Вчерашние посиделки до утра с немеряным количеством алкоголя дали о себе знать неприятной сухостью во рту. Неоспоримый диагноз поставил я себе сам — сушняк. Нужно раздобыть немного влаги для внутреннего применения. Или может лучше кружечку холодненько пивка, чтоб нормализовать своё состояние? Нет, нельзя приходить на свидание с такой красивой девушкой с перегаром. Хотя, от меня и так сейчас несет далеко не фиалками.

— Сок! Покупайте апельсиновый сок! Свежий, вкусный, освежающий, настроенье поднимающий! Покупайте апельсиновый сок, — кричал гладковыбритый мужик в забавном чепчике, за небольшой лавкой в паре метров от казино, — Сок! Апельсиновый сок.

— Сколько стоит сок?

— Два золотых за одну бутылочку, — доброжелательно ответил продавец, тыкая мне в лицо небольшую бутылку с желтой жидкостью.

— Дороговато.

— Согласен, не дешево. Но Апельсиновый сок — это самое лучшее средство от похмелья, так еще моя бабушка говорила, — залепетал торговец, моментально подмечая моё не самое лучшее состояние.

— Ладно, уговорил, давай сюда этот сок.

Торгаш получил свои монеты, я — своё питье. Окрутил крышку, сделал пару глотков. А ведь и вправду полегчало. Невидимые тески, которые с самого утра сжимают мои вески, ослабили хватку, а приунывший желудок радостно заурчал, получивши в своё распоряжение пару глотков апельсинового сока.

Закрутил крышку, положил бутылку в небольшую сумку за плечом. С физическими потребностями закончили, теперь самое время перейти к потребностям душевным.

Неспешным шагом, грациозно лавируя между людьми, на крыльях любви, я направился к огромному круглому зданию без крыши. Именно это строение и было театром.

Перекинувшись вчера парой слов с Исадой, она дала мне четко понять, что я ей симпатичен, но она на работе. И тогда, недолго думая, я предложил ей сходить куда-нибудь вместе. Так как я был не местный, то после этих слов сразу зашел в тупик, откуда я мог знать, где здесь люди развлекаются? Но Исада пришла мне на помощь, предложив сходить следующим вечером в театр.

И вот я уже полчаса стою возле круглого театра и с нервным предвкушением жду встречи с этой прекрасной и милой девушкой.

Очередной поворот головы вправо, а вот и она. Быстрым шагом невысокая девушка с прекрасной улыбкой направляется ко мне.

Стройные ножки, красивое яркое голубое платье под цвет глаз, лёгкий макияж, подчеркивающий природную красоту лица, чёрные волосы собранные в аккуратный хвостик… А это что такое!? Это что, ее уши!? Вот эти два здоровенных лопуха, покачивающиеся от каждого ее шага — это ее уши!? Хотя, в принципе, не такие уж они и большие. Так, Ал, хорош придираться к каждой мелочи, а то так и останешься в одиночестве до конца своих дней. Лучше еще раз пробегись по ее достоинствам. Красивые голубые глаза, завораживающая улыбка, милая маленькая родинка на щеке, громадные уши. Да что б тебя. Т-а-а-ак дело не пойдет. Соберись! Не обращай внимание на уши. Она уже близко. Да как тут на них не обратить внимание!? Под этими лопухами десяток гномов могут переждать ливень, ураган, землетрясение еще и в карты перекинуться, поставив стол! Не смотри туда! Сейчас ты заведешь с ней беседу и сразу же забудешь об этом маленьком недостатке, ведь она прелесть.

— Привет, Ал, — мама дорогая, да они шевелятся в такт ее словам.

— Добрый вечер, Исада, — не смотреть на уши, не смотреть на уши.

— Ты наверное давно меня ждешь… Прости, мне пришлось задержаться на работе, — все же какой у нее приятный голос.

— Ничего, я готов ждать тебя вечно, и никакие грязные чашки и уши не помешают этому.

— Что прости?

— Говорю прекрасные завораживающие глаза у тебя, прям, слова путаю, глядя в них, — молодец, комплимент засчитан, выкрутился… А-А-А-А! Что это за звук? Бешеному ослу зажали причиндалы раскаленными тесками, или это предсмертные вопли умирающей чайки? Что это? Погодите-ка… Это что, ее смех? Держите меня лысые гномы, это действительно ее смех. Ладно, всё не так уж плохо. Просто надо поменьше шутить и не смотреть на ее нереально громадные уши. Проклятье, я же почти забыл про уши.

— Пойдем, станем в очередь, я смотрю, сегодня, будет полный зал.

— Да, людей собралось как… очень много, — молодчина Ал, ты был близок к шутке, но ты с достоинством справился, так держать.

Мы приблизились к длинной очереди. Пришлось пристроиться за весьма крупной дамой с очень худым кавалером, они что-то возбужденно обсуждали и были в явно приподнятом настроении. Наверное, ярые поклонники театральных постановок, которые были сильно возбуждены от предстоящего действа. Смешная парочка.

— Ал, Ал, смотри! — девушка сказала это весьма громко, из-за чего на нас обратили внимание около десятка людей, включая впереди стоящую парочку, — Смотри какая бабище пришла со своей шваброй! — приплыли. Вот что значит стыд. Я думал, что никогда не испытаю этого чувства, зная свой долбанутый характер, но это… это совершенно новый уровень. Все окружающие уставились на нас, осуждающе шушукаясь. Хорошо, что она хоть не засмеялась. А-А-А-А-А. Опять этот звук, заставляющий считать блеянье козла — прекрасной музыкой.

Из глаз полной дамы градом полились слёзы, сопровождаемые громкими всхлипами. Ее кавалер взял «бабищу» под руку, отвёл в сторону и начал успокаивать, поглаживая и подсовывая вытащенный из кармана бутерброд.

— Ой, я наверно это слишком громко сказала, — слишком громко?! Наверное?! Да даже глухой бомж, спящий в соседней деревне, услышал это. Надо сменить тему разговора, пока не стало еще хуже.

— Исада, а расскажи-ка мне, как прошел твой день? Наверное, он был весьма насыщен?

— Не то слово. Сегодня было столько смешных и разных клиентов. Двое вечно ругающихся гномов — самые забавные гости за весь день. Еще была пожилая пара, просившая размочить сухари в меде, потому что у них не было зубов, чтоб разжевывать. А, еще заходили ирни. Трое этих выродков. Светили там своими мерзкими рожами, распугивая нормальных людей, — как мило, она в придачу ко всему, еще и расистка, — а еще мне выдали новый фартук, расшитый коричневыми нитками, я сразу сказала, что коричневый мне не идет, но хозяин стал настаивать и мы начали ссориться… — почему очередь так медленно