— И все же. — продолжил он. — я рад твоему приезду.

— Не нужно мне было приезжать.

— Настоящей опасности не было. — согласился он. — и отец весной прислал бы подкрепление.

— Прислал бы?

Принц проигнорировал явное недоверие в моем голосе.

— В Уэссексе все изменилось. — тихо ответил он.

— Новая женщина? — съязвил я, имея в виду новую жену короля Эдуарда.

— И она — племянница моей матери.

Этого я не знал, Я знал лишь, что король Эдуард изгнал вторую жену и снова женился на юной деве из Кента, Теперь его старая жена в монастыре, Эдуард называл себя добрым христианином, а добрые христиане женятся на вею жизнь. Но хорошая плата золотом или землями, без сомнения, убедила церковь, что эта доктрина неправильна и король вправе выкинуть одну женщину и взять в жены другую.

— Выходит, сейчас ты в фаворе, мой принц? — поинтересовался я. — Ты снова наследник?

Он покачал головой. Свежий снег скрипел у нас под ногами, Этельстан вел меня по переулку, который заканчивался у восточных ворот. За нами следовали двое его стражников, но не приближались, чтобы не слушать разговор.

— Мне сказали, отец по-прежнему отдает предпочтение Этельвирду.

— Твой соперник — с горечью произнес я, Я презирал Этельвирда, второго сына Эдуарда, Вечно Всем недовольный, пронырливый кусок скользкого дерьма.

— Мой единокровный брат. — уклончиво сказал Этельстан. — которого я люблю.

— Любишь?

Какое-то время он не отвечал. Мы поднимались по римской лестнице на восточную стену, где часовые грелись у жаровен. Остановились наверху, глядя на лагерь поверженного врага.

— Ты правда любишь этого мелкого говнюка?

— Нам приказали любить друг друга.

— Этельвирд — подлец. — заявил я.

— Он может стать хорошим королем. — тихо сказал Этельстан.

— А я стану следующим архиепископом Контварабурга.

— Это было бы любопытно. — улыбнулся он. Я знал, что он, как и я, презирает Этельвирда, но отвечает так, как велит семейный долг. — Мать Этельвирда. — продолжил он. — сейчас не в чести, но ее семья все так же богата, все так же сильна и поклялась в верности новой жене.

— В самом деле?

— Дядя Этельвирда — новый олдермен. Он встал на сторону Эдуарда и не сделал ничего, чтобы помочь сестре.

— Дядя Этельвирда. — гневно ответил я. — и родную мать продаст в шлюхи, чтобы сделать Этельвирда королем.

— Возможно. — спокойно согласился Этельстан.

Я вздрогнул, хотя и не от холода. Вздрогнул, потому что почуял ловушку в этих словах, Я по-прежнему не понимал, для чего меня выманили через всю Британию, но подозревал, что знаю, кто поставил этот капкан.

— Старый я дурень. — сказал я.

— А солнце восходит каждое утро.

— Мой принц! Мой принц! — прервал нас возбужденный голос. Вдоль крепостной стены бежал воин, чтобы нас поприветствовать. Ростом с ребенка, но в кольчуге, с копьем в руках и в шлеме, украшенном белыми и красными лентами.

— Сестра Сунгифа. — ласково произнес Этельстан, когда вновь прибывший опустился перед ним на колени. Он коснулся рукой в перчатке ее шлема, и она восхищенно улыбнулась в ответ.

— Это лорд Утред из Беббанбурга. — представил он меня. — Сестра Сунгифа. — сказал он уже мне. — собрала отряд из пятидесяти женщин, они стояли на укреплениях, чтобы дать моим воинам отдохнуть и обмануть противника насчет нашей численности. Обман удался!

Сунгифа посмотрела на меня, одарив ослепительной улыбкой.

— Я знаю лорда Утреда, мой принц. — сказала она.

— Конечно, знаешь. — ответил Этельстан. — я вспомнил, ты говорила.

Сунгифа улыбалась так, будто полжизни ждала возможности со мной встретиться. Под кольчугой я увидел серую монашескую рясу и толстый плащ, Я протянул руку и слегка приподнял украшенный лентами шлем, только чтобы увидеть ее лоб, а на нем — красное родимое пятно в форме яблока, единственный изъян одной из самых красивых женщин, которых я когда-либо знал. Она весело смотрела на меня.

— Рада снова тебя видеть, господин. — скромно сказала Сунгифа.

— Привет, Мус. — ответил я.

Это была Мус, Сунгифа, она же сестра Гомерь, вдова епископа, шлюха и бузотерка.

И, несмотря на ловушку, я порадовался тому, что попал в Честер.

Глава 2

— Так ты помнишь сестру Сунгифу? — спросил меня Этельстан.

Мы покинули укрепления и выходили из города через восточные ворота, собираясь проверить часовых, охраняющих запертых на арене врагов. Похолодало, снег припорошил ямы, и Этельстан наверняка предпочел бы остаться в тепле зала, но поступал, как должно — разделял со своими людьми тяготы и лишения.

— Сунгифу трудно забыть. — сказал я.

Десяток воинов Этельстана теперь ехал вместе с нами. Не далее четверти мили отсюда находились сотни побежденных врагов, хотя я не ожидал от них неприятностей. Они испуганы и скрылись в самодельных лачугах, ожидая, что принесет утро.

— Удивлен только, что она стала монахиней. — добавил я.

— Она не монахиня, а послушница. Когда не изображает воина.

— Мне всегда казалось, что она снова выйдет замуж.

— Нет, сели ее призвание — служение Богу.

— Жаль тратить такую красоту на вашего бога.

— рассмеялся я.

— Красота. — произнес он чопорно. — ловушка дьявола.

Костры, что мы разожгли вокруг арены, осветили его лицо, напряженное, почти злое. Он сам начал спрашивать меня о Сунгифе, но теперь стало ясно, что эта тема ему неприятна.

— А как поживает Фригга? — ехидно спросил я, Я захватил юную Фриггу возле Честера несколько лет назад и отдал Этельстану.

— Она красивая, как я помню. — продолжал я.

— я чуть было не оставил ее себе.

— Ты женат. — сказал он осуждающе.

— Но ты — нет. — возразил я. — и время пришло.

— Время для женитьбы еще настанет. — пренебрежительно ответил он. — и к тому же Фригга вышла за одного из моих людей. Теперь она христианка.

«Бедная девочка». — подумал я.

— Но тебе действительно пора жениться. — сказал я. — Ты можешь попрактиковаться с Сунгифой.

— поддразнил я его. — она явно тебя обожает.

Он остановился и уставился на меня.

— Какая непристойность! — Он перекрестился.

— С сестрой Сунгифой? Вдовой епископа Леофстана? Никогда! Она очень благочестивая женщина.

«Боже на своих дурацких небесах. — думал я, пока мы шли. — неужели Этельстан не знает ее историю?»

Я никогда не понимал христиан, Я мог понять их убежденность в том, что пригвожденный бог восстал из мертвых, что он ходил по воде и лечил болезни, поскольку все боги умеют творить чудеса. Нет, поражает меня другое, Сунгифа была замужем за епископом Леофстаном, неплохим человеком. Мне он нравился. Он был, конечно, глупец, но святоша, помню, как он рассказывал, что один из пророков бога женился на шлюхе по имени Гомерь.

Я уже забыл, зачем тот пророк взял в жены шлюху, это объяснялось в священной книге христиан. Припоминаю, вроде не потому, что хотел поскакать на ней, это было как-то связано с его верой, И епископ Леофстан, у которого разум иногда бывал как у мухи, решил поступить так же. Он вытащил Сунгифу из какого-то борделя в Мерсии и сделал своей женой. Он торжественно уверял меня, что его Гомерь, как он требовал ее называть, изменилась, покрестилась и ведет жизнь праведницы. Но, когда он не видел, Сунгифа совокуплялась с моими