Я покорно умостилась около Инная, следя за прямой осанкой директрисы. Только она скрылась за дверьми, как я едко поинтересовалась:

– Так ты, значит, сыночек главной?

– А ты, кажется, потеряла страх? – черные глазища сверкнули на меня красными огоньками.

Я насупилась и уставилась в суповую тарелку с чем-то ало-красным.

– Борщ? – спросила и тут же попробовала немного. В конечном итоге убивать меня не входило не в чьи планы.

Однако я ошиблась. Воздух выбило из легких, в горле запершило, а когда я попыталась, что-то произнести, казалось, изо рта вырвалось само пламя.

– Воды! – просипела я, обмахивая себя руками.

Но вместо помощи Иннай только ржал с меня.

– Воды...

Все-таки сжалился и протянул мне кружку… ага сейчас! Только я захотела ее взять, как чертенок резко отдернул руку.

– Прошу!.. – казалось, глаза сейчас смоет из глазниц вместе с неудержимым потоком слез.

– Запомни мою доброту, – мне, наконец, разрешили выпить.

Первое время я утоляла жажду, с откровенным недоверием глядя на блюда. Больше не спешила притрагиваться к еде. Пыталась хотя бы внешне узнать что-нибудь из того, что ела у Фагота, но все было мне незнакомым.

– Вот, можешь это есть, – Ин подвинул ко мне тарелку с чем-то светлым и жидким.

Только я не особо поверила. Сперва принюхалась: запаха нет. Что же, была не была. Хм, а есть можно! Ничего особенного или тем более вкусного (хотя, может, это я после острого ничего не чувствую?), зато довольно питательное.

Впрочем, куда сильнее беспокоило, что меня ждёт завтра...

Глава 8

Я оказалась у себя в спальне. У себя в спальне! Проснулась в родной кровати. Даже джинсы лежали поверх одеяла, как я их и оставила перед уходом...

От такого даже прослезилась. Неужели этот страшный сон закончен? Поспешно поднялась, желая поскорее увидеть родителей. На мне оказался мой домашний бежевый пеньюар. Он выглядел довольно откровенно и даже эротично, не считая маленьких милых мишек по всей ткани.

Моя спальня была покрыта беспорядком. Творческим. Учитывая, что я училась на швею, все было устлано тканями и одеждой, а в углу стояла старенькая, но такая любимая швейная машинка «Чайка».

Я на радостях включила свет и… ахнула. У дверей стоял Ваалат!

– Это ты меня вернул? – сразу же возник в голове вопрос. Не может ведь это все быть сном. Нет. Не хочу, чтобы это был лишь сон. Я дома. Правда, дома!

Однако мужчина почему-то не спешит отвечать, как-то странно замялся, наводя на определённые мысли.

– Это сон? – с липким тягучим страхом признала я, на что синеокий рыцарь молчаливо кивнул.

Внутри все похолодело, а маленькая надежда разбилась тысячами мелких осколков. Я ослаблено осела обратно на кровать.

– Лаосса... – Ваалат сделал попытку приблизиться, но я с силой оттолкнула его руку.

– Света! Я – Света, твою мать!

– Хорошо, Света... – не стал спорить мужчина.

– Ненавижу! – искренне прошипела. – Ты хоть представляешь, что я пережила в том замке? На какие муки ты меня обрек!

– Прости, Света... я...

– Замолчи! Это ты вырвал меня из моего спокойного мира, ты не защитил и не спас и из-за тебя я сейчас в той страшной академии!

Лицо Ваалата посерело.

– Где? – севшим голосом спросил он.

– В академии наслаждений суккубов Асмоссеи! – в сердцах воскликнула я.

– Прости меня, – искренне проговорил он, вновь делая попытку прикоснуться ко мне. – Я не хотел этого...

– Ты много чего не хотел, но не фига не сделал, – хмуро проговорила я, демонстративно отодвигаясь. – Типичный мужик-балабол!

– Света, клянусь, что вызволю тебя!

– Чтобы меня потом отрахало семеро?! – я была очень зла, и мне просто дьявольски необходимо было на кого-то вылить всю свою агрессию. Пусть даже это и было лишь во сне.

– Лаосса, все не так! – пытался до стучать до меня рыцарь. – Поверь мне, спасение близко. Просто ты должна принять то добро, что в твоей душе. Открой свое сердце и тогда...

– Ваалат, знаешь что? – перебила его, но так и не дождавшись ответа, сама продолжила: – Пошёл в жопу!

В тот же момент этот странный сон растаял. Кажется, потом мне снилось что-то еще…

***

Наутро меня разбудили оригинально: кто-то щекотал меня за пятку. Я посмеялась и попыталась отбиться, однако этот кто-то вдруг оказался надо мной. Моментально напряглась, узнавая улыбающегося Инная. Ко всему прочему, инкуб был без всякой верхней одежды.

– Что ты делаешь? – натянула одеяло до подбородка.

На лице инкуба отразилась ухмылочка. Он щёлкнул меня по носу и откатился на другой бок кровати.

– Так как маман узнала о нашем знакомстве, то велела мне за тобой присмотреть.

– И что под этим подразумевается? – я насторожилась.

– Ну как что, считай меня своим личным куратором! – он задорно рассмеялся, подкладывая руки под голову. – А вообще моя задача все тебе здесь показать, тем более что ты будешь учиться вместе со мной. Повезло? И не говори! Так что давай, вставай, я тебе уже все подготовил...

– Что подготовил?

Отвечать Ин стал, просто сел и протянул руку. Я, придерживая одеяльце, осторожно поднялась и последовала за ним, замечая игривые огоньки в его черных глазах.

Привел юноша меня в просторную ванну, где уже стояли зажжённые свечи, пахнущие эфирными маслами.

Как в самых пошлых эротических фантазиях!

– О-о-о... – это все, что я смогла проговорить.

– Перед первым занятием лучше расслабить тело...

– Хорошо! – согласилась я, действительно не прочь принять ванную. Мне чуть ли не силой пришлось выталкивать Инная.

Признаться честно, это было лучшее утро за последнее время. Пенистая водичка приятно расслабила все мышцы и разогрела. Выходить совершенно не хотелось, но пришлось. И как всегда меня ждал наряд какой-нибудь попсовой певички. Короткая полоска-юбка, длинные сапоги на шпильке и кофта, что даже до пупка не доставала.

Однако, когда я вернулась в спальню, то услышала одобрительный возглас Инная.

– А ты – красотка!

– Спасибо, – процедила сквозь зубы. – Завтрак будет?

– Ого, ненасытная! – прыснул инкуб и серьезно сказал: – Нет, но после первого занятия предусмотрен полдник.

– С клубникой и бананами? – не удержалась от едкой шутки.

– Прекрасно, кажется, кто-то уже осознал, где он! Не волнуйся, тебе понравится.

Я ничего не ответила, просто молча отправилась за ним. Первое занятие оказалось посвящено чувственности. Находилось все в обычной круглой аудитории, где помимо доски стоял длинный преподавательский стол.

Желая оказаться как можно дальше от эпицентра, я умостилась на самом верху, около знакомой блондинки. Той самой, что недавно в коридоре роняла фалоимитатор. Девушка сильно выбивалась из общей картины: была очень хрупкой и