перед блекло исчезающей невероятно огромной толпой своих соплеменников, после растворился в открывшемся портале за горизонтом событий. Тик спустя – для всех мгновение, для него целая вечность, привычная, но вечность, его сознание, а после и тело оказались на планете Беспечных снегов МэхВи. Портал благополучно восстановил его тело, используя запасы Эфира и иных материй. Только сознание, состоящее из мириадов частиц Разума и других сознаний, составляющих его сущность, было перенесено целостно, не потеряв ни единой частицы. Сейтик, мгновение потребовалось ему для восстановления обладанием своей сущностью. Раньше, на это уходили целые обороты. Уже давно он не задумывался над этим, но в этот момент мысль, о былой сложности обучения самоконтролю и самообладанию, для сохранения всего себя, после выхода из портала, захватила всё мышление, не отпуская. Выйдя из него, он очутился в огромном прозрачном шаре. Внутри, весь шар был исписан всевозможными перегородками балконами мостами непонятными круглыми тросами невежественно и хаотично разделяющими всю его внутренность. На одной из таких конструкций его портал и открылся. Несколько тиков малого времени он шёл по балкону, потом по одному из огромных тросов, как бы идя по спирали, а после и по мосту, приведшему его в центр шара. И лишь когда он прошёл к месту, где должен был сесть, вспомнил, вся материя из которой сделан прозрачный зал Одобрений планеты МэхВи, практически невидима и лишь непонятное оцепенение со знанием лабиринтов позволило добраться, не провалившись в пропасти. Сознание очистилось, и в то же мгновение все внутренние структуры шара исчезли так, будто они мираж. Он стоял в нём, веся в пустоте, тут же сев в несуществующий или просто невидимый трон, закрыв глаза. Снова, как и тысячи облётов назад, его сознание окутала невероятная пустота, отсутствие рассудка нахлынуло так неожиданно, что он потерял контроль над всем, чему учился целую вечность. Разум, вроде отключился лишь на мгновение, после, цепочка за цепочкой всё восстановилось без усилий, но и усилий в этой ситуации делать не стоит, оно ничего не изменит. Оцепенение было недолгим, так показалось ему. Когда глаза открылись, Лит и АсаКту уже сидели со своими помощниками, как и он, вися в пространстве. Это не было чем-то непривычным или требующим внимания, ведь весь зал Одобрений этой планеты, был сделан из частиц Инерции, без каких либо примесей. Рассудок восстанавливался быстро, но недостаточно, цепляя каждой утратой, каждой ошибкой по самым уязвимым частям сознания, создав волну дрожи по всему телу. Глаза интуитивно закрылись, а после и руки прикрыли их. Не помогло, дрожь не уходила, взрывая его изнутри, так будто каждая частица разума желала умереть или отделиться став самостоятельной, разрывая цепи соединяющие их.

Попытка сконцентрироваться ничего не дала, ещё одна ещё, всё в пустую. Терпеть это старое чувство не было сил, но и побороть тоже. Осталось лишь одно, отпустить всё, оставив без контроля, расслабившись, что и сделал Первый. С выдохом раскинул он руки, упав в глубину кресла и выплеснув всю накопившуюся энергию. Частицы его тела рванули вперёд лучами разной силы и цветов, на мгновение, осветив всё вокруг, включая практически невидимую конструкцию зала и мебель. Свет не угасал, прокручивая невероятно долгую жизнь Воина, в каком-то быстротекущем ролике, останавливаясь на каждой ошибке, каждом неправильном выборе, взрывая снова и снова, всё внутри его тела и разума. В очередной раз Первый ошибочно решил, время пришло, но сознание, подчиняясь непонятному закону, вернулось каким-то чудесным образом к нему, оставив его без капли энергии и уронив без сил в кресло, ещё глубже. В очередной раз Первый оказался в месте, о котором большая часть мира знает лишь из рассказов тех немногих, кому жизнь дала возможность побывать там. Дрожь прошла с болью потерь и утрат, время остановилось, закружив всё вокруг с невероятной скоростью и в то же время с невероятной непоколебимостью основных моментов мира, в котором он был гостем. Каждая частица его разума, подчиняясь непоколебимому закону этого мира, иного, ему чуждого, но всё же знакомого, собралась в спирали его сознаний, а сознания, в водоворот бесконечного движения жизни.

Сколько длилось происходящее, никто не знает и никогда не узнает, потому что это, происходило в мире, где нет наблюдателей, свидетелей, где нет начала и конца, где нет ни скорости, ни инерции, где можно лететь вперёд с невероятной быстротой и в то же время стоять на месте. Где всё, что мы знаем, не имеет никакого смысла. Он ждал голоса отца или иного голоса, но в этот раз, всё молчало. Даже его собственное сознание молчало, прислушиваясь ко всем своим ощущениям, боясь провалиться дальше в неизвестность или спугнуть, не узнав его причин. Так прошла целая вечность, а возможно всего лишь миг, оцепенение прошло, и к своему удивлению, очнулся он на реанимационной площадке. Глаза в очередной раз отрылись, встретив обеспокоенные взгляды близких ему Лита и Кту. С трогательной назойливостью вглядывались они, стараясь понять, что с ним происходит. Сознание желало произнести, – всё хорошо, – но что-то не давало этого сделать. Несколько усилий и он уже кричал внутри себя и не смотря на это, очевидно, никто его не слышал. Он делал усилие за усилием, желая, что-либо произнести, но не мог. Снова волна бессилия накатила на его сущность победителя, не знавшую поражения. Очередное усилие привело к новой вспышке бессилия. Тысячи сознаний, бесчисленное количество частиц Разума, закрученных в невероятные спирали жизни и движения, закричали ему в ответ.

– Нет, ты больше не имеешь над нами власти.

Бессилие. То, чего он не мог себе позволить ни сейтик, ни тиком позже, накрыло его полностью. В этот раз, он не желал ничего отпускать, пытаясь всеми возможными усилиями, удержать свой разум и тело целыми и не поврежденными, но. Вся его сущность, во второй раз, за такой короткий промежуток движения времени, постаралась разорвать все цепи внутри него. В конвульсиях, он медленно потерял контроль над своей жизнью, но в конце, когда темнота снова окутала его, он увидел то, что никогда не забудет. Кту, возможно понимая происходящее, а возможно нет, с невероятной быстротой, при всей невероятной медлительности мира, в котором он очутился, развеяла своё тело, превратившись, толи в еле розовый туман толи свет, каждой частицей своего бестелесного сознания схватила его утекающие, желающие разделиться частицы, собрав воедино. Каждая частица рвалась и разрывала сознание Таоса на части, пытаясь с невероятной быстротой покинуть