выходя из него, не вызовет пересудов у соседей?

– Разве это имеет какое-то значение?

– Ну, не знаю. Для меня, нет, а вот для тебя...

– И для меня нет. Пошли домой.

Они вышли из «Ауди» и вскоре вошли в квартиру. Прошли на кухню. Власенко вновь предложил:

– Кофе еще сделать?

На что женщина задала встречный вопрос:

– А ты с момента приезда, вообще, ел?

Влас махнул рукой:

– Обо мне не волнуйся. Я человек бывалый и могу обходиться без пищи несколько суток. Такое бывало, и не раз.

– И плохо, что бывало. Человек должен беречь свое здоровье.

Прапорщик засмеялся.

Надежда с удивлением взглянула на него:

– Я сказала что-то смешное?

– Точно!

И объяснил, приобняв ее за плечи, отметив, что женщина не отвергла этот жест:

– При нашей работе, дорогая, в первую очередь надо больше заботиться не о здоровье, а о том, чтобы случайно пулю в башку не получить. И врага завалить. А ты о здоровье. Его восстановить можно, а вот дырку во лбу уже не заделаешь! А вообще, ничего я не ел и, признаться, есть не хочу. Так сделать кофе?

– Что ж, сделай.

Тут до прапорщика дошло, что он ответил за себя, не поинтересовавшись, а не голодна ли сама Надежда?

– Стоп! Извини, Надь. Я-то есть не хочу, а вот тебе, наверное, не помешает пообедать. Что приготовить? Продукты на любой вкус.

Надежда улыбнулась, тронутая заботой.

– Спасибо, Петь! Я не обедаю!

– Вот, а меня заставляет!

– Ну, во-первых, не заставляю, а предлагаю, а во-вторых, мне похудеть надо, у тебя же и так спортивная фигура.

Власенко сощурил глаза, спросив:

– Это кому надо похудеть? Тебе? Да у тебя фигура – загляденье! А похудеешь, на кого станешь похожа? На жлыгу, извини, у которой и посмотреть будет не на что? Конечно, это твое дело, но если тебе интересно мое мнение, ни о каком похудении и речи быть не может! Если, конечно...

– Что, если конечно?

– Если, конечно, у тебя нет мужчины, которого ты любишь и которому нравятся худые женщины. Но, замечу, с его стороны подгонять под себя подругу считаю верхом эгоизма. Мужчина должен воспринимать и любить даму такой, какая она есть. Иначе, еще раз извини, это не любовь, а так себе... Но тогда и подгоняться под партнера не хрена. Хочет худую, флаг в руки, в городе таких навалом.

Женщина воскликнула:

– Ты чего это разошелся?

– Ничего подобного. Ты еще не видела меня, когда я по-настоящему разойдусь, хотя такой перспективы у тебя нет. С мирным населением я миролюбив, совершенно безобиден и даже беззащитен.

– Значит, с женщинами ты мирный?

– Да, мирный. Иногда не скромный, не без этого, но мирный. В любом состоянии.

– Ты пьешь?

– Почему ты так решила?

– Сам сказал, в любом состоянии!

– А что, у мужчин может быть лишь два состояния: трезвый или пьяный? Третьего не дано?

– Не знаю. Я с этим третьим в своей жизни пока не сталкивалась.

– И это плохо. Но ладно, я готовлю кофе, а ты, будь добра, закрой чем-нибудь зеркало в комнате.

Надежда удивилась:

– Почему? Ведь ты же сначала сказал, что они возбуждают.

– Я этого не говорил. Но то, что они возбуждают, точно. А мне это возбуждение совершенно ни к чему. Не маленькая, сама должна понимать.

Женщина улыбнулась: