Всех их основательно связали. Заклеили им рты скотчем так, чтобы они ни задохнулись. Николай Петрович не удержался. Поставил их на колени возле стенки и пнул, каждого из них по печени.
— Они гуманности и добрых слов не понимают.
Сторожам поставили задачу развязать их через три часа. Что бы у них было меньше времени на раздумье. Зазвонил телефон юриста. Андрей сказал, что договор подписал. Как обещал, в суд подавать не будет. После тщательного обследования отца, поедет в Киев к своим друзьям и покровителям и будет добиваться справедливости. По телефону весело рассмеялись и пожелали успехов в этом нелегком деле. В конце разговора собеседник сообщил, что Андрей ему понравился, и он надеется познакомиться с ним лично.
— Нам понравилось, как ты спокойно и взвешенно, без соплей, перенес потерю двух миллионов. Ты не стандартный и это очень хорошо. Преследовать тебя мы не будем и своим людям я этого не позволю. Нам такие люди нужны в каждой области. До встречи.
Андрей всем передал содержимое переговоров, и ребята облегченно вздохнули. Про свой отлет он и Николай Петрович им ничего не сказали.
Андрей спешил и подгонял события по причине, которую он не мог никому рассказать. Он решил основательно потрясти донецких ребят и снять у них со счетов все, что там есть. Конец месяца. Они собирают деньги на платежи и зарплаты. Подводят итоги месяца. И самое главное, что он никак не попадает в список подозреваемых, даже если они узнают, что он неплохой компьютерщик. Все это требует времени, а у него этого времени просто нет. А он все рассчитал с точностью до суток. Имран с Раджем прилетают 29 мая. Николай Петрович за два дня войдет в курс событий. Один день разведка, а 31 мая атака. Первого июня закрытие всех счетов и дальше на десять дней отдых. Тут огромное значение сыграют организаторские способности Николая Петровича. Он отработает одним махом все деньги, затраченные на его переезд в Доминикану. Правда, ему знать об этом совсем не обязательно.
С утра следующего дня Андрей начал проводить необходимые платежи. Для окончательного расчета с охраной отдал Николаю Петровичу пятьдесят тысяч. Ему самому — его подъемные сто тысяч. Положил на карточку отцу еще пятьдесят тысяч, а Вере и Оксане по двадцать тысяч. Открыл карточку для Надежды. Перевел ей шесть тысяч, как оплату за квартиру за полгода. Тойоту Камри по генеральной доверенности передал Бородину, а машину отца отдал сыну Николая Петровича. Ему же он передал ключи от квартиры и гаража. Николай Петрович находился в шоковом состоянии. То, что неделю тому назад казалось несбыточной мечтой, вдруг превратилось в быль. Его сын Валерий Николаевич Стеценко в течение трех дней стал обладателем шикарной трехкомнатной квартиры, Фольксвагена-Туарега, с пробегом до десяти тысяч километров и гаража возле дома. Николай Петрович в своих объятиях тискал Андрея до тех пор, пока он не запросил пощаду. Свой Туарег Андрей оставил Павлу. Вроде все. Можно ехать.
Глава 30
Доминикана
Павел и Валерий Стеценко на двух Туарегах довезли команду отъезжающих до аэропорта Борисполь. Андрей установил норму для семьи — два средних чемодана и сумка. Два дня женщины упаковывались и страдали. Все им казалось необходимым. Андрей пообещал, что все остальное выбросит при погрузке. Но переживаний и даже слез было много. Но вот страсти утихли. Регистрацию прошли благополучно. В Дьюти-фри Андрей купил литровую бутылку лучшего французского коньяка. Сели за два столика, купили кофе, соки. Выпили коньяк за мягкую посадку и за начало новой жизни. Недружно пообещали еще сюда вернуться.
В самолете все места им дали рядом. Каждый реагировал на перелет по- своему. Большинство летели первый раз в жизни и отчаянно трусили. Но долетели благополучно. В аэропорту прошли все процедуры, получили багаж и сплоченной группой пошли на выход, вращая головами во все стороны. На выходе Андрей увидел молодого мужчину, который держал табличку на палке «Андрей Потоцкий. Сосуа». Познакомились. Виктор предложил подъехать к коттеджам и оставить женщин там располагаться. Пошли загружаться в микроавтобус. Все было необычно. Небольшой ветерок доносил запах океана. Деревья, цветы резко отличались от украинских. Вокруг радостные, улыбающиеся лица. Шумно говорят, размахивают руками. Слышны испанские мелодии. Всюду чужая речь. А дома все так понятно. Можно до бесконечности слушать чужие разговоры. С вопросами обращаться бесполезно. Они не понимают, что им говоришь. Ты не понимаешь, что говорят тебе. Что-то спрашивать бесполезно. Но в этой доминикано-испанской толпе довольно часто встречаются европейские физиономии. Долетают обрывки русской речи. И это как спасательный круг на воде. Ура. Мы здесь не одни.
Сначала подъехали к коттеджам. Их по улице стояло с десяток. Еще пахли свежей краской. Сзади и сбоку коттеджей дорожки к океану. Виктор предложил любые на выбор. Женщины кучкой прошли по всем и выбрали два, стоящих рядом. Пока женщины оценивали мебель и расположение, мужчины пошли к океану. Весь берег сплошной пляж. Белый горячий песок.
Изумрудная зелень растений. Пальмы, склонившиеся в сторону воды. Надолго задержались у кромки воды, рассматривая песок сквозь воду и гребешки набегающих волн. Любоваться на это можно часами. Белоснежные паруса проплывающих яхт. Куда-то проносятся большие и маленькие катера.
Андрей предложил на две недели занять третий домик Оксане с Марией Ивановной, матерью Веры. Ему на две недели придется уехать, а они все остаются под присмотром Михаила Андреевича и Николая Петровича.
На виллу, в которую собирались поселиться Андрей и Оксана, поехали смотреть все. Виктор привез их к отдельному
