— Иван Степанович, у меня к Вам огромная просьба. Вы здесь знаете всех. Обзвоните ребят, которые работали с ним и знали Михаила Андреевича. Я схожу на завод. Заеду и закажу ресторан на шесть часов вечера и до одиннадцати. Закуплю ресторан полностью. Приглашайте всех знакомых и друзей зайти и помянуть моего отца. Еще мне нужны шестнадцать венков и столько же больших букетов цветов. Надписи придумайте сами. Вы можете все это организовать? Счет выставляйте лучше общий один.

— Я это сделаю. Сейчас сяду за телефон. Позвоню пятерым. Каждый из них позвонит тоже пятерым. Через два часа весь Немиров будет оповещен. Я позвоню прямо сейчас председателю профкома завода. Они с Мишей были хорошие друзья. Он включится в организацию поминок, но Вы к нему обязательно зайдите. Он все организует.

Андрей поблагодарил директора кладбища и поехал в дирекцию завода, где долгие годы работал отец. Председатель профкома оказался уже в курсе событий, и взял это мероприятие под свой контроль. Андрей выделил ему триста долларов на венки и оркестр, который должен играть в ресторане. Председатель профкома обзвонил членов своего комитета и назначил им срочный сбор. Андрей поехал в ресторан. Владелец ресторана, он же директор, отца Андрея знал очень хорошо. Сразу на двери ресторана вывесили вывеску «Закрыто на спецобслуживание». Андрей выдал директору ресторана пятнадцать тысяч долларов, который заверил, что этих денег вполне хватит, а что останется, то он Андрею вернет.

Вместе с Лемешко, пошли в местный супермаркет. Скупили все, что надо для нормальных поминок на тридцать человек. Все, что закуплено, повезли к бабушке по материнской линии. У отца все родные уже покоились на кладбище. Бабушка Вера Степановна сидела со своей соседкой возле дома на лавочке. Судя по ее скорбному виду, ей уже рассказали, что приехал Андрей и привез прах отца. Она поднялась к нему навстречу, обняла его, прижалась к его груди и расплакалась.

— Андрюша, как это все произошло? Как такое могло случиться?

— Отец ехал поздно вечером на машине. С ним еще две женщины. Наши работники. Прошел дождь. На повороте машину занесло, и она упала с обрыва. Все трое погибли. Мы их кремировали. Прах отца я привез сюда. Мы когда-то разговаривали о жизни и смерти, и он высказал пожелание, что в случае смерти он хотел бы быть похороненным рядом с мамой. Вот это пожелание я исполняю. Я его сегодня и захоронил, рядом с мамой.

Соседка скороговоркой пробормотала молитву и авторитетно заявила:

— На все воля Господа. Все мы там будем. Одни раньше, другие позже.

Андрей, вместе с Лемешко, стали перетаскивать все закупленное в дом. Соседке разъяснений не потребовалось, и она помчалась оповещать соседей. Под яблоней у бабушки стоял большой вкопанный стол с двумя деревянными скамьями. Пришедшие, как по тревоге, соседи принесли еще два стола со стульями и табуретками. Все столы накрыли клеенчатой скатертью. Бабушка попросила спуститься Андрея вместе с ней в погреб. Начали вытаскивать всевозможные соления. Капусту, огурцы, помидоры, баклажаны. Неутомимые соседи притащили всю зелень со своих огородов. Кто-то принес две банки грибов. Лемешко открывал банки закупленные и принесенные. Резали сало, мясо, колбасу, сыр. Андрей в супермаркете закупил десять палок колбасы сырокопченой и ящик немировской водки. Андрея с Лемешко посадили посередине и к приготовлениям их больше не подпустили. Отца большинство соседей знало еще с пионерского возраста. Все шумно рассаживались, но встал дед Дмитрий Никифорович. Покашлял.

— Больше и дольше меня Мишку, а потом Михаила Андреевича не знал никто. С его родителями я дружил. Он от меня иногда и подзатыльники получал. Но так вот сложилась судьба. Я еще жив и провожаю его в последний путь. Могу твердо заявить, что Миша очень любил свою Машеньку. И вот их сын исполнил свой долг. Соединил их вместе и теперь уже навсегда. Покойся Миша с миром и рядом со своей ненаглядной. Давайте все встанем, выпьем за упокой их душ. И минуту помолчим.

Все встали, выпили и на минуту замерли в скорбном молчании. Соседи поднимались один за другим. Делились воспоминаниями, но пили все мало, чисто символически пригубливали. Дмитрий Никифорович взял власть в свои руки и без стеснения останавливал тех, кто любил прикладываться к рюмке. Пообещал, что после окончания застолья выдаст им две бутылки водки «на вынос». Но здесь за столом должен быть порядок. Все деду подчинялись беспрекословно. Андрею дали слово. Он опять рассказал свою версию об аварии. Когда он выпил и сел, ему какой-то вопрос задала бабушка, а он за общими разговорами ее не расслышал и стал переспрашивать. В этот момент кто-то спросил его о судьбе Зои Владиславовны. Андрей машинально сказал, что Зоя Владиславовна ехала в той же машине и тоже погибла вместе с отцом. Только через минуту до него дошел вопрос и его ответ. За столом повисла общая тишина, а потом произошел взрыв. Кто-то высказался, что отец и Зоя шли по пути примирения. На другом столе стали предлагать поспорить, что именно она по злости организовала эту аварию. Версии высказывались одна за другой. Николай Васильевич Лемешко на ухо Андрея предупредил, что взрыв страстей будет и на поминках в ресторане. За час эта новость обойдет весь Немиров. Даже бабушка в испуге стала креститься при таком известии. Зою она не любила и не скрывала этого.

— Андрюша, это правда? Зойка погибла вместе с Мишей?

Андрею ничего не оставалось, как подтвердить это известие. Но для успокоения бабушки, он рассказал, что отец Зою Владиславовну не любил, а посадил ее в свою машину по необходимости. Других машин не было, а ехать нужно. Вот так получилось.

— Ты, Андрюша, можешь мне рассказывать, что хочешь. Но мне сердце подсказывает, что эта гадюка имеет прямое отношение к гибели Миши.

Ну не мог он рассказать бабушке всю правду. Хотя ее вывод точно соответствовал действительности. Зоя Владиславовна имела прямое отношение к гибели отца и способствовала этому из всех своих сил и способностей. Именно она привезла убийц в Доминикану, здесь и там укрывала их в своем доме, пыталась стать их компаньоном.

Время неуклонно приближалось к шести часам. Андрей рассказал бабушке про новый памятник и пообещал еще раз приехать через три недели. Насильно всунул ей десять тысяч гривен, которые бабушка брать не хотела. Сказала,