Все бы ничего, но одним взводом «Тарантулов» при поддержке единственного «Крестоносца» атаковать три бронепоезда – это верх наглости. Тут уж остается уповать только на маскировку и внезапность. Только на них и никак иначе. Если дать время «Наварре», то он один раскатает весь взвод.
В то, что с заслонами на холмах удастся разобраться бесшумно, никто не верил. И командир бронеходчиков – в первую очередь. Но казаки, пусть и объявленные на родине преступниками, все же оставались воинской элитой. Да еще и не молодь какая, а зрелые, умудренные жизнью и прошедшие не одну войну мужики. Они ловко просочились в разрывы между опорными пунктами и с легкостью расправились с ними. Действовали весьма жестко, так что в плен попала лишь небольшая часть солдат противника. Но, возможно, именно этим и объяснялся тот факт, что затея вообще выгорела…
О том, чего стоили ему подъемы и спуски по склонам холмов, Григорий даже вспоминать не хотел. Не раз и не два его «Тизона» едва не опрокидывался. Упади эта махина, и, скорее всего, она тут так и осталась бы. Ну разве что пригнать сюда дирижабль, чтобы поднять гиганта и перенести его на менее пересеченную местность.
«Тарантулам» в плане крутизны склонов было проще. Все же шесть конечностей – это не две. Но густой лес, покрывающий холмы, представлял определенные трудности ввиду потребности в большем просторе. Машины не столь массивные и способны игнорировать далеко не все деревья. И кстати, только благодаря тому, что две из них взяли «Тизону» на буксир, ему удалось избегнуть опрокидывания.
Если смотреть по карте, по прямой путь составит около шести километров. Для бронехода это меньше получаса ходу по относительно ровной местности. И чуть больше – по пересеченной, изрезанной неглубокими оврагами. Но вот на преодоление этих холмов им пришлось затратить три часа.
Каково приходилось пехоте, Григорий не хотел и думать. Ведь им предстояло совершить обходной маневр по этим самым холмам. И хотя маршруты разные, у пехоты он никак не короче.
Как бы то ни было, но перед рассветом взвод Ермилова стоял у подножия холмов к северо-западу от Байдаса. Небольшой полустанок местного значения активно использовался сначала республиканцами, теперь же он оказался востребованным у националистов. К тому же ввиду расположения близ линии фронта на него добавили еще две нитки и несколько ответвлений тупиков.
Эти нередко применялись для использования артиллерии бронепоездов. Стотридцати- и стопятидесятимиллиметровые орудия отсюда вполне могли накрыть Сигуэнсу. А при необходимости практически на пределе дальности – укрепрайон на памятной горе Одинокой. Впрочем, для ее обстрела все же подъехали бы поближе, и направление дороги вполне обеспечивало необходимый сектор огня.
– Ну и какие мысли, господин подпоручик? – холодно поинтересовался Ермилов.
Они сейчас лежали в кустах примерно в километре от полустанка. Сразу за их укрытием начиналось вспаханное поле. Сентябрь, и крестьяне успели управиться с осенними полевыми работами. Во всяком случае, в этом районе. За полем, на расстоянии от сотни до трехсот метров от железнодорожного полотна, хорошо просматривается полоса все еще сохранившей зелень травы.
Местность им известная. Там протекает ручей с каменистым дном. Сам поток – ничего сложного, но вьется по промоине с покатыми берегами высотой порядка двух метров.
Два бронепоезда, «Кастилия» и «Арагон» с крупнокалиберными орудиями, расположились в тупиках. Оттуда удобно вести огонь по позициям республиканцев, запирающим выход из ущелья в районе Матильянса. Тяжелый «Наварра» выдвинулся чуть ближе к фронту и находился на основной ветке. Его задача – прикрытие двух других.
С одной стороны, вооружение у него куда скромнее. Четыре трехдюймовки против шести шестидюймовок в каждой из подвижных батарей. Но никакой ошибки. Это тяжелый бронепоезд. И вооружение тут ни при чем. Главное – броня. Если «Кастилия» и «Арагон» прикрыты лишь противопульными бортами, то «Наварра» защищен пятидесятимиллиметровой броней. И именно эта защита переводила его в класс тяжелых.
Бронеплощадки представляли собой приземистые вагоны с бортами, расположенными под углом. Сверху и по краям – две башни с семидесятипятимиллиметровыми пушками. Первая платформа стоит прямо за бронепаровозом. Далее идет зенитная, с высокими опускающимися бортами, позволяющими вести огонь и по наземным целям. Потом еще одна артиллерийская и вновь зенитная. Перед паровозом – так же зенитная, и открытая платформа с запасными рельсами и шпалами на случай ремонта путей.
– Пя-атью машинами атаковать т-три бронепоезда – с-самоубийство. А еще ч-части на полустанке. Думаю, н-не меньше полка. И й-а вижу минимум одну б-бронебойную батарею. П-пусть пушки и н-на передках, изготовить д-для стрельбы п-прямой наводкой м-много времени не займет.
– Согласен. Но через пятнадцать минут наши начнут наступление на фронте. Если не они, то, по словам Егорова, через тридцать минут пойдут в наступление мятежники. Наша задача – сделать так, чтобы ни одно орудие с бронепоездов не открыло огонь. Сомневаться поздно. Давай по существу.
– В-выходим на дорогу и отк-крыто идем к п-полустанку. У самого ручья ра-асходимся. Й-а вп-право, на «Н-наварру». Вы – влево, н-на т-тех двоих. П-перво-наперво бьем по паровозам. Чтобы сразу же их обездвижить. С-сумеем мы р-разобраться с бронепоездами или н-нет, н-не важно, они п-превратятся в мишень. А т-там и б-батареи накрыть с-смогут, и ав-виация, случись, доберется. В-вот, собственно, и в-все, что приходит мне на ум.
– Мне, признаться, тоже. И самое слабое в этом плане то, что нам придется двигаться по открытой местности. И таки да, бронебойных средств у них более чем достаточно. Но главное – это все же «Наварра». До пушек мы худо-бедно еще дотянуться сможем. А вот этот нам точно не по зубам.
– Й-а в лоб расшибусь, а с-сделаю.
– Придерживайся ручья. Хоть частично тебя сумеет прикрыть. А присядешь, так и вовсе хорошо получится.
– Т-тогда й-а л-лишаюсь маневра. Н-не пойдет. А в-вот вам – вполне. Т-только если п-пойдете по нему, имей в виду, что п-подставишься п-под огонь «Наварры».
– В любом случае подставлюсь, если ты не разберешься с ним быстро.
– Й-а п-постараюсь. Только т-ты уж распредели ц-цели между с-своими. А то н-начнут лупить в одну т-точку.
– Своему «Тизоне» ума вставляй. Я уж как-нибудь, – задорно подмигнул капитан.
– Н-ну, эт-то я т-так, н-на всякий с-случай, – нарочито буднично отозвался Азаров.
Переглянулись понимающими озорными взглядами, словно и не им сейчас идти в неравный бой, и отползли назад. Пора ставить задачу. И в идеале неплохо бы начать одновременно с бригадой Сталина.
Кстати, поговаривали, будто было предложение назвать ее «стальной». Но сам же комбриг и отказался. В Великую войну так прозывалась дивизия, которой командовал генерал Корнилов. В Гражданскую он отметился как ярый противник республики Советов и один из руководителей белого движения. Ну и каково старому большевику уподобляться своему врагу? Да он скорее себе мозги вышибет.
– Ну что, братцы,
