Руководителей населённых пунктов набралось человек шесть. Ну, до кучи, ещё и полковник Коротков со своим начальником штаба. Итого восемь человек. Их отвели в сторону, а остальных, вместе с бывшими охранниками и надсмотрщиками отдали гладиаторам. Зрелище, конечно, было не для слабонервных. Но и рабов понять было можно. Люди, волей каких-то мразей обречённые на то, чтобы умирать и убивать друг друга на потеху публике, достаточно настрадались. И сейчас они вымещали весь свой страх на своих бывших тюремщиках и на тех, кто каждую неделю наслаждались их страхом.
Когда всё было кончено, Костя махнул рукой в сторону автостоянки, полной внедорожников и разрешил бывшим рабам уезжать по домам. Обрадованные и оглушённые неожиданно свалившейся на них свободой, люди набивались в машины и разъезжались. Вскоре мы остались только с напуганными до полуобморочного состояния пленниками. Только недавно они были хозяевами мира, одним щелчком пальца распоряжающиеся чужими жизнями, а тут, вдруг, вдруг лишились всего, и ещё вопрос, сохранят им жизнь, или нет.
— Костя, — поинтересовался я, — а нахрена они тебе?
— В часть отвезу.
— И зачем? Ты же так всех раскроешь. Сразу станет понятно, что вы не вольные стрелки, а военнослужащие.
— А это уже не имеет значения.
— Как это так?
— А вот так. Мы же ехали гражданских усмирять, да наказывать. А выяснилось вон что. Этот Коротков, оказывается, полностью в этом деле замешан. Тут же не просто крыша. Тут создание преступного сообщества. А это уже серьёзное преступление. И кто преступник? Командир боевой части! Полка, который по приказу этого самого Короткова, может всю область в крови утопить или на колени поставить.
— Ну, ты прямо загнул!
— А что, аппетит приходит во время еды. Тем более, что он наркоман. Где вероятность, что через пару месяцев в его одурманенном наркотиком мозгу не возникнет идея создать в области какой-нибудь султанат с собой любимым во главе? И начальник штаба у него ему под стать. Алкоголик. Они уже крупные рабовладельцы. А дальше — больше. Судить его будем.
— Ну, ладно они. А остальные зачем?
— Бухгалтер — покажет, какие доходы от продажи рабов поступали Короткову в карман. А главы администраций, это свидетели. Думаю, они много чего вместе с полковником проворачивали. Вот и дадут показания.
— А Серый вам зачем?
— Какой Серый?
— Да которого мы первым взяли. Он у меня уже, наверное, обгадился в моей БРДМ.
— Я про него и забыл уже. Отпусти его подобру-поздорову. Пусть идёт. Считай, повезло ему. Хватит на сегодня крови. Может, дойдёт. А не дойдёт, так на пулю нарвётся. Такие долго не живут.
Я подошёл к своей машине и вытащил за шкирку бандита. На него смотреть было жалко. Не имея возможности выйти в туалет, он был вынужден мочиться прямо себе в штаны, руки, стянутые за спиной пластиковым хомутом, затекли и посинели, а губы тряслись. Видать, наслушался всего, что происходило за бортом машины. Есть такое свойство человеческой психики, когда слышишь, но не имеешь возможности увидеть, всегда в разы страшнее. Так и тут. Сидя связанным в боевом отделении, он чего только себе не напредставлял. Как только умом не тронулся? Крики-то были душераздирающими, особенно тогда, когда гладиаторы бывших хозяев убивали.
Я достал нож, и Серый, видать, подумал, что это всё. Он закрыл глаза, побледнел и задрожал. А когда я повернул его спиной к себе, у него подогнулись ноги и он чуть не упал. Я разрезал пластиковый хомут и толкнул его в спину. Ещё не веря, что остался живой, бандит упал на колени и со страхом взглянул на меня.
— Иди, — произнёс ему я. — Живи пока. Но если я ещё раз узнаю, что ты связался с рабами, найду. Всегда помни, что где-то есть я.
Серый поднялся, сделал пару шагов на непослушных ногах, повернулся не верящее ко мне и, увидев, что моя «Гроза» спокойно болтается на плече, неуклюже побежал.
Осеннее солнце ближе к обеду всё же стало припекать. Из степи ветер донёс терпкий аромат полыни, разбавленный запахом чего-то гниющего. Полковник Коротков поморщился и отметил про себя, что надо дать команду на прочёсывание местности. Пусть найдут источник запаха. Воняет, вроде, не сильно, так, чуть заметно. Но всё равно непорядок. Можно было бы скомандовать прямо сейчас. Бездельников из числа надсмотрщиков за гладиаторами хватало. Ничего, если человек пять сейчас пройдутся по степи. Пусть свои жирные задницы порастрясут. Но суетиться не хотелось. Героин уютно растекался по телу, навевая спокойствие и негу.
Рядом суетился начальник штаба полковник Хромов, шумно сморкаясь, одышливо дыша и пропуская одну рюмки ледяной водки за другой. От него тоже воняло. Кислый запах пота раздражал, как и неуёмная жадность к спиртному и жратве. Блюдо, некогда плотно заставленная маленькими бутербродиками с чёрной и красной икрой, уже наполовино опустело и очередная канапе уже исчезала в чавкающем слюнявом рту заместителя. Как есть свинья. Но свинья полезная. Слишком много на него завязано. Как раньше говорили? Одной верёвочкой? Вот так и здесь.
В загонах разминались гладиаторы, готовясь к поединкам, а гости, прибывшие на бои, пока расслаблялись за столиками на террассе. Сегодня будет кое-что новое. Групповой бой десять на десять человек. Зрелище должно быть захватывающим. А вообще следовало бы отловить несколько зомби и устроить поединок между человеком и заражённым. Интересно будет. В идеале бы живчиков с гладиаторами стравить, но для этого нужно будет делать полноценную клетку. Живчик — существо непредсказуемое.
Когда грянула вся эта катастрофа, все даже растерялись. И было отчего. По плацу ходят заражённые солдаты, в казармах бывшие солдаты бросаются на офицеров и сослуживцев и, даже в военном городке, где жили семьи офицеров, стоял крик терзаемых зомби жертв. Капитан, начальник вещевой службы, сошёл с ума, когда лично, топором, зарубил
