Полезная все-таки игрушка, этот мой сосед по черепной коробке.
Первая пара выстрелов «Фена»[18] пришлась не в Дрю, а в основной терминал инфосети и терминал охраны, только потом очередь дошла до самого Олафссона.
Сначала выстрел в руку, в один из информационных пучков — и Дрю лишился половины кисти. Но он даже заорать от боли не успел, потому что следующий выстрел пришелся в голову и полностью выжег мозг вместе с электронной начинкой. За это время я успел сделать несколько зигзагов по комнате, уходя с линии огня сторожевой системы, потому что излучатели были оставлены напоследок.
Пришлось задержать дыхание и активировать защитный экран для глаз, помянув добрым словом тех генетиков, которые работали над моей кожей. Тьма знает, что за газ пустили в комнату, но отравить меня не так-то просто.
Все это заняло от силы секунд пять, еще около тридцати понадобилось, чтобы пробиться к выходу. Удачно: автоматика даже не успела заблокировать дверь, ведущую из модуля. Так что я спокойно вышел, оставив позади два трупа и много паленой электроники. Вот за что люблю «Фен», так это за аккуратность: эффективность впечатляет, а разрушений никаких, он повреждает только органику — живую или искусственную, служащую основой всех электронных устройств.
Здесь, в переходе, было тихо, разве что загудела вентиляция — часть газа, видимо, просочилась наружу, и станция поспешила устранить проблему. Я отошел на несколько метров, миновал пару переходов и, остановившись, выровнял дыхание. Если я неправильно просчитал Олафссона, узнаю об этом в ближайшую пару минут.
Ожидая вызова от Серого, подключился к инфосети, пробежал несколько новостных сводок, просмотрел рекламные рассылки, пытаясь отыскать что-то нужное — тишина. О пропаже транспортного корабля, идущего с Роолито, новостей не было — видимо, его еще не успели хватиться. В местном информационном пространстве «Зеи» проглядел рекламу заведений Олафссона. Потом старательно потоптался в поисковиках с запросом «„Тортуга“. Местоположение». Предсказуемо не обнаружил ничего путного.
Минут через пять Серый все так же молчал, и я двинулся обратно к Морецкому. Все же Дрю оказался именно таким, как я и ожидал: самоуверенным и наглым. Мысли, что наш сегодняшний разговор закончится подобным образом, он, судя по всему, не допускал, иначе заставил бы меня сдать оружие. И на случай своей смерти явно не подстраховался, тогда компромат сразу ушел бы к капитану.
Если он вообще был, этот компромат, в чем я здорово сомневался. Знать или подозревать Олафссон мог все что угодно, вопрос что он мог доказать. Или просто пытался взять на испуг, что вполне в его духе?
Пока, не торопясь, дошел до жилища крыса, успел проанализировать ситуацию и сделать пару выводов. Один — несомненный, о том, что я повел себя верно: по всем местным негласным правилам это было закономерное и равнозначное воздаяние не просто за шантаж, а за попытку подмять под себя. Рискнул сожрать кусок, который в горло не пролазит, — сам и расплачивайся.
А вот второй вывод, продиктованный чутьем и жизненным опытом и не имеющий пока весомых доказательств, заключался в том, что не по собственному почину Дрю начал этот разговор. Дожил же он как-то до своих лет, значит, конченым дураком не был. Он знал мою репутацию, знал негласные правила, но все равно попер в лоб, будучи уверенным в полной собственной безнаказанности. Конечно, нельзя совсем исключать вариант, что он попросту зажрался и оборзел, но куда вероятнее присутствие за его спиной другой фигуры. Причем дело даже не в том, что Дрю попытался сожрать меня, а в том, что он вознамерился выступить против очень большой и опасной силы — «Тортуги» и ее кораблей-невидимок. Фактически против самого могущественного преступного синдиката в этой галактике.
Заполучить стукача в этой среде мечтал каждый, но прибегать к подобным способам не рисковал никто. Так что кое-какие весомые подозрения насчет личности, организовавшей мне столь жаркий разговор, появились.
Алиса Лесина
Шон и Альберт Иванович оказались чудесной компанией. Я очень быстро забыла, где и с кем нахожусь, и с удовольствием проводила время, попивая чай с шоколадными конфетами. Чай был — настоящим, конфеты — хорошими, и это лучше всего доказывало финансовую состоятельность крыса: такие продукты в космосе весьма дороги.
Мы сидели возле стола, очевидно, в рабочей комнате: об этом говорил крайний минимализм обстановки. Низкий серебристый круглый стол посредине — не то металлический, не то пластмассовый. Вокруг него — удобные голубоватые прозрачные эргономичные кресла, на серо-голубых стенах несколько световых картин, сдержанные краски которых успокаивали и исподволь настраивали на рабочий лад. Все, чем нас угощали, хозяин прикатил на сервировочной антигравитационной платформе из соседней комнаты, категорически отказавшись от помощи.
Единственным, что нарушало обезличенно-деловую атмосферу, был вытянувшийся вдоль одной из стен стеллаж с разнообразными безделушками, в которых я не сразу опознала коллекцию старинных носителей информации. И если некоторые из них были мне известны — книги, например, по-прежнему не исчезли из обихода, хотя и стали почти предметом роскоши, а в нескольких брелоках я угадала популярные модели басок,[19] — то опознать и хотя бы примерно датировать тот большой черный диск или вон ту черную коробочку размером с книгу не удалось.
Болтали о разной ерунде. Морецкий с удовольствием травил байки. Да и Шон оказался отличным рассказчиком, и хотя истории его в основном касались любовных похождений, характеризующих пирата не с лучшей стороны, проще говоря, он был бабником без малейшего признака совести, слушала я все равно с удовольствием. Наверное, потому, что истории эти подавались очень легко и весело, а бабником Шон был вдохновенным, то есть увивался вокруг женщин из любви к искусству и самим женщинам, а не из желания кому-то что-то доказать. Да и обаяние пирата играло свою роль.
Клякса вернулся быстро, прошло меньше получаса. Спокойный, собранный и немного хмурый. Не знаю, как именно я это определила, но отчетливо поняла, что мужчина чем-то крепко озабочен.
— Альберт Иванович, еще один вопрос, — с порога спросил он. — На кого мог работать Олафссон? Интересуют любые сведения, слухи и даже твои собственные идеи. В качестве оплаты прими вот что: Дрю мертв. Если кто-то из твоих постоянных клиентов желает подмять его дело, сейчас самое время.
— Хорошо поговорили! — хохотнул Шон, а Морецкий слегка нахмурился.
— Тогда я, с твоего позволения, на пару минут отвлекусь, заодно отыщу ответ на твой вопрос. Садись пока, выпей чаю.
Крыс прикрыл глаза, видимо, отправился
