Интересно отметить, что, хотя во время сна тело отключено и движений не происходит, взаимодействие между головным мозгом и микробиотой ЖКТ достигает максимума активности. Мощные сокращения и всплески секреции (мигрирующий моторный комплекс, о котором шла речь в главе 2) проходят через ЖКТ, в котором нет пищи, каждые 90 минут. Во время сна эти волны активизируются и резко изменяют окружающую среду для кишечных микроорганизмов (а следовательно, и их метаболическую активность). Исходя из того, что мы знаем сегодня, вполне вероятно, что эти волны сокращений также связаны с выбросом в пищеварительный тракт многочисленных сигнальных молекул и с передачей этой информации в головной мозг через множество каналов, связывающих его с ЖКТ. Хотя опытным путем это пока не подтверждено, я не удивлюсь, если окажется, что всплески интенсивных сигналов от пищеварительного тракта и его микробиоты к головному мозгу с учетом всех нейроактивных веществ, которые при этом высвобождаются, играют роль в аффективном окрашивании снов.
Почему для нас так важны сновидения? Существует теория, что во время БДГ-фазы сновидения помогают интегрировать и консолидировать различные аспекты эмоциональных воспоминаний. Один из способов, позволяющих войти в контакт с инстинктивным чувством и научиться ему доверять, — это анализ сновидений, о чем мы будем говорить далее. (Хотя есть много других гипотез о роли и значении снов. Например, догадка, что одна из функций сна состоит в закреплении накопленных за день эмоциональных воспоминаний в виде подсознательных ощущений, подтверждается большим числом научных данных.) Ряд недавно полученных результатов позволяет предположить, что важную роль в модулировании сна в БДГ-фазе и вообще состояния, в котором человек видит сны, играет коммуникация между головным мозгом и ЖКТ, возможно, включающая и сигналы, отправляемые микробиотой. Поэтому перед тем, как в следующий раз вы решите поужинать на сон грядущий или отправитесь ночью хлопать дверцей холодильника, подумайте о непредвиденном влиянии, которое эта пища может оказать на ночные «киносеансы» и на обновление внутренней базы данных.
Четверть века назад, когда передо мной стояла труднейшая задача — я принимал решения, которые определяли направление моей жизни, — мне посчастливилось в течение нескольких лет испытать на себе юнгианский психоанализ. Карл Густав Юнг был известным психиатром, он работал в психиатрической клинике Бургхельцли в Цюрихе и был современником Зигмунда Фрейда. Он стал основателем аналитической психологии — детально проработанной теории, основанной на ключевых концепциях общего (коллективного) бессознательного, универсальных врожденных паттернов бессознательных образов (архетипов), которые направляют поведение, а также на концепции индивидуализации — психологическом процессе интеграции таких противоположных психологических тенденций, как интроверсия и экстраверсия. Юнг считал анализ сновидений ключом, открывающим доступ к нашему бессознательному. Я думаю, что у этого процесса много общего с умением соотноситься с внутренними чувствами и доверять им.
Меня всегда восхищали работы Юнга об анализе снов, но я не был готов еженедельно отвечать на повторяющиеся вопросы моего психотерапевта о снах, которые мне приснились после нашей последней встречи. Хотя я прибегнул к этой терапии, чтобы получить практическую помощь и принять решения о своем будущем, психотерапевт постоянно побуждал меня смотреть внутрь себя и находить важные для меня ответы в увиденных сновидениях.
Иногда меня охватывал ужас: приближался день очередного еженедельного визита к психотерапевту, а в моем дневнике не было ни одной записи о сновидениях — мне предстояла встреча, на которой я ничего не смогу рассказать. Однако с каждым месяцем число снов, которые я запоминал, росло. Я стал запоминать больше деталей, а сами сны стали более яркими, и теперь я был поражен красотой и сложностью сюжетных линий «внутренних фильмов», которые смотрел каждую ночь. Наиболее сложные из них, связанные с самыми сильными чувствами, имели очень важное для меня значение. Запись снов и их последующий анализ вместе с моим психотерапевтом или без него постепенно привели меня в состояние, когда я смог подсоединяться к внутренней базе данных своих эмоциональных воспоминаний. Я начал доверять внутренней мудрости, проявляющейся во снах, и все чаще и чаще принимал важные решения, следуя их подсказкам, а не советам друзей и коллег.
Однако анализ сновидений — не единственный способ войти в контакт со своими внутренними ощущениями. Есть и другие варианты, как научить прислушиваться к ним, — менее громоздкие и дорогостоящие, чем юнгианский психоанализ. Одним из таких способов является эриксоновский гипноз. Милтон Эриксон, известный гипнотерапевт, был настоящим мастером своего дела, умевшим вводить пациента в транс, направляя сложные, выявляющиеся в результате гипноза истории либо в сознательное, рациональное (левое) полушарие головного мозга, либо в мудрое, всезнающее бессознательное (правое) полушарие. В ходе гипнотической индукции пациент начинает все больше и больше доверять бессознательной сфере своей психики и перестает пытаться что-либо контролировать с помощью рациональных, линейных механизмов мышления. Гипноз — не только очень эффективный способ быстрого переключения мозга с внимания, сфокусированного на внешнем мире, в интроспективный режим, в результате чего у пациента наступает транс. Повторяющиеся сеансы эриксоновского гипноза меняют способ принятия пациентом важных решений уже не в трансе, а в обычном состоянии. Многие регулярно посещавшие Эриксона пациенты научились больше доверять внутренней мудрости и принимать решения, опираясь именно на нее.
Подведем итоги
Как часто в повседневных разговорах мы используем выражения «внутреннее ощущение», «внутреннее чувство», не понимая, что за этими терминами стоит огромное количество накопленных научных данных. Качество взаимодействия между головным мозгом и пищеварительным трактом, его точность и проявляемые при этом предпочтения у разных людей могут сильно различаться. Некоторые внутренние ощущения с высокой точностью фиксируются и воспроизводятся на подсознательном уровне; и, хотя они редко достигают сознания, вероятно, такие фильмы-сновидения играют важную роль в фоновых эмоциональных состояниях. Кроме того, есть люди, по-видимому, более чуткие и внимательные к сигналам, поступающим из ЖКТ. Они могут считать, что у них всегда был «чувствительный желудок», или, возможно, матери рассказывали им, что в младенческом возрасте у них часто случались колики. Кое-кто приучается жить с такой гиперчувствительностью и считает ее своей индивидуальной чертой. Такие люди говорят, что больше, чем окружающие, чувствительны к продуктам питания и лекарствам, а в тревожных ситуациях их бьет нервная дрожь. У других представителей этой «чувствительной» группы головной мозг, не выдерживая постоянного воздействия потока аномальных внутренних сигналов, вызывает неадекватные реакции пищеварительного тракта, например такие желудочно-кишечные расстройства, как СРК.
Чтобы в полной мере использовать огромный потенциал взаимодействия между головным мозгом, ЖКТ и кишечной микробиотой, нужно прислушиваться к внутренним ощущениям, понимать ту роль, которую играет в принятии интуитивных решений наша личная коллекция воспоминаний, связанных с реакциями ЖКТ,
