, — по–немецки и по–французски. Других языков Мереж не знал, потому пошел на второй круг. Вещание в пустоту продолжалось десять минут. Затем пустота ответила — антенны поймали чужой сигнал. Экран экстеркома ожил. Светловолосый сероглазый мужчина с волевым подбородком и жестко очерченными скулами с интересом разглядывал Мережа, чуть заметно улыбаясь кончиками губ.
— Говорит командир корабля «Нил Армстронг» Марк Флетчер. Я так и думал, что это русские. Ребята не верили, предложили пари — один к ста. Так что у меня сегодня хороший день. Как вы нас умудрились догнать?
Гигаури опустился в пилотское кресло. Теперь у него были не только глаза выпучены, но и челюсть отвисла. Должно быть, поражен выдержкой командира. А Мереж просто не выспался.
— Доброе утро, Марк. Отвечу вопросом на вопрос — как вы нас нашли?
— Пусть будет утро, хотя у нас время ланча. Мы не могли вас искать, мы ведь стартовали раньше. Четыре часа назад мы вышли из гиперпространства, огляделись и обнаружили ваш корабль.
— Четыре часа? Где же вы были до этого?
— В Солнечной системе, разумеется…
Флетчер осекся, насмешливая улыбка исчезла с его губ. Командир корабля наверняка был знаком с разведданными о положении дел у конкурентов. Он вполне представлял, насколько инженеры Европейско–Российского Союза отставали от американских коллег.
— Витольд, когда вы стартовали?
— Семнадцатого ноября.
— Вы утверждаете, что на Земле ноябрь?!
«Да», — хотел ответить Мереж. И промолчал, поняв, что не знает, какой сейчас месяц, а то и год. Что означает «сейчас», когда неизвестно, куда тебя занесло и сколько отсюда световых лет до Земли?
Флетчер на его молчание внимания не обратил. Его белесые брови сдвинулись к переносице.
— Но это невозможно! Не хотите же вы сказать, что мы полгода существовали в виде кварк–глюонной капли?! Кстати, как давно вы здесь находитесь? И где, собственно, «здесь»? Куда вы направлялись, если не секрет?
— К альфе Центавра.
— Вы умудрились не попасть в ближайшую звездную систему? — Флетчер хмыкнул. Кажется, неудача конкурентов его немного успокоила.
— Судя по вашему вопросу, вы тоже оказались не там, где рассчитывали, — напомнил Мереж. — А где вы рассчитывали оказаться?
Американец неохотно кивнул.
— Кеплер 438.
— Ого! Хотели убить двух зайцев одним выстрелом?
— Почему нет? Вы не ответили на мой вопрос — когда вы вышли из гиперпространства? Вы определили координаты этой системы?
Мереж вздохнул:
— Мы здесь около стандартных суток. Привязку к реперам пока не установили.
Флетчер вновь кивнул.
— Хорошо, мы поделимся с вами информацией, как только определим координаты.
Как истинный американец, он не сомневался в технологическом превосходстве своей державы.
И еще одни сутки провела «Москва» на орбите Сюрприза — такое имя получил бело–голубой гигант с легкой руки Серго. Правды ради следовало признать, что кибернетик обозвал звезду «долбаным сюрпризом». Но Мереж решил прилагательное в бортовой журнал не заносить.
День не принес никаких изменений. Гигаури и его Слону по–прежнему не удавалось привязать реперы, док не мог разобраться с внезапной болезнью космонавтов, и единственное, что ему
