Клара шагнула вперед, желая взглянуть поближе. Доктор удержал ее за локоть и отвел подальше от вращающейся воронки света и облаков, которая заполнила собой другой конец коридора. Она просто висела в воздухе и беззвучно вращалась, как было в сарае много лет назад, а позднее – в лесу.

– Доктор? – позвала Клара, но воспоминания уже кружились у него в мыслях, затмевая настоящее. Роза Тайлер в сарае. Но такого не могло произойти, она ведь никогда не бывала на Галлифрее. Две Елизаветы в лесу. Но почему их было две? Доктор этого не помнил. Прямо с неба ему под ноги рухнул мужчина. Кто был этот бананолицый болван, который над ним насмехался?

– Доктор! – Снова Клара.

– Прости. – Он попытался сосредоточиться. – Видимо, это просто… мое прошлое.

– Прошлое?

– Да. Напоминает о себе. – Погодите-ка, он уже говорил это прежде. В точности это в очень похожем разговоре. Но когда, когда, когда?

Кейт повысила тон:

– Доктор, ты можешь хотя бы предположить, что это? Весь персонал ЮНИТа на объекте – под моей ответственностью. Это связано с картинами?

– Нет, – ответил Доктор. – Это что-то другое.

Осколки воспоминаний всплывали на поверхность. Мелочи, мимолетные мгновения. Далеко не всё, но этого хватило, чтобы понять: что бы ни должно было случиться дальше, это будет нечто грандиозное.

– Клара, подай-ка мне феску, – сказал Доктор, а затем увидел, каким взглядом его смерила Клара, и взял феску сам. Он стоял прямо перед воронкой, будто завороженный. Кажется, Клара с Кейт все еще что-то говорили, но разобрать слова было очень сложно. Доктор задумался, как вообще ухитряется хоть кого-то слушать, когда у него в голове всегда бурлит столько воспоминаний.

– Доктор! – снова позвала его Клара. – Все хорошо?

– Прошу прощения, – ответил он, улыбаясь, – но сейчас мой выход.

Он размахнулся и со всей силы швырнул феску в воронку. Она исчезла с электрическим треском и дуновением озона. Но куда она попала? В прошлое, несомненно, но куда конкретно? В сарай? В лес? Может быть, и туда и туда, но как? Клара и Кейт все еще что-то говорили, но казалось, они где-то очень далеко – безмолвная воронка заглушала все звуки, звенела у него в волосах, гудела в крови. Эта воронка преследовала его сотни лет. Он не помнил, почему и как все началось, но с отчетливой уверенностью знал, что видит свой жизненный путь, переплетение дней, уводящих назад, к человеку, которым он когда-то был. Все дороги, которые он избрал, чтобы прийти туда, где стоял теперь, снова были у его ног – все ошибки, сожаления и повороты не туда. «Никаких вторых шансов», – сказал он кому-то когда-то. Было ли это правдой? Доктор решил, что пришла пора совершить прыжок веры.

– Джеронимо! – крикнул Доктор и прыгнул в прошлое.

Он полагал, что некоторое время будет падать в пустоте, но все оказалось куда проще. Нижняя Галерея просто исчезла, а в следующий миг он ощутил дуновение ветра, тепло солнца, и вокруг вдруг закружились деревья. Доктор только успел задуматься, как это у него получается летать, как в него тут же бесцеремонно врезалась земля. Он не узнал ни одну из звездочек, которые завертелись у него перед глазами, а вот некоторые щебечущие птички Доктору показались знакомыми. Он попытался сфокусировать взгляд на земле, которая почему-то стояла рядом с ним вертикально, да еще и давила в щеку. Ничего, наверное, земля как-нибудь сама разберется и приведет себя в порядок, если просто к ней прислониться и немного отдохнуть. Доктор подмигнул одной из забавных щебечущих птичек, а она подмигнула в ответ.

– Кто это? – раздался властный голос, который он почти узнал. Всего минуточку, дорогая, я ведь только пришел.

– Доктор, кто этот человек и что он здесь делает? – Та же дама. Серьезно, девушка, успокойтесь, пожалуйста, у меня тут птички, звездочки, да еще и земля норовит раздавить.

– Мне и самому интересно, – сказал мужчина, голос которого Доктор совершенно не узнал. Он попытался сосредоточиться. Перед ним стояло четыре королевы Елизаветы. Доктор потряс головой, пока в глазах не прояснилось, и с облегчением обнаружил, что королев всего две. В смысле две? Когда это их было две? Он смутно вспомнил день рождения, когда Ривер себя клонировала, а потом быстро отметил про себя, что этот случай надо обязательно вычеркнуть из всех письменных источников, повествующих о его приключениях. Затем Доктор заметил, что помимо пары королев на него уставилась еще и пара кед-конверсов. Он поднял взгляд и увидел, что в нескольких шагах стоит и хмуро смотрит на него человек, который вроде бы должен быть ему знаком. Он казался бодрым, гибким, был одет в тугой костюм и галстук. Большие темные глаза могли бы показаться печальными, если бы выражение лица не было таким дерзким. Он как будто позировал для обложки журнала – широко расставив ноги, сжав кулаки и склонив голову с самым суровым видом. Тощий, ловкий, смекалистый – прямо мамин любимчик из мальчиковой группы. Странно, подумалось Доктору – он вспомнил, как уже описывал кого-то теми же словами. Но кого? Тогда казалось, что он смотрит в зеркало, и человек, которого он описывал, был…

Он сам. Это был он. Человек в лесу, который смотрел на него сейчас, с которым его разделяла одна регенерация, – это был он сам. Доктор поднялся на ноги и с восторгом уставился на раннюю версию себя.

– Ох, ну и тощий, – только и смог сказать он. – Вот это тощий, я понимаю! Никогда не видел со стороны. Человек-спичка!

Они шагнули друг к другу. Большие карие глаза были затуманены недоумением, но Доктор заметил в них нахальство, которое так его рассердило, что он ответил взглядом даже более нахальным, на что другой Доктор недоуменно нахмурился.

– Ты же не… – пробормотал Доктор, будто только сейчас понимая, кого видит перед собой. – Не может быть… – При виде бабочки его лицо страдальчески исказилось. Доктор улыбнулся в ответ. Ничего, приятель, еще поймешь, что бабочки – это круто. Он потянулся к карману, замер на секунду и увидел, как Доктор тоже тянется к карману и точно так же замирает. Пару секунд они стояли будто перед зеркалом и смотрели друг на друга, а потом улыбнулись и достали каждый по звуковой отвертке. И подняли их перед собой, как удостоверения личности.

Доктор заметил, что его новая отвертка гораздо больше прежней, и усмехнулся. Доктор усмехнулся в ответ с ноткой презрения и спросил:

– Компенсируешь?

– Что? – удивился Доктор.

– Регенерация – сплошная лотерея, – ответил Доктор и сунул свою крошечную, крохотулечную отвертку обратно в пиджак. – Так, ладно, – сказал он, стараясь, чтобы голос звучал побрутальнее. – Что происходит? Что ты забыл в моей зоне времени? – Он бросил взгляд на двух Елизавет. – Я, между прочим, занят!

Его зоне времени? В смысле –