По мнению Бориса преступным было уже то, когда посторонний взрослый человек с вожделением, именно с похотью наблюдает за малышом и испытывает сексуальное возбуждение. Типов с такими отклонениями сразу можно отнести в скрытые педофилы.
Нудизм Борис считал одним из ненормальных отклонений и с удовольствием причислил бы к латентной педофилии, хотя общество пока ещё в этом вопросе крепко спало. Статус Борис априори считал асексуальным, а думающие иначе по стойкому убеждению опера имели серьезные проблемы с психикой.
К великому сожалению Бориса это заболевание было весьма распространено.
Охраняющий закон мент считал, что если Фемида и спит как сова в солнечный день, то её мозг работает, и она грамотно отделит зерна от плевел, и воздаст по заслугам алчущим секса с малолетним ребёнком.
Сексуальная революция меняла отношение общества к сексу и постепенно уводила страну от пуританства. Но Борис был непреклонен во мнении, что секс с женщинами легкого поведения не развращал общество, а даже в какой-то степени удовлетворял ненасытных мужиков. Обласканный проституткой не пойдёт искать приключений на свою задницу, и тем более не станет насиловать детей. Педофилия это врачебный диагноз и Борис мечтал, что наступит время, когда это заболевание излечат.
Расширив познания в области психиатрии, Борис задавал себе вопросы – мог ли убийца малютки быть педофилом? Какова мотивация? Вынашивал ли маньяк идею убить? И вопросы нескончаемо вертелись в голове, как карусель, от которой кружилась голова. На главные вопросы о психическом состоянии можно было ответить только после заключения врачей. Но прежде надо было его поймать.
Уазик въехал на территорию парка. Крепкие мужики скоро вывалили из машины и, оглядываясь по сторонам, увидели у выхода небольшую группу людей, тихо ждавших их приезда.
Действительность разнилась с тем, чего на фантазировал себе Борис. Он ближе подошёл к мужчине спортивного телосложения, который цепкой рукой держал костлявого ни то парня, ни то мужика, сразу и не разобрать, со связанными за спиной на уровне локтей руками. К огромному разочарованию следователя похититель был жалок и не вызвал в нём желание мстить. Разве пугливый как заяц человек мог совершить убийство?
Пухленькая малышка, виновница ЧП крепко прижимала игрушечного медведя. Человек в тщедушном теле не стоил внимания даже такого, как он, неопытного сыщика. Кроме брезгливости задержанный не вызывал других чувств, и азарт охотника уснул в Борисе навсегда. Хлюпику, наверняка, бессмысленно было соперничать с мускулистым телом отца семейства, сделал вывод опер. Возникло ряд сомнений в действиях обоих мужчин, и он скомандовал:
– Давайте оба в машину, на месте разберемся, что да как.
Подойдя к щуплому малому, он оценил нанесенный верзилой вред, и чтобы не выпачкаться в кровь, отстранился.
– Имя! – громко спросил следак. В ответ предполагаемый похититель даже не поднял голову. – Фамилия! – на той же ноте повторил вопрос опер, но тот снова промолчал. – Почему не отвечаем? – милиционер поднял взлохмаченную голову нарушителя за окровавленный подбородок и посмотрел в его глаза, вернее в один глаз, потому что второго не было видно из-за гигантской гематомы на пол лица. У Бориса внутри похолодело от стеклянного взгляда, такое странное чувство он испытал впервые. Застывший глаз, казалось, буравил тело насквозь. Нет, он не боялся, просто какая-то сила заставила его задрожать, возможно, это был холод разочарования.
Не теряя понапрасну время, Борис приказал закинуть в машину похитителя. Колебания, что пойман маньяк, грызли самолюбие опера. Он жаждал схватки, чтобы выйти из нее победителем, но получил только головную боль.
Дорога в участок оказалась на удивление слишком короткой, Борис даже не успел обдумать происшедший случай. Все выгрузились из старого уазика и прошли в дежурную часть для дальнейшего выяснения обстоятельств похищения и драки. Началась рутинная работа. Писанина протоколов занимала много времени.
Борис, не перебивая, слушал жалобу отца семейства, но свойственное его характеру недоверие к людям и неспешная оценка их действию посеяли сомнение в правоте вдвшника, и он решил посоветоваться с экспертом, пока тот не ушёл домой.
Потап явился быстро, присмотрелся к участникам драки, охарактеризовал каждого, по его мнению, первое впечатление часто бывает истинным. Жадно слушая суть неприязни двух мужчин, изложенную одним из них, отцам девчушки, он пытался понять, почему другой все время подозрительно молчит, не страх ли перед более сильным мужем. Криминалист подошёл к симпатичной малютке, чтобы разведать правду, присел напротив и спросил:
– Как твое имя? – сдержав желание проявить сентиментальность, погладить и обнять по-отечески в несоответствующей обстановке.
– Света, – девочка стеснительно опустила голову, потом подняла и протянула ручку к звёздам старшего лейтенанта, потрогала их, спрашивая глазами разрешения у строгого дядьки.
У Потапа дрогнуло сердце, и легкая гарь снова воспалила обоняние. Этот симптом был мерой распознания, значит, девочка точно находилась в смертельной опасности.
– Как зовут твоего дружка? – и эксперт потрепал за ухо плюшевую игрушку.
– Не знаю, – она подумала, подняв глаза вверх, сказала, – он, Мифка.
– Зачем ты убежала от папы? – он нащупывал причину.
– Косецка убезяля, – и она развела в стороны пухлые ручки.
– Почему ты пошла за чужим дядей? – коснувшись курчавой макушки, он поправил бант. Запах гари снова активизировался, чихнув, он извинился, и отступил в сторону.
– Дядя обесял постлоить беллогу, потому сто сколо зима, – предельно точно ответила балунья.
– А разве дома ему плохо жить?
– Холошо, – подумав, ответила Света.
– Скажи детка, дядя тебя обижал?
– Там косецка безяля. Я за ней, – ребёнок явно не понимал, что от нее хочет услышать строгий дядя со звёздами на плечах.
Эксперт боялся, что обвинение в похищении будет несостоятельным, и вряд ли можно будет задержать его более чем на сутки. Он приложит максимум усилий при экспертизе его физиологических данных.
– Будешь папу слушать? – старший лейтенант пригрозил указательным пальцем.
– Буду, – крепко обняв игрушку, Светка захныкала. – Пасли папоцка, – с силой потянула она папу за руку.
Уставший ребёнок хотел спать, и Потап, уладив бумажные дела, отпустил отца с дочерью домой, пожелав несмышленышу спокойной ночи.
Пока устанавливали личность нарушителя, криминалист внимательно следил за повадками задержанного мужичка. Он много раз мысленно возвращался к беседе с участниками происшествия. Слишком подозрительным казался не то спаситель девочки, не то палач.
Каждый случай с ребёнком потенциально рассматривался на причастность к убийству Ирины Красиковой. И сейчас эксперт примерял к задержанному маньяку платье душегуба. Как юркая змея от эксперта непрестанно ускользала какая-то мелочь, что-то весомое не давало покоя. В голове крутилась трудная головоломка, но как только он приближался к разгадке, мысль срывалась и убегала в закоулки сознания, как сорванная пружина.
Удостоверяя личность, у подозреваемого сняли отпечатки, его сфотографировали в фас и профиль, оформили бумаги согласно предписанию, а следователь все это время ждал его
