Она осторожно разбудила лотта, вложила ему в одну руку бутерброд, в другую – стакан какого-то бирюзового напитка с соломинкой и заспешила обратно, призывно махнув нам рукой. По пути я пару раз споткнулся, потому что не мог оторвать глаз от ее скользящих движений и некоторых составляющих фигуры.

Палата, куда поместили нашего незадачливого попутчика, мало напоминала больничную. Скорее, еще одна затененная побегами плюща беседка с кроватью, рядом с которой высилась врытая в землю деревянная конструкция: я не сразу сообразил, что это насест. Не было всей этой пикающей аппаратуры и капельниц, на травмированную руку биорда не наложили гипс или повязку, зато ее покрывал густой слой малиновой мази. Но выглядел Тер-Андроль уже гораздо лучше, подмигнул нам круглым глазом и помахал здоровой рукой.

– Как вы, Тер-Андроль? – подбежала к кровати Иола.

– Летать буду, – улыбнулся тот, и мне сразу полегчало.

– Спасибо, ребята, – продолжал он. – И молодцы, что дождались, я боялся, что вы продолжите свой путь не попрощавшись. А я никогда не узнаю, как вам удалось вытащить меня из-за тех ужасных черных стен.

Видимо, последние часы жизни для бедняги растворились в забытьи.

– А что вы помните? – напряглась Иола, почуяв возможность что-то разузнать.

– Ну, помню птицу, никогда не видел таких громадин, – поеживаясь, начал перечислять биорд. – Подвесила меня на свой коготь, словно дорожную суму, а потом стряхнула вниз. Хорошо, что я был в сознании и смог работать хоть одним крылом, иначе бы расшибся в лепешку о каменные плиты. Потом я долго лежал на камнях, а вокруг меня с четырех сторон были только черные стены без окон. А после отключился, ничего не помню. Как вы извлекли меня оттуда?

– Э-э… В общем, это была лаборатория, такой экспериментальный центр, – поспешила сказать Иола. – На рассвете появились ученые, которые там работают, они нашли вас и передали работникам Заповедника.

И скосила глаза на меня – я ответил откровенной усмешкой. Похоже, кое-какие выводы Иола все же сделала, раз больше не рвется в обязательном порядке поведать биорду всю правду. Девочка в ответ скорчила зверскую физиономию и вскочила на ноги:

– Ну, Тер-Андроль, нам пора идти, искать своих. Надеюсь, вы тоже скоро поправитесь и продолжите свой путь.

Биорд откровенно огорчился:

– Эх, жалко расставаться, ребята. Но вы ведь еще побываете в Черных Пещерах, не так ли? Обещаете зайти в гости?

– А вы точно собираетесь туда вернуться? – спросил я, занимая место Иолы на краешке кровати.

– Само собой! Разве я похож на того, кто бросает друзей? Вот побываю, где хотел, и назад, к крошке Гар-Гуку.

Тут лицо его омрачилось, и он пробормотал как бы в сторону:

– А о том, что вы мне сказали… ну, насчет выхода из Черных Пещер… так с этим мы разберемся. Постараюсь вернуться поскорее, пока еще кто не засобирался в дорогу. Хотя об этом у нас обычно за полгода становится известно.

– Тер-Андроль, а вы помните свой родной город? – сменил тему я.

Биорд изумился:

– А то как же? Туда и путь держу.

– Тогда могу вам кое-что посоветовать. – Я склонился ниже над раненым. – Когда будете на месте, разыщите одну девушку…

– Девушку? – выкатил глаза биорд. – Не интересуюсь. К чему это?

Иола глазела на меня с ничуть не меньшим изумлением.

– Ну, вы с ней одной расы и когда-то вместе учились в школе. Вы, может, ее не помните… Понимаете, когда я проходил Пещеру Ложных Воспоминаний, мне втемяшилось… или я поймал… в общем, одно ваше воспоминание. О девочке, с которой в десять лет вы убегали в лес и вместе летали над поляной. И кролики выбегали из норок поглядеть на вас. Вы хотели забыть об этом, потому что переживали за своего дракона. Считали, что не можете им нормально управлять из-за того, что голова вечно занята другим. А получается, проблема была и не в этом. В общем… В общем, я думаю, вам стоит ее вспомнить, – совсем уж скомканно закончил я. Вскочил и попятился к выходу из палаты.

Биорд провожал меня потрясенным взглядом:

– Получается, парень, ты хоть минуточку, но был мной?

– Получается, ага, – выдавил я улыбку.

– Ну, так я послушаюсь твоего совета, пожалуй. Поищу ту девчонку. – Он аж поежился от смущения. – Расскажу, когда увидимся, что из всего этого вышло.

– Здорово! – обрадовался я. – Будет интересно послушать.

Но тут Иола, закатив глаза, вытащила меня за рукав из палаты.

Когда мы остались одни, я спросил:

– Что будем делать теперь?

– Как что? Очевидно же: отправимся в гости к Великому Жрецу.

– Прямо сейчас? – Я полагал, что к такому серьезному делу нужно серьезно подготовиться, хотя и не представлял как.

– А чего ждать? Давно пора. Мы, понимаешь ли, ходим тут по его земле, нарушаем закон, обманываем законопослушных Древних. Так что чем скорее – тем лучше.

– Что-то меня пугает твой настрой!

– А что настрой? Нормальный настрой. Я просто хочу задать ему три маленьких вопроса. Во-первых, где наш директор и мадам Софи? Во-вторых, знает ли он, что стоит за фразой «из Черных Пещер выхода нет»? В-третьих, что за монстры прикидываются учеными на уровне Заповедника? Все. И да, намерения мои чисты, а если сомневаешься в своих, то можешь подождать меня снаружи башни. Не хочется из-за тебя уйти ни с чем.

Сказала – и зашагала в сторону белоснежного строения. Я понял, что легче остановить летящий из Питера в Москву «Сапсан», чем Иолу в этот миг. И бесполезно напоминать ей сейчас о ночном разговоре, о ее обещаниях не рубить с плеча. Оставалось только тащиться следом.

Идти до башни оказалось совсем недолго, хотя мы и старались избегать многолюдных улиц и чрезмерного любопытства местных. Щурясь от ее чрезмерного сияния, обошли башню по периметру и скоро обнаружили двери, разводные, с большой синего цвета кнопкой по центру. Стоило мне в порядке эксперимента надавить на нее, как створки дверей разъехались, – и это оказалась кабина лифта. Панели с кнопками этажей на обитых деревянными планками стенках мы не обнаружили, да она и не требовалась: лифт сам медленно пошел вниз.

Это было странно, я иначе представлял себе охрану дворца. Уж слишком все просто пока получалось, а это стопудово значило, что впереди нас ждут сюрпризы.

Лифт мягко спружинил и остановился, дверцы разъехались. Мы оказались в шестигранном помещении, где стены и пол были зеркальными. Стоило нам выйти, как освободившийся лифт бодро унесся вверх, и через мгновение такая же зеркальная панель перекрыла шахту над нашими головами. Складывалось ощущение, что мы оказались в ловушке. Темно здесь не было, сквозь зеркала просачивался красноватый свет. А вот жутковато – было.

– Не соврал циклоп про лабиринт, – пробормотал я в большей степени для того, чтобы услышать свой голос: такая здесь была тишина. –