Магазином «какой-то ерунды для дома» оказался бутик домашнего декора «Венеция», раззолоченная вывеска которого обещала эксклюзивные товары от европейских производителей. Толкнув дверь, Феликс вошел внутрь. Помещение было небольшим, но настолько плотно заставленным товарами, что он не сразу заметил столик с кассовым аппаратом. За столиком играла в телефонную игрушку молоденькая миловидная девушка: аккуратно накрашенное свежее личико, каштановые волосы, собранные в пучок, легкий свитерок под горло. Завидев посетителя, она отложила телефон и приветливо улыбнулась. Феликс подошел к ней, поприветствовал и спросил:

– Имею ли я честь разговаривать с хозяйкой магазина?

– Вам Ирина Ивановна нужна? – уточнила девушка. Феликс не знал, как зовут дочь Сергериди, но, судя по отчеству, именно она ему и требовалась. Мужчина подтвердил догадку девушки, добавив, что у него к хозяйке важное дело.

– Она вот-вот должна подойти. Минуточку погодите, позвоню ей.

Девушка взяла телефон и, слушая сигнал вызова, продолжала смотреть на Феликса улыбаясь. Услышав ответ, она проговорила:

– Ирина, вы скоро подъедете? К вам тут господин пришел по делу. – И, не меняя интонации, добавила на греческом: – Это какой-то потрясающий красавец. Если ты сейчас же не приедешь, я его сама съем.

Отложив телефон, девушка сказала, что Ирина Ивановна подойдет буквально через пару минут, и предложила присесть.

– Спасибо, постою, – улыбнулся Феликс и произнес так же на греческом: – Захоти вы меня съесть, я бы не стал сопротивляться, наоборот, пожелал бы приятного аппетита.

Личико девушки вмиг стало пунцового цвета.

– Ой, простите! Не думала, что вы понимаете по-гречески…

Мужчина рассмеялся и спросил, как ее зовут.

– Элени, но здесь, в России – Лена.

Они разговорились, оказалось, что Элени – двоюродная сестра Ирины. Родители остались в Греции, а она совсем недавно перебралась сюда на заработки, чтобы хоть как-то помогать семье, из-за кризиса оставшейся в долгах и без дохода.

– Сижу вот теперь, торгую, – развела она руками. – А так-то я по образованию психолог.

– Психолог? – Отчего-то именно это заинтересовало посетителя. – И есть практика?

– Да нет, какая практика. Только институт окончила, как отца уволили, а мать пошла чужие квартиры убирать. Я так-то с семьей Иры не очень общалась, но тут ей, конечно, спасибо, помогла, забрала меня, теперь родителям деньги посылаю.

Девушка хотела еще что-то добавить, но тут наконец-то пришла хозяйка магазина. Ухоженная, со вкусом одетая женщина лет сорока, с элегантной стрижкой и спокойным, обволакивающим взглядом глубоких черных глаз. Приветливо улыбнувшись гостю, она протянула руку. Заметив, что обручальное кольцо почему-то надето на мизинец, Феликс легонько пожал пальцы с идеальным маникюром, представился и спросил, не найдется ли у нее немного времени на чашку кофе.

– Здесь буквально в двух шагах замечательная кофейня, – с улыбкой кивнула женщина. Ирина смотрела на Феликса с доброжелательным интересом, но при этом он ощущал с ходу установленную ею дистанцию. За внешним спокойствием пряталась настороженность – в первую очередь Ирина Ивановна хотела узнать, кто он такой и чего ожидать от этого визита.

– Прекрасно. Постараюсь не отнять у вас много времени.

Феликс попрощался с Элени, и они с Ириной направились к выходу.

Девушка продолжала смотреть им вслед и после того, как закрылась дверь магазина. Только сейчас она поняла, что ни с того ни с сего разоткровенничалась с незнакомым мужчиной, рассказывая ему о своей семье и жизни так, словно ближе у нее никого не было.

Глава 16

Кафе на углу соседнего дома оказалось небольшим, но приличным и уютным: интерьер в пастельных тонах, спокойная, негромкая музыка. Феликс со своей спутницей заняли столик у окна и сделали заказ. Официантка быстро принесла кофе, они немного поговорили на отвлеченные темы, и Феликс перешел к сути. Он не стал рассказывать о детективном агентстве, лишь сказал, что его друг попал в странную ситуацию, возможно, связанную с одной вещью, прежде принадлежавшей отцу Ирины.

– Такой золотой прутик с тремя листиками, да? – перебила вдруг женщина.

– Верно. Можете что-то рассказать об этой веточке? Как она попала к вашему отцу?

Ирина сцепила руки в замок так, что побелели костяшки пальцев, глубоко вздохнула и произнесла, не глядя на Феликса:

– Папа ездил в Грецию по делам, заодно проведал родню и привез с собой это украшение. Он всегда с собой что-то привозил – страсть у него была ко всяким обломкам древностей. Часто бывало, вывозил что-то незаконно, по-моему, эту ветку так же привез – с фальшивыми бумагами. Хоть в Греции с этим и строго, можно вывезти что хочешь, были бы связи. Пусть и не провозил он ничего такого, что имело бы государственную ценность, нервы отцу это щекотало и добавляло важности покупкам.

Ирина взяла свою чашку, подержала в руках, поставила обратно и продолжила:

– Появилась в доме эта вещь – и отца как подменили. Мы с ним очень близки были, я видела, что с ним что-то не то происходит. Он ветку эту, будь она неладна, из рук не выпускал, все рассматривал, любовался, а потом перестал спать. Похудел, почернел, замкнулся, потерял интерес к работе. Сколько раз пыталась с ним поговорить, а он меня как будто не слышал. Смотрит пустыми глазами, и все. Говорила и маме, и родне, что папа из-за этой ветки болеет, надо ее выкинуть куда подальше из дома, но никто не поверил. Все по врачам его таскать пытались. А однажды ночью он просто умер во сне.

– Но перед этим успел продать ветку с аукциона?

– Да, за три дня до смерти. Не знаю, что его толкнуло, он к этому моменту почти совсем с нами не общался, не разговаривал. Ходил как тень по квартире или сидел сутками в своей комнате. А тут вдруг собрался, с кем-то созвонился, схватил коробку с этим прутиком и уехал. Вернулся без коробки, вроде даже повеселевший, впервые за столько времени поел хорошо. Я уж понадеялась, что все теперь наладится, но… не наладилось. Папы не стало.

Ирина замолчала, глядя в окно. Молчал и Феликс, давая ей время успокоиться и собраться с мыслями. Затем спросил:

– Известно, откуда именно из Греции отец ее привез?

Сделав пару глотков кофе, Ирина ответила:

– Он летал в Салоники буквально на два дня. Вроде больше никуда не ездил.

– Ясно. Ирина, может, вы знаете, не был ли ваш отец знаком с неким Сидоренко Олегом Сергеевичем?

Женщина подумала и пожала плечами, имя-фамилия ей ничего не сказали.

– А фото у вас есть?

Фотографии у Феликса не было. Он подозвал официантку и попросил принести листок бумаги с карандашом. Получив желаемое, Феликс стал набрасывать на листке портрет мужчины. Глядя, с каким мастерством и легкостью двигается его рука, Ирина невольно засмотрелась, отвлекаясь от своих печальных мыслей. Также она не могла не обратить внимания на крупный, без сомнения антикварный золотой