— Гав! — сквозь шум двигателя предупредил Клык, мол: — «У одного из мужиков в руках наличествует длинноствольное ружьё. Может, даже нарезной карабин. Целится, гад, в нашу сторону…».
— Сам вижу, не слепой. Отворачиваем и уходим… Ладно-ладно. Место я запомнил. Вернёмся ещё. Вернёмся и разберёмся. В обязательном порядке. Точка.
Гидромотодельтаплан, заложив широкую дугу, повернул на северо-запад.
Они пролетели над Ключами, над новым мостом, переброшенным через реку Камчатку, и вскоре оказались над старой армейской дорогой. То есть, над тем местом, где вчера прорвало природную плотину.
Тим заглянул вниз и, понаблюдав пару-тройку минут за окрестностями, подытожил: — «Полноценное грязевое озеро получилось. Причём, с площадью поверхности на уровне семидесяти тысяч метров квадратных. Может, и поболе. Теперь „Безымянному геологическому тресту“ придётся затратить немало трудов и финансов, чтобы убрать всё это безобразие… Интересно, а плотину прорвало по естественным природным причинам? Или же кто-то помог ей в этом? То бишь, подсуетился? Кто и зачем? Ну, мало ли… Как ни крути, но дорога, которую сейчас строят люди Сан Саныча, ведёт к вулканам. Более того, она будет проходить непосредственно рядом с Шивелучем. Тяжелогружёные машины, бульдозеры и вездеходы будут безостановочно шастать туда-сюда. Вполне возможно, что это кого-то не устраивает… Ладно, пришёл черёд Шивелуча. Поворачиваем на восток…».
Внизу преобладали чёрно-серые цвета, тона и оттенки: потоки застывшей вулканической лавы, длинные пирокластические «языки», грязевые озёра неправильной формы и участки спрессованного пепла.
— Гав-в-в! — громко известил Клык, мол: — «Вот и он, знаменитый Мёртвый лес. Охренительная, честно говоря, штуковина…».
— Впечатляет, — согласился Тим. — Одиночные мёртвые деревья на угольно-чёрном фоне. Светлые такие, длинные и тонкие, полностью лишённые коры. Даже ощущение хрупкости возникло, словно бы все эти деревца — хрустальные. Мол, если дотронуться пальцем до конкретной ветки, то она тут же рассыплется — в мелкую-мелкую стеклянную пыль. Настоящее чудо природы, короче говоря… Да и сам Шивелуч впечатляет нешуточно: огромный, мрачный, нахохленный, состоящий из нескольких конусов, изборождённых глубокими ущельями, каньонами и провалами. Напоминает злобного и сварливого старика, обиженного на всех и вся… Состоящий из нескольких конусов? Это точно. Вон, очень похоже, растут сразу два новых, второстепенных. Поднимаются из склона практически на глазах… А ещё здесь очень шумно — сплошной гул, сопровождаемый отдельными «выстрелами», производимыми при вылете из основного жерла вулканических бомб и бомбочек… Опа! Над «молодым» куполом поднялось грушевидное тёмно-сизое облако. Серой явственно запахло. Пепловый выброс, не иначе…
Гидромотодельтаплан летел над глубоким каньоном, ведущим к основному кратеру вулкана.
«Это, скорее всего, бывшее русло реки Байдарной. То бишь, высохшее русло. Про это приметное место много пишут-рассказывают в Интернете», — рассуждал Тим. — «Куда подевалась сама река? Исчезла при очередном серьёзном извержении Шивелуча. Высохла, испарилась, умерла. Ну, как те „хрустальные“ деревья, над которыми мы пролетали семь-восемь минут назад… Ого! Что-то ярко-малиновое показалось впереди. Никак, поток раскалённой вулканической лавы течёт по каньону? Точно, она, лава горяченная…».
— Бух-х-х! Ба-бах! — больно ударило по барабанным перепонкам, и метрах в пятидесяти от летательного аппарата пролетел — со страшной скоростью — жёлто-оранжевый огненный поток.
— Гав! Гав! Гав! — активно запаниковал в переднем кресле Клык, мол: — «Это же самая настоящая вулканическая бомба только что пролетела рядом! Огромная и смертоносная! Заканчивай, братец, свои дурацкие и безбашенные эксперименты! У меня, понимаешь, серьёзные сердечные отношения наметились… Не хочу погибать в самом расцвете сил. Не хочу, и всё тут! Точка… Немедленно поворачивай к Сиреневому распадку. Немедленно! В обход этого хмурого и огненного Шивелуча. То есть, в облёт. От греха подальше…».
А, вот, с подходящей для гидромотодельтаплана посадочной площадкой образовались незапланированные трудности. То бишь, сплошные леса, густые кустарники, травянистые луга, горы, нагорья, горушки, топкие болота и островерхие скалы.
Была, конечно же, ещё и река, ненавязчиво огибавшая Сиреневый распадок с юго-востока. Только очень уж извилистая и петлистая. Да и мелкими островками усеянная по самое не балуйся. На такую приводняться — с жизнью распрощаться…
Только со второго захода Тим высмотрел-таки светло-изумрудное озерцо, расположенное в кратере низенького (значит, очень и очень древнего), вулкана.
Подходящее такое озеро, удобное. Метров сто двадцать в диаметре. Может, и все сто сорок. Приводниться на такой площадке, да ещё и в условиях полного безветрия — не вопрос. Раз, два и всё…
Но это если приводняться на стандартном и надёжном «Bidulm-50». А если на пошлой рукотворной самоделке, собранной сугубо на основании «интернетовских» инструкций и чертежей?
Тут, уж, как повезёт.
Приводнились, понятное дело. Вернее, успешно плюхнулись…
— Нормальный вариант, — смахнув с лица озёрные изумрудные брызги, подытожил Тим. — Могло обернуться и гораздо хуже. А так-то что? Дюралевая рулевая планка слегка погнулась? Выправим. Правый пластиковый поплавок пробило? Подлатаем, предварительно воду откачав. Не вопрос. Только уже потом. На обратном пути.
— Гав! — оптимистично подтвердил из своего кресла Клык, мол: — «Прорвёмся — на раз! Мать его… Якори, братец, нашу славную птичку. Рюкзак вынимай из багажной сетки. Карабин извлекай из прорези. И, главное, ремни, меня держащие, расстёгивай…»
Они выбрались из кратера вулкана, ободрав в кровь ногти и когти, минут за сорок пять. Выбрались и, слегка осмотревшись, направились в нужную сторону.
— Прямо-таки полноценная экскурсия, посвящённая местной флоре и фауне, получается, — бодро шагая по чуть заметной тропе, комментировал Тим. — Ну, сам, Клык, посмотри, как деревья перемешаны между собой. Лиственница охотская. Ель аянская. Пихта грациозная. Тополь душистый. Черёмуха азиатская. Рябина камчатская… Ну, как я подготовился к этой поездке? Не зря столько времени провёл в Интернете? То-то же… Опа! Грибы. Подосиновики. Подберёзовики. Маслята. Моховики. «Колосовики», понятное дело, самый первый слой… Да и с ягодой здесь всё в полном порядке: жимолость, голубика, водяника, смородина-дикуша, клоповка, костяника… Серые куропатки активно перепархивают в низеньких кустиках. Рыжая белка рассерженно цокает, свешиваясь с толстой сосновой ветки. А вон упитанный тарбаган прошмыгнул…
Вскоре впереди показалась река, за которой и находился искомый Сиреневый распадок.
— Солидный такой водоток, — выйдя на низкий речной берег, сообщил Тим. — Шириной метров тринадцать-пятнадцать будет, течение приличное, да и глубиной, судя по всему, не обделён. Пятнистая форелька задорно плещется. А, быть может, и молодь камчатского гольца… Ладно, не беда. Будем готовиться к форсированию. Точка.
Он оперативно разделся до трусов, сложил сапоги и одежду в тощий рюкзак, а его — в свою очередь — пристроил, придерживая левой рукой, на голове. После этого поднял вверх правую руку, в ладони которой было зажато ложе карабина, и, набрав полную грудь воздуха, вошёл по щиколотку в серо-голубоватую
