…Перед дебютным, самым первым выездом в промзону, где располагались, так влекущие нас склады, ко мне несколько смущенно обратился Чера, зачисленный в участники экспедиции, в качестве ездового обозника.
- А мне можно, оружие какое, взять?
- Считаю, что даже нужно, Чера. Ты же не хочешь, чтобы какой-нибудь урод, тебе брюхо, безнаказанно пропорол?
-Нет.
- Ну, так вооружайся, боец. Пулей.
Он метнулся в сторону сарая и вернулся оттуда с вилами наперевес и кухонным тесаком, засунутым за ремень, грязных зечьих штанов.
- Другое дело, воин. Портки сменишь – совсем на человека похож станешь, – одобрил я. Парень застенчиво улыбнулся, и, тут-же, по привычке, осекся, как обожжённый. Исподтишка, «незаметно», мазанул по моему лицу, недоверчивым взглядом, отыскивающим обидную насмешку или глумливую издевку. Да, укатали Сивку, крутые горки. Сломали хребет. Или его там, и отродясь, не было…. Жаль, ведь совсем ещё пацан….
- Давай, я с тобой прокачусь. Головными поедем – трогай…! Шептун рули за нами….
Выезжали впятером, на двух трофейных телегах. Во второй: Шептун за водителя кобылы, Олька и Данька – пассажирами. Долгий и Серега оставались «на хозяйстве» и охране «замка».
Напрямую, полями, до цели было, действительно, совсем не так далеко, как через городские кварталы и сменяющий их, ближе к окраинам, частный сектор. Километров шесть – семь. Да, и риск, вляпаться, по дороге, в ненужную драку, был минимален…. Хотя лично я – просто, жаждал подвигов. Но племени, прежде всего, необходимы были продукты. А очки характеристик для себя – любимого, я, скрепя рыдающее сердце, посчитал делом вторичным. Ну, а куда деваться – в периметре голодных ртов под полтинник. И большинство сами себе еды не добудут….
- А ты, Егорка, всегда считал себя прагматиком. Врал ты сам себе, дурень.
Какой уж тут, прагматизм. Один сплошной альтруизм. Рациональность нулевая.
Ладно, не будем о грустном. Авось, очки и подвиги меня сами найдут…. Демиурги - не фраера, надеюсь, зафиксируют моё достойное поведение.
- Несомненно! Выдадут тебе, дураку, меч – кладенец и скатерть – самобранку. Да, и ковер – самолет, бонусом, конечно….
- Н-да, уж. Сидели бы, себе сейчас с Ольгой на даче, спокойненько….
- А в двух верстах, от вашего рая в шалаше, упыри детей терзали бы. Тоже, особенно, не волнуясь….
- Да всё, закройся уже…!
…Вот и поговорили….
- Слышь, Чера, а как тебя величать-то?
- Алексей…. Лёха. – через острое плечо бросил парень.
- А, лет тебе, Лёха, сколько?
- Девятнадцать.
Ну, точно - совсем ещё зеленый.
- И как тебя туда загреметь угораздило? – Я был вправе знать это. Раз уж принял перед стаей ответственность и оставил его в коллективе.
Парень, не спеша, развернулся и уселся в полоборота ко мне и к лежащему впереди проселку.
-… Я у себя в поселке одного… ножом пырнул….
- О, как! И за какие дела?
- Ну…, я…, в общем….
- Не менжуйся, Лёха, - подбодрил я, - жизнь - она непростая, бывает. Если ты по делу кого окоротил, то чего стесняться? Говори, как есть.
- Ну, короче, - решился Чера, - я и до зоны… в общем: мне парни нравились. Я, конечно, шифровался – в город ездил. Там общался. Один хрен: у нас поселок небольшой – ничего надолго не спрячешь. Все - всё узнали. Ну, и давай меня чмырить, всяко-разно. Я терпел, сколько мог. На улицу почти совсем не выходил. А они напьются, к моему дому припрутся и, давай орать на всю округу…. Три раза окна камнями разбивали. А у меня мама больная была. Сердечница. Эти проорутся – спать пойдут, а у неё приступ. Скорую вызывать надо…. Я бы оттуда уехал, но как её оставить? – он помолчал. Достал сигарету и прикурил с третьей спички.
… Этот…, которого, я ножом – он, больше всех меня доставал. По-всякому. Ну и приставал, тоже…. Ну, однажды я и не выдержал…. Мать в больнице была. Опять увезли с приступом, после того, как нам стены всякой дрянью закидали и окно разбили…. Если честно – я особо и не помню, как все получилось…. Говорили: выскочил, к ним подбежал и молча в живот….
- Выжил, твой, терпила-то?
- Да. Мне три года дали. Говорили, что это ещё немного…. Куда-там немного: три года в этом аду. Сначала, на малолетку отправили – мне тогда семнадцать было…. Там вообще полный звиздец был. На тюрьме же, ничего не скроешь…. Сломали меня там сразу…. Только из-за мамы себя не порешил. Терпел такое…. А потом, «на взросляк» перевели. На общий режим. Там, конечно, тоже не сладко, но всяко, попроще. Я уже на УДО (условно – досрочное освобождение) готовился, а тут, вся эта карусель закрутилась…. Половина зоны в спячку, половина поднялась. Дубаки разбежались…. Кто успел…. Эти уроды, меня с собой и потащили, чтобы было кому ишачить, да за лошадьми смотреть. Ну, а дальше вы знаете….
- А чего к матери не рванул? Поселок твой далеко?
-… Умерла мама. Два месяца назад….
Он повернул ко мне бледнючее лицо, с температурно блестящими, острыми тёмными глазами.
- Вы мне, конечно, не поверите. Подумаете, что это
