– Привет, Поветрулю не видел? – обратился к нему Влад.
– Она еще не вернулась с обеденного перерыва. – Федор вытащил из ящика стола пакет с печеньем. – Кофе хочешь?
– Спасибо, я перекусил в «Одноглазом валете», – хмуро ответил Пивоваров. – Я хотел узнать, где вы храните подшивки изданий за все годы существования газеты?
Федор отхлебнул кофе и задумался.
– Вообще-то все старое барахло лежит в подвале, – сказал он. – Но есть ли там подшивки газет – еще вопрос.
– Погоди, – опешил Влад. – Хочешь сказать, что вы не собираете старые выпуски?
– Я – точно не собираю, – рассмеялся парень. – Зачем они мне?
– Но в каждой редакции должен быть свой архив!
– Это при условии, что есть специальное помещение, где можно все хранить. А у нас такого помещения нет, как видишь. – Федор обвел кружкой вокруг себя. – Поэтому все ненужное мы сгружаем в подвал.
– Мне нужна газета за август шестнадцатилетней давности, – полный самых дурных предчувствий, сказал Влад. – Только не говори, что и в редакции ее нет.
– Пойдем проверим, – предложил парень, отставляя кружку с кофе в сторону.
Он достал ключи из ящика стола и кивком предложил Пивоварову следовать за собой. В подвале редакции Владу еще не приходилось бывать. Федор повернул выключатель, и подземелье осветилось тусклым желтым светом.
За ветхой дверью оказалось большое помещение без окон, в котором царил дикий беспорядок. Повсюду громоздились штабелями картонные коробки, высились перевязанные бечевкой стопки книг, вдоль стен стояла старая мебель, покрытая толстым слоем пыли и паутины. Пол был усыпан бумагой и обрывками старых газет. К счастью, здесь оказалось довольно сухо, запаха сырости Влад не ощутил. Возможно, несмотря на бардак, какие-то газеты уцелели.
– Ага! – радостно воскликнул Федор, бросаясь в дальнюю часть подвала, где стояли высокие стеллажи, заваленные большими картонными папками. На каждой из них виднелись бирки с указанием года выпуска. – Кажется, повезло!
Он схватил с полки папку за нужный год, но не смог удержать, – такой она оказалась тяжелой. Пачка газет с грохотом бухнулась на пол, подняв целое облако пыли, Гришин начал громко чихать.
Влад подошел ближе и, присев на корточки, раскрыл подшивку ровно на середине, на номере за май, начал листать дальше. Просмотрев выпуски за июнь и июль, Пивоваров наконец дошел до августа… Нужного номера не было. Его тоже вырвали.
– Какого черта?! – гневно вскрикнул Влад. – Это уже не смешно!
– В чем дело? – заглянул ему через плечо Федор.
– Возможно ли, чтобы кто-то выкрал оба экземпляра августовского номера как из городской библиотеки, так и из редакции «Полуночного экспресса»?! – Пивоваров выпрямился и скрестил руки на груди. – Это не может быть простым совпадением! А где еще можно найти старые выпуски вашей газетенки?
– Думаю, что нигде, – покачал головой Федор. – Как я уже говорил, кому нужно хранить это старье?
– А у кого из сотрудников редакции есть доступ к хранилищам городской библиотеки?
– На меня не смотри, – поднял руки Гришин. – Когда вышла эта газета, я еще пешком под стол ходил!
– А я и не говорю, что газеты украли именно тогда. Это могли сделать в любое время. Но почему кто-то так упорно скрывает информацию о том, что случилось?!
– А что именно случилось?
– Что-то произошло в академии «Пандемониум», после чего ее закрыли на много лет. Но что там могло произойти?
– Об этом тебе лучше с кем-то из стариков поговорить, – посоветовал Федор. – С теми, кто еще что-то помнит.
– Я пытался, – раздраженно бросил Пивоваров. – В том-то и дело, что все говорят абсолютно разные вещи, противоречащие друг другу, а иногда называют совсем уж бредовые причины закрытия.
От неприятностей с санэпиднадзором до прекращения финансирования.
– Но вдруг это правда?
– Не смеши меня. – Пивоваров недовольно покосился на молодого журналиста. – Если бы все обстояло именно так, газеты – единственный источник информации – никуда не делись бы. Нет, кто-то явно хочет стереть случай из людской памяти, сделать так, чтобы никто больше не вспоминал о происшедшем.
Когда стало окончательно ясно, что искать нечего, они вернулись в редакцию.
– В Клыково это точно никому не интересно, – рассуждал Федор, убирая ключи обратно в ящик. – Это у вас в Санкт-Эринбурге репортерам вечно везде чудятся заговоры и интриги, всем хочется проводить какие-то расследования. А здесь у нас глухая провинция, где никогда ничего не случается.
– А как насчет нескольких убийств, и это только за последнее время?!
– Об этом я как-то не подумал, – хмыкнул Федор.
Он преспокойно отпил кофе из кружки и захрустел печеньем.
– Кто-то усиленно хочет все скрыть, – повторил Влад. – Но я выведу этого гада на чистую воду…
– Действуй, если тебе больше заняться нечем, – благодушно покивал Гришин. – А я пока про открытие нового кафе при музее напишу. Кстати, ты о призраке в музее слышал? Вот умора…
Входная дверь распахнулась. Доминика Поветруля ворвалась в редакцию «Полуночного экспресса» так, словно за ней гналась стая бродячих собак.
Бросив на стол сумочку и большие солнцезащитные очки, она плюхнулась на стул и только тогда перевела дух. Пивоваров ощутил исходящий от нее слабый запах бензина.
– Где ты была? – возмутился он. – Я звонил тебе раз шесть! Хотел обсудить материалы для следующего номера.
– Возникли неотложные дела, – выдохнула Поветруля, потянулась к кофейному автомату и включила его.
– А че такая встрепанная? – усмехнулся Гришин.
– Какой-то псих подрезал меня на дороге, я едва фонарный столб не снесла! Это в Клыково-то, где движение транспорта такое мертвое, что по дорогам иногда коровы ходят! Но ничего, сейчас немного отдышусь, и я в вашем распоряжении…
Влад удивленно на нее уставился. Но Доминика отчего-то старалась не смотреть ему в глаза и делала вид, что увлеченно просматривает бумаги на своем столе. Федор ничего не заметил, но Пивоваров заинтригованно вздернул бровь. Он точно знал, что люди ведут себя так, когда пытаются что-то скрыть. Доминика Поветруля лжет? Но зачем?
Секретов и недомолвок становилось все больше… В Пивоварове вдруг проснулся настоящий охотничий азарт истинного репортера. Хотите что-то скрыть от меня? Ну-ну, попробуйте.
Влад Пивоваров готов на все, чтобы докопаться до истины.
* * *Ирина Зверева тихо вошла в дом и прислушалась. Стояла тишина. Девушка сняла темные очки и положила их на столик в гостиной, затем на цыпочках поднялась на второй этаж и направилась в свою комнату, но в коридоре вдруг столкнулась с Анфисой.
– Где ты была? – осведомилась женщина. – Отец искал тебя.
– Мне пришлось ненадолго отлучиться из города.
– Ездила в Санкт-Эринбург?
– А тебе какое дело? – фыркнула Ирина.
– Ты никого не предупредила о своей поездке! Отключила телефон. Мы волновались!
– Ой, не смеши меня! – рассмеялась Зверева. – Если мой отец за кого и волнуется, то я точно не вхожу в список этих людей. К тому же могут у меня быть свои секреты?
– О… – Анфиса подбоченилась с ехидной усмешкой. – Секреты? Речь о Дубровском, верно? Я видела,
