Они прошли дальше. Борис взглянул под накидку и осел. Кудрявые волосы, волевой подбородок, кустистые с проседью брови, заострившийся нос, плотно сжатые в улыбке губы, лёгкая небритость, волосатая грудь, до боли знакомые черты безмолвствовали. Он инстинктивно прикрыл ему низ, прикрывая срам. Никто не должен видеть его друга, начальника в таком беспомощном состоянии. Челюсть Бориса отвалилась от изумления, он стоял в ступоре пока не очнулся.

Душа улетела в информационное поле, пополнив запас земных знаний, а бренное прекрасное тело сгниёт. Он снова взглянул на лицо, дотронулся, проверяя жив или нет Потап. Тело было холодным, без сомнения смерть прибрала к рукам его друга и миф о бессмертии снова подтвердился. Слегка оправившись от удара, Борис, заикаясь, позвал Володю – главного патологоанатома и поделился мыслями.

– Что-то мне не верится, что начальник милиции может просто так умереть от инфаркта, да ещё в день выхода на пенсию.

– Так это начальник? Соболезную. Я буду как никогда внимательным, отыщу причину. На первый взгляд видимых повреждений не было. Врачи констатировали смерть от инфаркта.

Судебный медик отмыл руки и подошёл к Борису, похлопал по плечу в знак поддержки и осмотрел кожные покровы лупой, детально исследовав каждый миллиметр. Под соском в зарослях волос он обнаружил тонкий кровоподтёк. Он показал Борису незначительную ранку.

– А это уже интересно, – он хмыкнул. – Возможно поранился сам.

– Володя сделай как можно быстрее заключение о смерти. Если это криминал, то надо срочно рыть.

Борис выскочил из морга как ошпаренный. Лицо горело словно после ожога. Он сел на лавку, оглянулся, чтобы убедиться, что его не видят и навзрыд заплакал. Его сердце прощалось с почти отцом. Он вспомнил всю свою жизнь связанную с Потапом. Освободившись от обиды, он резко поднялся, ему предстояла самая ужасная миссия – сообщить Лиде о смерти Потапа. Как это сделать он не знал, потому что сам ещё не верил в случившееся и пребывал в глубочайшем шоке.

Он вернулся в отдел, доложил новому начальнику что, скорее всего, будет необходимо возбудить уголовное дело. Чтобы выяснять подробности смерти, он пошёл в больницу, из которой Потапа доставили в морг, где рожала его дочь. Он отправился туда для опроса медперсонала, узнать подробности, возможно, кто-нибудь заметил что-либо необычное и подозрительное.

Медики не обратили внимания на уснувшего в углу человека. Его обнаружила уборщица, когда мыла пол. Мужчина лежал на боку у самого входа и мешал ей вымыть место под скамейкой. Она ткнула его в плечо.

– Чего разлёгся тут? Поднимайся, я помою, а потом снова ляжешь, – она пробурчала.

Мужчина неестественно отвалился на спину уронив руку, на неё смотрели стеклянные глаза. Поднялся переполох, экстренно сбежались врачи и медсестры, все любопытные кто был в то время в больничной приёмной.

Корчившийся от боли человек не редкость в лечебных стенах. У медиков притупилась бдительность к виду больных людей, для них это был привычный эпизод. Как оказалось, Потап в течение получаса был жив и находился в коме и если бы его вовремя заметили, то своевременная операция на сердце спасла бы ему жизнь. Время безвозвратно унесло жизнь. Смерть металась в поиске жертвы, и она её нашла. Врачам осталось только констатировать смерть от инфаркта, и отправить тело в морг.

Умирая, Потап жалел, что недостаточно долго боролся со злом, раз оно настигло его в самый счастливый день. Он бы вернулся в ряды милиции, спас бы ни одну жизнь и передал бы уникальные знания последователям. Людская небрежность и преступная халатность лишили его жизни.

Судьба забрала у Ксении счастье быть дочерью в момент рождения сына.

Лиду потревожил дверной звонок. Она смотрела по телевизору свой любимый сериал. Каждый раз она находила в фильме новые акценты и оттенки жизни. Жутко сентиментальный роман вызвал слезы. «Жаль, что прервали на самом интересном месте», – подумала она и пошла к двери. На пороге стоял Борис. Лида пригласила его войти. Борис снял фуражку, как-то по-солдатски вытянулся, отдал честь и произнёс:

– Примите наши соболезнования. Ваш муж вчера ночью был убит, – и по его мужественному лицу поползла скупая слеза.

Лидочка не понимала в чём речь.

– Зачем ты так шутишь Борис? – она злилась на коллегу мужа, но тот молчал, опустив голову.

Лида сползла по стене, он кинулся к женщине, подхватил на руки и отнёс теряющую сознание жену Потапа в дом.

Она ничего не слышала, только гул в голове мешал разбирать слова. Когда она очнулась, все краски жизни исчезли, кругом было чёрно-белое кино. Не повинуясь разуму, она выла как овдовевшая волчица. Её плач был слышен на всех этажах.

Чёрно белые дни сменяли друг друга. Она не помнила ни похороны мужа, ни количество людей, которое пришло проститься с ним, не помнила, как выписалась из больницы дочь, и казалось, могла даже забыть собственное имя.

Слух об убийстве экс начальника районного отдела милиции распространился в каждый закоулок городка, поэтому на похороны сошлось полгорода. Особенность городка заключалась в традиции хоронить всем миром уважаемых сограждан, все свободные от работы люди и стар, и млад приходили проститься. Такие же ряды людей выстраивались, провожая в последний путь привезённых в цинковых гробах солдат, погибших на афганской земле. Землякам была небезразлична смерть героя, они искренне рыдали как при потере родственника.

Глава ХХI

Борис

Через час позвонил Володя, подтвердил, что Потапа закололи тонкой спицей и попали в сердце. Дело приобрело другой оборот. Сомнений не было, Потапа убили. Но кто?

Информированность могла помочь в расследовании убийства. Обязательно кто-то что-то да видел.

У Бориса Кабанова был отдельный кабинет, в котором он собирал по утрам подчинённых и распределял обязанности. Он потупился над головоломкой и на белом листе появились первые штрихи к расследованию убийства. Ручка стучала в нервном ритме, когда он думал о характере взаимоотношений экс шефа с родственниками, сослуживцами и знакомыми. Трудный опрос Лидии замаячила в первых рядах. Он хотел выяснить для следствия и для себя лично подробности поведения Потапа в последние месяцы, его намерения на ближайшее время, хотел знать о недавних встречах, контактах, планировал изучить содержимое его записной и телефонной книжек, почитать дневник и письма, полученные им накануне смерти. Но она пребывала в полном шоке после смерти мужа, и Боров боялся за её психологическое состояние, не хотел ковырять свежую рану.

Схема обросла линиями вариантов загадочного убийства. У Бориса дымилась голова, он сломал мозг, обдумывая версии.

– Кому понадобилось убрать Ветрова? Враги, кто они? Как связать убийство с его профессиональной деятельностью? Кому выгодна смерть уже пенсионера? – от графического человечка в центре листа он подрисовал пару новых линий и застыл в раздумье как глыба.

Тщетная надежда на то, что микроскопическое отверстие не что иное, как нечаянный порез сделанный самим Потапом, рухнула