— У нас все люки открыты.

— Верхние я закрою.

— Понял. Что говорит спецназ?

— Ничего не говорит. Сильные помехи.

— Но их же не было.

— Вперед, в машину! Исполнять все мои приказы, какими бы они ни были! Понял?

— Так точно!

Командир танка спрыгнул на землю, привел к бою пистолет.

Механик-водитель занял свое место, сдвинул крышку люка до упора. Осталось потащить ее вниз, и она захлопнется. Буренко начал готовиться к запуску двигателя.

Сирийцы тем временем увидели танк, остановились, осмотрелись. Двое заняли позиции обороны, один пошел к Иволгину.

Капитан выставил пистолет и приказал:

— Стоять!

Человек остановился и крикнул по-русски:

— Господин капитан, я сержант Гариф Тахири. Старший лейтенант Амин Янир выслал нас вперед, приказал разведать обстановку перед переправой взвода. В мою задачу входило найти вас. Вот только доложить по своей станции я не могу. Помехи. На втором рубеже, это в пяти километрах отсюда, связь была нормальной, а здесь пропала. Непонятно.

Форма сирийская. Этот человек назвал имя командира взвода, упомянул о помехах. Вроде свой, но что-то тревожило капитана.

— Сержант, положи оружие на землю и подойди!

— Есть, господин капитан! — Он положил автомат, подошел к Иволгину. — Слава Всевышнему, я нашел вас. Но что с помехами? Через бортовую станцию с «Зубром» — это позывной старшего лейтенанта Янира — связаться нельзя?

— Нет. Такое впечатление, что где-то рядом работает мощный постановщик радиопомех.

— Вы подходы к селению контролируете?

— Да, и ничего подозрительного пока не заметили. Вот только вы.

— Нас опасаться нечего. Постановщик радиопомех, говорите? Но откуда ему здесь взяться?

— Командир дивизии говорил о странных сеансах связи на плато.

— Да? А мне ничего об этом неизвестно. Видимо, старший лейтенант Янир не посчитал нужным предупредить нас. Разведке это знать не обязательно. Может, мы пройдем дальше, на юг, потом повернем на запад и вернемся к месту стоянки? Время у нас есть.

— Ну что ж, решение правильное. Посмотрите местность.

— Оружие взять разрешите? — с улыбкой спросил Тахири.

— Да, конечно. И подведите сюда своих людей.

Тахири забрал автомат, подал рукой сигнал «все ко мне». Иволгин знал, что именно такой жест практикуется в спецназе. Его тревога понемногу утихала.

К ним подошли двое бойцов в такой же форме, оба говорили по-русски. Вряд ли в банде террористов нашлось бы трое таких людей.

Сержант развернул карту и сказал:

— Господин капитан, давайте уточним маршрут обхода местности. Где, по-вашему мнению, мы должны провести разведку?

Иволгин наклонился над картой.

Ивасюк должен был смотреть вокруг. Он, собственно, так и делал, но на мгновение отвлекся, дабы при необходимости прикрыть командира. Тут на него из-за валуна навалились трое бандитов. Они профессионально обезоружили лейтенанта, вбили в рот кляп, руки и ноги стянули специальными жгутами. Их и завязывать не надо.

Иволгин же в последнее мгновение увидел боковым зрением движение одного из боевиков. Тот всего лишь отвел руку назад. У капитана сработало чутье. Он резко отвернул влево, пригнулся. Там, где он стоял, вхолостую пролетел приклад автомата.

Иволгин крикнул механику:

— Миша, сваливай к реке!

Он выстрелил в боевика, который намеревался ударить его прикладом. Тот закричал и рухнул на землю. На Иволгина бросились еще двое. Станислав отбил руку сержанта, нанес ему удар в челюсть. Потом он сам рухнул на землю, перекатился, сбил с ног рядового, выхватил нож из ножен, висевших на его поясе, и вогнал ему между ребер. Боевик охнул, схватился за бок.

Капитан уже тянулся к автомату. Ему не хватило какой-то доли секунды. Человек пять подлетели со всех сторон, выбили автомат, ударили в голову, стянули руки, перевернули на живот. Станислав почувствовал, как что-то ударило его в спину.

— Лежать, пес, если не хочешь, чтобы тебя четвертовали как барана! — выкрикнул фальшивый сержант.

Буренко закрыл люк, завел дизель. Танк газанул, выбросил в атмосферу клубы дыма, резко сдал назад и придавил боевика, который пытался залезть на моторный отсек. «Т-90» выбрался из низины.

— Дави их, Миша! — крикнул Иволгин.

Сержант не мог слышать командира. Он сам догадался, что делать, включил передачу. Танк рванулся вперед.

В это время бородатый боевик вывел откуда-то сбоку женщину и детей. Он поставил их перед танком.

Буренко резко затормозил. «Т-90» остановился. Боевики подтащили к женщине с детьми капитана и старшего лейтенанта, бросили их на землю.

Механик-водитель читал по губам Иволгина: «Вперед, дави!»

Но сержант не мог убить своих товарищей и женщину с детьми.

Кабар, находившийся рядом с заложниками, понял это. Он усмехнулся и махнул рукой. Мол, все, парень, ты приехал, выходи.

Сержант до крови кусал губы, решал, что предпринять. Раздавить друзей, женщину и детей, потом поставить дымовую завесу, попытаться выскочить на плато и уйти к реке? Достать «Ф-1», выдернуть кольцо и выкинуть гранату из люка? Но в этом случае Иволгин, Ивасюк, женщина и дети тоже погибнут. Взрыв разнесет их в клочья.

Кабар между тем подошел к танку и опять показал, выходи, дескать, ничего тебе не будет. Бандиты приставили стволы автоматов к затылкам заложников.

Мысли метались в голове Буренко.

«Включить термодымовую аппаратуру? Пойдет дым, может, парни как-нибудь извернутся, отобьются? А женщина с детьми?»

Механик тяжело вздохнул и заглушил двигатель. Он приподнял крышку люка, сдвинул ее и выбрался из танка. Буренко тут же получил сильный удар в голову, от которого сознание его рухнуло куда-то в черную пропасть.

Кабар довольно ухмыльнулся.

— Вот и все, — сказал он Дарани. — Как сработал мой план?

— У меня просто нет слов! Ты сработал великолепно, Рагиб. А что мы будем делать с заложниками?

— Я обещал отпустить их, дать денег, пищу, воду, но ты ведь ничего такого не говорил. По-моему, тебе свидетели не нужны.

Дарани кивнул и сказал:

— Это так, Рагиб. В другой ситуации я забрал