Грэдиан был в ярости и хотел добить монстра, а я лишь трусливо зажмурилась, не в силах на это смотреть.

– Гархаш! – услышала ругань Грэда, а после меч с силой упал на землю. – Брат!

Я приоткрыла глаза. Демона не было, только дорожка темной крови осталась от него, а в центре кровавой лужи сидел Грэдиан, что качал бездыханное тело на руках и рыдал.

Сердце больно кольнуло. Не может быть... нет. Сделала шаг, приблизилась, медленно опустилась на колени, но Грэдиан словно не заметил, продолжая прижимать к себе тело брата.

– Моя сила, – тихо шепнула я, на что рыцарь зло прорычал, не поднимая головы:

– Он мертв, по твоей вине мертв!

– Прости... – я не знала, что сказать, но ему и не нужны мои слова, он вдруг зло оскалился и бережно опустил брата, чтобы в следующее мгновение обернуться ко мне.

Я даже вскрикнуть не успела, как оказалась придавленная тяжелым телом.

– Грээд... – испуганно просипела я, в ужасе глядя в потемневшие зеленые глаза.

– Не смей меня так называть! – он силой развел мои руки, придавливая к земле. – Ты повинна в его смерти, ты принесла лишь одни страдания, и я заберу твою силу!

– Нет... послушай, я не... – договорить мне не дали, жестокий поцелуй накрыл губы, а твердое колено легко раздвинуло мои ноги. Я забилась под его телом, но он не обратил никакого внимания.

Я начала брыкаться, но это мало чем помогло. Грэдиан был обезумевшим от своего горя: ненависть застелила его глаза. Стянув ленту с ночной сорочки, он связал мне руки.

– Прошу... Не надо... – я захлебывалась собственными слезами и слюной. – Я закричу!

Смогла лишь поднять голову и выкрикнуть это ему в лицо, но мне тут же запихнули в рот кляп, сделанный из обрывка моего платья.

– Я возьму тебя, как последнюю шлюху! – яростно зашипел на меня мужчина, развязывая шнуровку на своих штанах. – Ты не достойна, чтобы тебя любили, как Лаоссу!

Я онемела от ужаса, хотя и так не могла уже говорить, только беззвучно плакать. Но даже это теперь мне было не под силу. В тот же миг Грэдиан перевернул меня на живот: вхождение было резким и грубым. Невольно я замычала от боли, пытаясь подстроиться под его темп, чтобы хоть немного ослабить боль, но он был быстрым и с каждым толчком я только сильнее всхлипывала.

Это было унизительно. Я и правда ощутила себя шлюхой. Он делал все жестко, властно, словно с игрушкой. Так и было!

Когда Грэдиан схватил меня за волосы, наматывая их на кулак, второй рукой он взял меня за подбородок, заставляя откинуть голову назад. Показалось даже, что сломает мне шею. Дышать было тяжело, а он, словно желал, чтобы я видела его пылающие яростью потемневшие глаза.

Рыцарь ускорился, даря надежду, что скоро все прекратится. Однако магия не лилась из меня, как было с Ваалатом, и это только больше злило Грэда. Наконец, он больно насадил меня на себя, кончая с громким рёвом.

И тут я изумленно ахнула – из меня хлынула магия. Она была густая и темная, словно пожирала всю меня, отдавая ему.

Я упала без сил, лежа в луже демонской крови и сперме, с задернутой сорочкой, а где-то победно ликовал насильник.

– О, Высшие! Что ты наделал, Грэд!

Почему-то голос Ваалата лишь сильнее вызвал слезы, я попыталась прикрыться, подтянуть к себе ноги. У меня даже не хватило смелости взглянуть на него, я лишь услышала хруст сломанного носа, заставивший меня посмотреть на рыцаря. Ваалат держал за грудки Грэдиана, лицо которого было в крови, но он даже не делал попыток вырваться, криво улыбаясь.

– Она убила Венуса, она погубит нас всех.

– Что ты несешь, Грэд?! – встряхнул его Ваалат. – Как ты мог такое сотворить?

– А что? – он рассмеялся и с силой оттолкнул рыцаря темным маревом моей силы.

Ваалат проехался на ногах, пока спиной не ударился об дерево.

– Вы всегда брали Дарилэю. Неприятно, да? Света лишь подстилка, как и...

Продолжения не последовало, потому что в следующее мгновение Ваалат вытащил меч и ударил по сопернику, но тот каким-то образом успел отскочить.

– Сражайся с равным, трус! – крикнул Ваалат, поднимая с земли оружие Грэдиана и бросая ему.

Тот легко подхватил меч одной рукой и сразу же нанес первый удар. Он был слаб и Ваалат легко увернулся. Их сталь сошлась вместе. От мечей летели искры и молнии белой и темной магии, что они получили от меня.

Я смотрела на это все, словно обезумевшая, не зная, что делать, но понимая, что просто так сидеть нельзя. Лишь страх за Ваалата бил набатом тогда в голове. Мысль родилась сама. Приняв сидячее положение, попыталась вытащить кляп. Это вышло легче, чем развязать зубами руки. Наконец, и они были свободны, а после…

Все произошло столь быстро, что я сама ничего не поняла. Увидела блеск стали и кинулась наперерез, не задумываясь о последствиях, ведь все о чем я могла думать – это жизнь Ваалата! Вместе с его криком грудь пронзила острая боль. Удивленно замерла, опуская взгляд и замечая острие меча.

Дрожащими руками прикоснулась к животу, окрашивая ладони в кровь, затем подняла затуманенный взгляд на своего синеокого рыцаря: на его лице застыли ужас и боль.

– Света!

– Я... – почему-то говорить оказалось невероятно тяжело, а ноги подкосились и меня подхватили заботливые руки Ваалата.

– Света, нет, Грэд, что ты надел?!

– Я не ожидал, – голос второго рыцаря был растерян. – Я позову Агания!

– Быстрее! – крикнул Ваалат, осторожно прижимая меня к себе. – Все будет хорошо, ты не умрешь, слышишь, ты вернешься домой, ты же хочешь этого!

– Холодно...

– Только не закрывай глаз, Света, родная, прошу, клянусь тебе, этот кошмар закончится. Я отправлюсь за книгой, только живи... – и совсем тихо. – Я не прощу себе, если ты погибнешь!

– А я... – из моих уст полилась кровь. – Прощаю тебя... не вини себя.

Мое сознание померкло. Последнее что запомнилось: крепкие объятия Ваалата.

***

Мне пять. Я впервые на море. Нет описания моему бесконечному восторгу. Я бегаю, пугаю чаек, кричу от радости и конечно, плескаюсь в прохладной воде моря. Маленькие береговые волны кажутся мне огромными. Я играю с ними. Убегаю, чтобы белая пена не коснулась моих ног. Вот шустрые пузырьки щекочут мне пальчики, и я быстрее убегаю, радостно смеясь.

– Светик, не гоняй так быстро! – строгий голос матери.

Ей не нравится, что я мешаю отдыху других теть и дядь. Оборачиваюсь на голос, на лице улыбка, но окликнувший меня вдруг мальчик быстро