Во время предыдущего визита сюда Джейн переместила две бочки на середину. Они стали основанием для столешницы из немного покоробленной древесно-стружечной плиты. На этом импровизированном столе стояли кемпинговая лампа и канистра с топливом – и то и другое она купила в магазине спортивных товаров.

Она положила фонарик рядом с лампой, затем вытащила из сумочки и надела пару черных шелковых перчаток, прошитых декоративной серебряной нитью, – часть маскарадного одеяния, которое она носила на прошлой неделе. Джейн зажгла лампу, и та стала излучать призрачное сияние, распространявшееся во все стороны футов на пятнадцать. Кроме того, на столе стояли четыре бутылки с водой и четыре пластиковые чашки для кормления собак.

Пространство вокруг стола она очистила от мусора, оставив только два алюминиевых садовых стула с голубыми плетеными сиденьями и спинкой, купленных в магазине, где торговали всяким старьем.

Рядом с дверью, в которую она вошла, стояла тележка с плоской грузовой площадкой размером пять футов на три, приобретенная в том же магазине. Джейн подкатила тележку к «мерседесу». Когда она открыла пассажирскую дверь, Ларкин пробормотал что-то неразборчивое под своим платком и чуть не выпал из машины. Она затолкала его назад, потом вытащила из сумки пластмассовые кабельные стяжки и связала ему запястья и щиколотки. Просунув руки под мышки Ларкину, она вытащила его из машины и уложила на тележку; ноги не поместились и свисали с площадки. Платок соскользнул с лица, и Джейн положила его обратно, слегка смочив хлороформом.

Подкатив тележку к дверям, она остановилась, чтобы вытащить из кармана джинсов камею из мыльного камня – часть сломанного медальона. Резкий утренний свет падал на мягкие очертания женщины. За оградой текла река, которая говорила на множестве жидких языков, плескалась, бурлила, фыркала и шипела, но всего через несколько секунд Джейн перестала ее слышать, как перестала видеть камею. Все затмило лицо ее сына, возникшее перед ее умственным взором: красавец Трэвис, копия отца, сосуд, в который она поместила все свои надежды.

Через минуту-другую она сунула камею в карман, вкатила тележку внутрь и закрыла дверь.

4

Прошло пять минут. Символ на экране остается в том же положении, а значит, Рэндал все еще в проулке, и Диаманта звонит на айфон мужа со стационарного аппарата. После пяти гудков ее перенаправляют в голосовую почту. Тогда она звонит на его личный номер, минуя секретаря. Этот номер знают пять или шесть человек, и Рэндал всегда отвечает, если он на месте. Диаманту опять перенаправляют в голосовую почту.

Она не из тех, кто легко впадает в панику, и к тому же она не боится почти ничего в этом мире, поскольку абсолютно уверена как в своей способности справиться с любой напастью, так и в своей судьбе, прекрасной, как она сама. И поэтому, когда дворецкий Холмс приносит тарелку с перевернутой глазуньей, копченую семгу и поджаренную в масле брюссельскую капусту, приготовленные его женой Элизабет – второй половиной контингента домашней прислуги, – Диаманта начинает есть, впервые за день. Она говорит себе, что Рэндал, видимо, уронил телефон в проулке и не заметил этого или ведет разговор с управляющим, который – да, конечно – пытается починить вышедшую из строя гаражную дверь. Такое уже случалось пару раз.

Посередине завтрака Диаманта, которая все время глядит на мигающую точку, приходит к другому мнению. Что-то случилось.

5

Через десять минут после того, как она перенесла адвоката внутрь, Джейн вернулась к «мерседесу» с бетонной чушкой в руках.

В машине есть навигатор, по которому можно определить ее местонахождение. Когда остальные владельцы «Вудбайн, Кравиц, Ларкин и Бенедетто», встающие не так рано, придут в контору, они увидят, что партнер, названный третьим, не явился на первую из назначенных встреч. Возможно, Вудбайн, или Кравиц, или Бенедетто, или все они – тоже щупальца миллиардера Дэвида Джеймса Майкла и каждый из них, как Ларкин, поддерживает идею улучшения мира посредством уничтожения тех, кто попал в список Гамлета. Возможно, они знают о вчерашнем визите Джейн к Лоренсу Ханнафину и о том, что она не позвонила ему в полдень. Возможно, не все они глупы в той же мере, что и порочны, и хотя бы один придет к правильному выводу: она каким-то образом прослушала разговор Ханнафина с Ларкином и теперь, в этот солнечный день, похитила их коллегу, который уже собирался схватить первого за день «червячка» и все его семейство. Они не пойдут в полицию. Полиция им ни к чему. У них есть связи в Бюро, Министерстве внутренней безопасности и Агентстве национальной безопасности, вплоть до самого верха. Они немедленно примутся искать машину Рэндала по навигатору.

Два дня назад, срезая дужку замка на воротах, Джейн сделала также два вертикальных пропила в сетке, установленной позади фабрики, – параллельные, на расстоянии восьми дюймов друг от друга. Еще она отделила сетку от основания, и та держалась теперь только на верхней стяжке, находившейся в семи футах от земли.

Она села за руль машины, завела двигатель, развернула «мерседес» так, чтобы передняя часть смотрела на вырез в ограде, и остановилась в двадцати футах от нее. Для включения режима парковки требовалось нажать кнопку на торце рычажка включения коробки передач, расположенного на рулевой колонке, с правой стороны. Стояночный тормоз приводился в действие не педалью, а электронным реверсивным рычажком, который помещался слева от рулевого колеса и непосредственно под регулятором фар.

Джейн оставила машину в режиме парковки, со включенным стояночным тормозом, работающим двигателем и открытой водительской дверью, взяла бетонную чушку, оставленную у здания, принесла ее к седану и поставила на педаль газа. Двигатель, шедевр немецкого инженерного искусства, взревел, но машина находилась в режиме парковки, к тому же ее удерживал аварийный тормоз. Через открытую дверь Джейн перевела рычаг на «движение вперед». «S600» вздрогнул, как возбудившийся жеребец, но тормоз удержал его на месте.

Напомнив себе, что нужно действовать быстро, иначе сломается рука, она ухватилась за реверсивный рычажок у ближайшей к ней стороны рулевого колеса, отключила стояночный тормоз и мгновенно отпрыгнула назад. «Мерседес» с ревущим двигателем рванулся прочь, водительская дверь захлопнулась от рывка. Передний бампер ударил по отрезанной секции сетки достаточно сильно для того, чтобы та взлетела вверх и большая машина оказалась за ограждением. Вырезанная часть проскрежетала по крыше «мерседеса», наверняка расцарапав любовно холившееся отшлифованное покрытие, но не разбив лобовое стекло из-за своего небольшого веса. Повредив крышу на протяжении шести футов, проволочный занавес затем ободрал заднее стекло и багажник, между тем как передние колеса уже были на краю склона – и через мгновение машина скрылась из вида.

Джейн подошла к