Нам выделили пятьдесят штук. По линии Госдепа. Распоряжаюсь ими не я, но возможности влиять на принятие решений есть. Надо будет подумать, как ими распорядиться…
Опасность.
Вероятно, я увидел их даже раньше Бишопа – группа молодых людей спускалась сверху; грабители или кто похуже. Восемь человек – ещё со времён взросления в не лучшем квартале Нью-Йорка я всегда знаю, сколько человек у врага, сразу как только вижу – пересчитываю. Спортивные костюмы, которые тут носят в качестве повседневной одежды, одинаковые пуховики. Одинаковые. Скорее всего, выдали на складе.
Донецкие…
Бишоп их тоже заметил – толкнул информатора, он побежал ко мне – а я наоборот, к Бишопу, оскальзываясь на покрытых мокрым снегом ступенях и срывая с себя ветровку.
Ветровка была чертовски прочная. Хелли Хансен, я её специально для переделок купил. Вращая рукой, я свернул её в толстый жгут, и с размаха – ударил что есть силы по спине ближайшего ко мне донецкого.
– А, бля! – заорал он.
Больно? Ещё бы, у меня в кармане обломки кирпичей. Закон не запрещает носить в кармане обломки кирпичей, верно? Это меня хлопцы на Майдане научили.
Вывел из строя второго – куртка соприкоснулась с его головой с отвратительным костяным стуком и тот упал как подкошенный. Третий выхватил нож – но Бишоп вырубил его короткой дубинкой, которую успел выхватить.
– Бежим!
Мне удалось пробить коридор – и Бишоп решил то же что и я – нет никакого смысла строить из себя Чака Норриса. Мы бросились вниз, к Днепру, по пустой в это время дня и годы лестнице. За нами, издавая воинственные кличи, бросились молодые донецкие бандиты…
Как мы бежали…
Я не знаю, какого черта они к нам пристали, может, ограбить хотели, а может, им не понравились наши оранжевые шарфы, из-за которых незнакомый человек мог просто подойти и обнять тебя на улице. Но в любом случае, у нас было больше мотивации, чем у них – мы спасали свою жизнь.
Лестница – заканчивалась подпорной стенкой, несколько метров высотой. Выхода не было.
– Прыгаем!
Земля ударила в ноги, из тоннеля рядом дуло как из аэродинамической трубы, нас высветило светом фар. Я подумал – приехали, ещё бандиты – но машина стала тормозить. На антенне была повязана оранжевая ленточка.
Водитель опустил стекло, я бросился к машине.
– Помогите! За нами донецкие гонятся!
Водитель – незнакомый украинец, не раздумывал ни секунды.
– Садитесь…
* * *В машине было тепло, уютно, безопасно. Играла музыка… хотелось закрыть глаза и открыв, увидеть что ты дома, в Нью-Йорке… увидеть огни Бродвея или послушать тишину в ночном Центральном парке, куда я никогда не боялся ходить…
– Донецкие к вам привязались, да? – мужик за рулём был полон праведного гнева. – Вот, подонки. Но ничего, Ющ им покажет…
– Ограбить хотели… – сказал я – денег требовали…
– Этих нам только не хватало… засрали весь Киев. Я на Левый берег поеду, вам куда?
– Просто до станции метро… – усталость от погони навалилась только сейчас, – и спасибо вам большое.
– Да не за что… – мужику было явно приятно помочь – если мы друг другу помогать не будем… кто поможет?
* * *Мы снимали несколько расположенных рядом помещений в одном из офисных центров, который был устроен в правлении недавно обанкротившегося завода – но у нас были арендованы площади и на территории, там хранили агитационные материалы и кое-какое имущество типа палаток и тепловых пушек, которые мы закупали на деньги донаторов и снабжали ими протестующих. Стоявший на входе вахтёр – в этой удивительной стране завод может не работать, но вахтёр обязательно будет стоять – знал меня в лицо, потому кивнул и освободил вертушку. Он был наш, оранжевый, кажется с братом из-за выборов в смерть разругался. Это русские так говорят – в смерть. Ну и украинцам. Он тут недалеко жил, мы иногда ходили к нему позвонить, опасаясь прослушки.
– Что тут? – спросил Бишоп.
– Горячий кофе, диван и даже есть аптечка. Устраивает?
– Более чем… – устало сказал ЦРУшник – а ты не ботаник, драться умеешь. И страха в тебе нет. Молодец.
– Перестаньте. Я обычный парень. Просто родился не в самом лучшем районе Нью-Йорка.
– Ты из Нью-Йорка?
– Точно, сэр. Могли бы догадаться – по кофе.
– Хочешь, верь – но я тоже из Нью-Йорка.
– Откуда, сэр?
– Гринвич-Виллидж. И перестань ко всем чертям называть меня сэром. После того, как ты огрел того парня, что хотел мне голову проломить – ты имеешь на это полное право. Служил?
– В армии? Нет.
– Драться на улице научился?
– На ней.
– Значит, любишь игры в тёмных переулках?
– Стараюсь не вляпываться… Мы пришли.
Я отпер дверь своим ключом – по правилам дверь всегда должна была быть заперта.
Девчонки – у нас на троих парней в группе было восемь девчонок – пили кофе. Увидев меня, они вскочили.
– Эл, ты откуда? Господи…
– Местный моб прицепился. Знакомьтесь, это Бред, из посольства. Ему тоже попало. Кофе и аптечка не помешают…
– Убил бы за горячий кофе… – сказал Бишоп.
* * *Примерно через полчаса – подъехала машина из посольства. Без дипломатических номеров, разгонная. В ней было двое морпехов из охраны посольства, один привёз шифрованный спецтелефон.
Бишоп коротко переговорил по нему… я не прислушивался, но слышал. Ночью – будет штурм майдана.
– Эй, Эл…
…
– Найди меня в посольстве, завтра или послезавтра. Надо поговорить.
– Окей.
– А пока дружеский тебе совет – запри все двери и носа на улицу не высовывай. Целее будешь.
Бишоп махнул рукой и в сопровождении морских пехотинцев – начал спускаться вниз по лестнице…
– Это кто? – спросила неслышно подошедшая Стася. Она заканчивала Гарвард и здесь была по их гранту.
– Так, помощник посла.
У нас уже все есть. В Нью-Йорке бы мне не светило с такой цыпой, а тут – пожалуйста. Когда женщин восемь, а мужчин всего трое – у них включается инстинкт соперничества. И добиться своего намного проще. В нью-йоркском баре Стася потянула бы на девять из десяти как минимум. А я вряд ли бы и до семёрки дотянул. Но борьба за демократию вызывает зверское желание потрахаться.
– Это не помощник посла, верно?
– Ну, он помогает в посольстве…
– Не связывайся с ними, слышишь?
– Слышу.
– Поклянись.
– Извини, не могу… – повернулся я к ней
– Но почему?
– Демократия требует жертв…
Прошлое. 30 ноября 2004 года
Киев, Украина
Майдан
Штурм не состоялся.
Ближе к ночи 28 ноября – действительно намечался штурм Майдана силами внутренних войск – это местная Национальная гвардия. Солдаты уже выдвигались, когда Госсекретарь США позвонил президенту Украины. Штурм остановили – после чего стало ясно, что оранжевые обязательно победят. Если авторитарная власть настолько слаба, что не может применить силу – это конец…
Через день – я нашёл Бишопа. Напряжённость в центре Киева уже спадала, пусть блокирование офисов правительственных зданий ещё продолжалось, пусть палатки стояли на Майдане – но уже шли переговоры всех заинтересованных сторон и было понятно, что кризис будет разрешён мирным путём. Второго штурма не будет.
Мы устроились в кафе национальной кухни и заказали борщ. В
