В ответ на эти слова она только грустно покачала головой. Выложив все принесенное, не зная, что дальше делать, взял несколько мандаринов, кисточку винограда, сходил, помыл и принес на тарелке. Принялся как ребенка кормить и чего-то рассказывать, а что — и сам не очень-то понимал. Да, похоже, и она тоже. Но звук его голоса, такой доброжелательный, заметно оживил ее. Сонливость, вялость куда-то стали исчезать. Она сидела, грустно смотрела на него и пыталась улыбаться. А Конрад все говорил, все кормил, вернее, подсовывал ей дольки, ягодки. Так и прошло отведенное им время. Вошла Надя, с деловым видом внесла какой-то прибор, строго взглянула на них, обратилась к Конраду:

— Вам придется покинуть Вашу жену, у нас сейчас предстоит процедура.

— Аня, встрепенувшись, бросилась к нему.

— Конрад, забери меня с собой! Мне так плохо без тебя!

Надя внимательно принялась объяснять:

— Больная, Вам надо немного полечиться, совсем недолго, и затем Вы — здоровенькая, вернетесь к своему мужу. А ему врач разрешил, я это слышала, посещать Вас, так что ждите его и поскорее выздоравливайте. При этом она буквально выталкивала Конрада.

Уходя, он не мог отвести своего взора от беспомощных, полных любви и боли, глаз его Ани. От ненависти к этим ублюдкам, которые сотворили с его женой такое, он даже скрипнул зубами. Но, быстро овладев собой, ободряюще помахал рукой и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Все еще переживая увиденное, быстрым шагам вышел из клиники, уселся в машину. Владик, посмотрев ему в лицо, только вздохнул и спросил:

— В Центр?

— Да.

Всю дорогу он молчал, все еще не в силах забыть прощальный взгляд Ани. Но, в конце концов, сумел себя заставить думать о тех делах, которые еще предстояло сделать. В свой кабинет он уже вошел «собранным», полностью овладевшим собой. Войдя, сразу же, не давая себе расслабиться, принялся за бумаги, которые ему подготовил юрист. В девятнадцать часов зашел Фридрих и доложил:

— Рейс номер такой-то, в ноль часов сорок пять минут, из аэропорта Внуково, место в экономклассе. За билетом отправлена Надя. Должна вскоре вернуться.

Конрад поблагодарил, напоминать о договоренности не стал, и отпустил его. Поработав до половины восьмого, принялся укладывать в кейс нужные документы. Затем вытащил из потайного шкафчика продолговатый сверток и небольшой рюкзак. Надел плащ, шляпу, взял в руки сверток, накинул на плечо рюкзак и вышел. Спустился в гараж, уселся в одну из «центровских» машин и поехал. Маршрут он знал хорошо. Через сорок минут он уже подъехал к тому переулку, который он так внимательно изучал по фотографиям Сергея Мироновича. Не доезжая до него, свернул в темный короткий переулочек, заехал в такой же темный двор, быстро скинул костюм, ботинки, залез комбинезон, кроссовки, вытащенные из рюкзака. На голову натянул вязаную шапочку. Сноровисто распаковал сверток, собрал находившийся в нем карабин с оптическим прицелом. Все это засунул на заднее сиденье, осмотрелся. Никого во дворе не было видно. Уселся и поехал. Выехал в нужный переулок без ближнего и дальнего света, ориентировался только на тусклое освещение нескольких фонарей. Сразу же припарковался в тени чахлых деревьев, росших с правой стороны у ограды производственной площадки. Огляделся, ему тут же бросилась в глаза огромная фура, маневрирующая около ворот этого склада. Он сразу же понял, как ему повезло. Эта фура перекрывала переулок, загораживая видимость видеокамер, к тому же мощный двигатель рычал, как рассерженный медведь. Хотя ворота и были раскрыты, но служивых в переулке не было никого. А водителю было не до смотрин за переулком, все его внимание было поглощено проездом, вернее, «протискиванием» в узкий для такого монстра проезд. Конрад, сунул под ремень пару гранат, взятых им из коробки поджигателя, ухватил карабин и выскочил из машины. На высоте десяти метров от мачты, расположенной на территории производственной площади, до склада через весь переулок тянулись почти рядом два кабеля — один силовой, другой явно контрольный. До обоих кабелей от него было не более двадцати пяти метров. Ему, бывалому охотнику, жившему в Сибири и способному попасть белке в глаз, попасть в такую цель, да еще с оптическим прицелом не представлялось трудным. Вскинув карабин и дождавшись, когда грузовой мотор в очередной раз взревет, сделал два выстрела, почти неслышных из-за рева фуры. Оба выстрела были, как он и ожидал, удачными. Оборванные концы кабелей висели на ограде. Времени до включения дизельного электрогенератора, согласно прочитанному техническому описанию, увиденному им у Сергея Мироновича, было не более двух минут. Кинув взгляд на валяющиеся недалеко две гильзы, ногой подвинув их к дереву, под которым стоял приставленный к стволу карабин, метнулся к складу, обойдя с противоположной стороны фуру. Все фонари на стороне склада не горели. Быстро добежав до первых окон, выхватил гранаты и, поочередно выдернув кольца, метнул их: одну — на крышу, вторую — в одно из окон. Услышав звон разбитого стекла, бросился к машине. По дороге сгреб карабин, схватил тускло блестящие гильзы, кинул все в салон, вскочил на водительское место и, не включая ни ближнего, ни дальнего света, выехал из переулка. Перед тем как поехать по улице Павла Андреева, он успел взглянуть на склад. На фоне темных окон багровым светом отсвечивало одно окно, да на крыше поднимался темный столб дыма, отчетливо заметный на фоне усеянного звездами неба. Больше ему здесь делать было нечего. Проехав по этой улочке на Мытную, снова заехал в какой-то темный двор, быстро скинул комбинезон, кроссовки, переоделся. Засунул разобранный карабин в рулон с обоями и поехал. Въехав в Конный переулок, не доезжая до нужного дома, остановился, засунул комбинезон, кроссовки в рюкзак, только успел сделать это, как со стороны улицы Фаволовка показался на машине Владик. Конрад быстро подъехал к указанному дому. Ни слова не говоря, вытащил из салона рулон с обоями, рюкзачок, кейс, перенес все в багажник своей машины, а ключи от той, на которой приехал он сам, передал Владику. Вскоре они разъехались. Конрад проехал по улице Фаволовка до улицы Академика Петровского, здесь дважды останавливался у мусорных контейнеров, выбросив в один мусорный ящик комбинезон, в другой — кроссовки и зашвырнул подальше в кусты гильзы. Вытащил из рулона карабин, уложил его в специально сделанный тайник. Вновь выехал на улицу Академика Петровского, доехал по ней до Ленинского проспекта, развернулся и помчался, соблюдая все правила дорожного движения, в сторону аэропорта. Впрочем, внимания своего он не ослабил. Уже пересекая МКАД заметил, что