– Тебе это с рук не сойдет! – буркнул главмент, двигаясь к выходу.
– Что вы себе позволяете! – взвизгнул губернатор. – Это что, военный переворот!?
– Очень верно подмечено. Кстати, Андрей Юрьевич, попрошу на выход. Ваше чересчур вольное обращение с бюджетными деньгами и остатками государственной собственности уже у всех в печенках. А крышевание горных бандитов – это вообще за гранью разумного. Вы же еще до губернаторского кресла мультимиллионером являлись, с помощью высокопоставленного папы зарабатывали деньги в России и платили налоги в британских офшорах. Сколько же вам надо, чтобы наконец насытиться? Впрочем, на последний вопрос можете не отвечать, мне не интересно, а большинство присутствующих сами такие. – Он повернулся к залу: – На какую сумму господа депутаты выписали себе в прошлом году премии? А сколько сельских школ и больниц закрыли? Нерентабельно, видите ли. Экономисты великие, кто же вам сказал, что школы с больницами должны деньги зарабатывать? Ну, ничего, отработаете.
Бутков подозревал, что начнутся истерики, качание прав, угрозы и тому подобное, но нет, видимо, давно ждали, что когда-нибудь эпоха великого воровства закончится, и внутренне к этому приготовились. Правда, повязали они настоящих бандитов, за которыми числился серьезный криминал, а не банальный распил краевого бюджета. Оставшихся законодателей, предварительно заминировав выходы, заперли в зале заседаний. В городе им делать пока нечего, а содержать под стражей – негде, так что пусть и дальше заседают. Может, через пару дней без еды и воды станут вменяемыми людьми. Чудо лечебного голодания и все такое.
Окончание того короткого, но в то же время неимоверно длинного дня порадовало Буткова еще больше. Армия и вэвэшники отработали как часы в принципе правильно, в городе ни одного армейского генерала, некому дело портить. В русской армии после войны с Наполеоном на высшие командные должности – строго отрицательный отбор. А тут на весь город – всего три полковника, один из которых вообще вэвэшник. Соответственно его сотрудники только успевали паковать самых одиозных личностей. Пострелять пришлось всего два раза. Первый раз, когда брали одного из криминальных лидеров, у которого в гостях находилось несколько непримиримых, которых разыскивали еще со Второй кавказской. Людьми не рисковали, при первых выстрелах капитан внутряков, командовавший захватом, отвел всех в сторону и расстрелял дом из гранатометов. Второй раз постреляли во время захвата краевого УВД, где в одном крыле забаррикадировались московские варяги, присланные реформировать краевую милицию вместе с уже арестованным главментом. Варяги, видимо, чувствуя, что устроенный ими беспредел добром не кончится, вздумали огрызаться. Тогда десант подогнал один из своих новеньких бронетранспортеров со стомиллиметровой пушкой, и дело решилось в два выстрела. С районными отделами и этого не потребовалось, без лишнего шума повязали самых зарвавшихся, остальных разоружили и разогнали по домам.
Пока боевые части зачищали город от потенциальных конкурентов, личный состав обоих училищ и школы младших авиационных специалистов брал под контроль городские ресурсы. Склады, заправки, крупные магазины, больницы, чудом сохранившиеся заводы. Городские аптеки вывезли полностью и распределили на несколько складов на территории воинских частей. Даже оба городских бассейна взяли под охрану. Учитывая неопределенность с водой, предосторожность не лишняя. По уверениям специалистов МЧС, если совсем прижмет, они смогут сделать ее пригодной для питья.
Бутков думал, что главные трудности возникнут у спасателей при распределении продуктов и воды, но нет, вместе с работниками мэрии в три дня нашли более-менее приемлемое решение. Разбили микрорайоны на участки с примерно одинаковым количеством населения, на каждом участке организовали пункт выдачи. Пункты выдачи оборудовали в бывших магазинах, работали они весь световой день, который в новом мире длился шестнадцать часов. Предусмотрели и большинство опасностей. От буйных – позвали мужиков из вневедомственной охраны, в броне и обвешанных оружием. От нетерпеливых – поставили «скотопрогонники», которые милиция использует для направления толпы. От хитрожопых – задействовали компьютерную базу данных. Взрослые должны получать продукты по паспорту, дети по свидетельству о рождении. Получать можно только лично и только в своем пункте выдачи. Там же при необходимости можно зарегистрироваться. Хочешь, получай каждый день, хочешь, сразу на несколько. Естественно, в первые дни желающих отовариться несколько раз нашлось с избытком. Не прокатило – каждый участок подключен к общей базе. Кто пытался скандалить, немедленно получал из резинострела в мягкие ткани. Этого в большинстве случаев хватало.
Желающих получить продукты сразу по нескольким паспортам вязали на месте. Тех, у кого по документам прослеживалось родство, отпускали с предупреждением, остальных задерживали до выяснения обстоятельств. За первые три дня таким методом было раскрыто двенадцать убийств. Восемь убийц повесили рядом с пунктами выдачи с поясняющими табличками на груди. Тех, кто получил чужой паспорт без смертоубийства, путем простого грабежа, избивали до полусмерти и выбрасывали на улицу, таких попалось пятнадцать человек. И все, словно отрезало. Как распространялась информация по городу при действующих ограничениях на перемещения, оставалось загадкой, но уже на четвертый день ни одной попытки получить продукты по чужому паспорту зафиксировано не было.
Естественно, в первые дни подскочило число ограблений рядом с пунктами раздачи еды. На самих пунктах после первых инцидентов уже никто не озоровал, но стоило жертве немного отойти, как немедленно появлялись экспроприаторы. В ответ на это специально созданный отряд быстрого реагирования из оставшихся в городе собровцев с омоновцами устраивал охоту на самых отмороженных. Маячок в пакет с крупой, и «терпила» отправляется по маршруту, на котором действуют экспроприаторы. После акта грабежа гражданин, еще не успевший ощутить всю радость обладания дополнительным пайком, сразу попадал в руки милиции. И дальше, в зависимости от тяжести совершенного деяния, либо избивался, либо вешался. Дознание и правосудие упростились до необходимого минимума.
Однако кроме преступлений из корыстных побуждений по городу пронеслась волна убийств, мотивом которых являлась месть. Нескольких чиновников из службы ювенальной юстиции буквально разорвали на клочки. Одну судью растерзали прямо в очереди за едой, и никто даже не дернулся помешать нападавшим. Пару
