На этих высях, среди болот, не было никаких селений, Летом сюда могли пригонять на выпас овец и коз, но зимой земля пустовала, так что вряд ли по этой разбитой дороге между болотами проезжал случайный торговец.

— Должно быть, это возвращающиеся из Эофервика. — предположил я.

— Надеюсь, что с поражением. — сказал Финан, Мы скакали вперед, чтобы встретить разведчика, Кеттила, придерживая коней там, где дорогу давно размыло. Приближаясь к нам, Кеттил сбавил скорость, разрешив коню самому выбирать путь.

— Воины, господин. — сказал он. — сотни две. Некоторые на дороге, другие гонят по долине скот.

Долиной он называл обширную заболоченную пойму слева от нас.

— Как далеко?

— Добрая миля вон от того хребта, господин. Они едут медленно из-за скота.

Любой скот, захваченный в это время года, взят из коровников и сараев, не с пастбищ. Стада режут в начале зимы, оставляя животных за стенами только для размножения на следующий год. Значит, приближающиеся люди грабили на земле Сигтрюгра, возможно, и на моей, наверняка крали скот, серебро и рабов, а теперь доставляли добычу домой. Поскольку здесь скот и, тем более, сами воины, можно предположить, что они не сумели взять Эофервик, Иначе — зачем им тащиться через холмы, вместо того, чтобы остаться в городе?

— Только пара сотен? — спросил его Финан.

— Пока да. — сказал Кеттил. — но когда я ушел, подтягивались другие.

— Разведчики? — спросил я.

— Ни единого, господин. Думаю, они и без них чувствуют себя в безопасности. Там этих ублюдков достаточно.

— Мы отправимся к югу. — мрачно объявил я. — Дадим им пройти, но я хочу захватить кого-нибудь из этих ублюдков.

Я предпочел бы идти на север — местность там более холмистая и дает больше возможностей укрыться, но прямо впереди вся долина к северу была открытой, а, как я прикинул, чтобы достичь дальнего хребта потребуется чересчур много времени, за которое нас может заметить приближающийся враг. Хребет с южной стороны ближе, Я привстал в стременах, указал на юг, и дальние разведчики, которые уже двинулись к нам, увидели мой жест и сменили направление. Потом я перевел своих воинов через холм, и мы спешились, едва скрывшись из вида со стороны дороги.

Я лежал на гребне хребта, дрожал от холода и наблюдал. Над долиной начался сильный ливень. Не мокрый снег, так что, может быть, потеплело, однако я промерз до костей. Порывы ветра колыхали завесу дождя, затихая и поднимаясь снова. Дождь прекратился, некоторое время не было видно ничего, кроме пары куликов над пустой долиной, да стервятников, которых сносил к югу переменчивый ветер. Может это знамение? Ночью я просыпался, дрожа от холода, и сон был еще свеж в моей памяти, Я вел корабль вдоль странного берега, искал безопасную гавань, и не мог найти, Я пытался увидеть знамение в этом сне, но не мог припомнить ничего зловещего ни в корабле, ни на мирном берегу. Боги говорят с нами во снах, и полет птиц тоже может открыть нам их волю, но, похоже, со мной боги не говорили. Стервятники исчезли из вида, Я хотел обрести уверенность в знаке богов, но не получил ничего.

— Смотри. — сказал за моей спиной Финан, и я увидел первых всадников, появившихся на восточном хребте.

Они ехали один за другим, и широкую долину на севере заполнило стадо скота, который гнали мальчишки.

— Господи. — сказал Финан. — их куда больше, чем пара сотен!

Некоторые воины шли пешком, а другие охраняли захваченных в плен женщин и детей. Большинство этих женщин будет продано в рабство, хотя некоторые, несомненно, найдут среди норвежцев новых мужей, Я махнул Бедвульфу, чтобы присоединился к нам, и прикрикнул, чтобы пригнулся на последних шагах и не высовывал голову.

— Скажи мне, если увидишь Скёлля. — приказал я ему.

— Я ни разу не видел его, господин. — он заметил гнев на моем лице. — Но я слышал, он большой человек, и носит белый меховой плащ.

Какое-то время я лежал молча и просто наблюдал за плетущимися по дороге людьми, Я насчитал уже три сотни, когда Бедвульф взволнованно ахнул.

— Вон, господин. — он широко открытыми глазами смотрел на появившуюся перед нами группу всадников, человек сорок-пятьдесят.

— Что там?

— Там, должно быть, Скёлль Гриммарсон. — он говорил тихо, словно боялся, что всадники нас услышат. — Вон тот, в белом медвежьем плаще, господин. — добавил он. Там, в центре отряда всадников, ехал крупный мужчина на высоком коне, в длинном плаще из белого меха.

Я слышал о белых медведях, хоть ни разу ни одного и не видел. Но путешественники говорили, что далеко на севере, где снег никогда не тает, и море даже летом покрыто льдом, живут огромные звери с толстенными белыми шкурами, Я не верил бы в эти россказни, если бы сам однажды не видел, как в Лундене продавали такую шкуру, хотя по карману она была бы разве что королю. Большинство всадников, окружавших Скёлля, были в серых плащах. Волчьи шкуры? Эти люди и есть ульфхеднары?

— А вон и его колдун, господин. — прошептал Бедвульф. — Снорри.

Он мог бы и не трудиться показывать — у колдуна были длинные белые волосы и длинное белое одеяние под плащом из темного меха, Я инстинктивно коснулся своего молота-амулета.

— Он слепой, господин. — сказал Бедвульф.

— Колдун?

— Говорят, Скёлль ослепил его острием раскаленного меча, господин.

— Иисусе. — с отвращением пробормотал Финан, Но для меня это имело смысл. Мы знаем, что великая мудрость Одина дана была ценой глаза, и потому Скёлль заставил своего колдуна заплатить двойную цену, чтобы наделить его двойным знанием.

— Люди боятся Снорри. — сказал Бедвульф. — поскольку он видит будущее и может убить проклятием. — Он посмотрел на скачущих под нами всадников.

— А вон тот, мне кажется, Арнборг. — продолжил он.

— который на чалом коне, господин, Я думаю, это он, И лошадь, похоже, его.

Чалый конь шел шагах в двадцати от Скёлля и его колдуна, но слишком далеко, чтобы я мог рассмотреть лицо всадника. На нем был шлем, на боку висел меч, круп коня окутывал длинный серый плащ. Он ссутулился в седле, как и большинство проезжающих всадников — видно, устал. Меня искушало желание приказать своим людям вскочить на коней, броситься с хребта вниз и ударить по людям в долине. Прикончить вождей, думал я, и остальные норвежцы будут обескуражены. Но мы рисковали потерять коней, которые могли переломать ноги, и норвежцы, возможно, не так утомились, как кажется, Я все еще взвешивал опасность такой атаки, когда появилось еще больше всадников.

— Бог на небе. — произнес Финан. — да сколько же их?

За отрядом Скёлля следовали, по меньшей мере, шестьдесят всадников. И, очевидно, они не последние — примерно в четверти мили за ними шла беспорядочная толпа женщин и детей, сопровождаемая девятью наездниками. Некоторые женщины хромали, другие несли малышей, а стражники копьями подталкивали рабов, человек