Колонна начала разворачиваться в боевое построение еще до того, как мы подъехали к ней. Не скажу, что это было очень уж слаженно и каждый знал свое дело, но вот полными неучами наши сотни точно не были. Даже мытари и обозные без паники сгоняли освободившихся от всадников тяжеловозов в центр кругового построения. Пока копейщики занимали оборону, арбалетчики уже натянули тетивы и, сидя на тяжеловозах, шерстили округу взглядами.

Я стоял во втором ряду копейщиков. Ряды, надо сказать, были довольно жидкие – круговая оборона рассредоточила сотни вокруг табуна. По статусу, конечно, я тоже должен был держать «оглоблю» вместе со своим десятком, спрятавшись за щитом, но я же не простой десятник, а лигранд. Поэтому приготовился к бою с обычным копьем, взятым «напрокат» у складского.

– Собирайся, – хлопнул меня сзади по плечу Ротимур.

Я вздрогнул от неожиданности.

– Куда?

– Сотники верховых на «худобе» собирают, поедем посмотрим. Вы же только троих видели?

«Худоба» – это те лошади, что не «бочки» или «слоны». К «худобе» относился и мой великолепный широкогрудый Резвый.

– Да я вообще ни одного не видел.

– Парни говорят, орков всего трое. Пошли.

– А ты куда? – Я обратил внимание, что Ильнас, которому я велел уйти к обозным (но, разумеется, он этого не сделал), потянулся за нами.

– Я тоже верховой.

– Анри! Возьмешь кобылу Малого, поедешь с нами. А ты, – я снова обратился к мальчишке, – если не выполнишь приказ, получишь палок.

– Какой приказ?

– К обозным, я сказал!

Верховой разведкой командовал сотник локотских. Довольно смелый мужик, как оказалось. Не каждый на его месте ринется во главе отряда навстречу неизвестности. На холм три десятка верховых въехали растянувшимся полумесяцем. В тех кустах, где воины заметили орков, уже никого не было. Однако трава была примята огромными подошвами. С одной стороны, хорошо, с другой – теперь о нас знают. Я поймал себя на мысли, что гложет глупая детская обида, так как впервые мог увидеть эту расу, но проморгал такой шанс.

– Один на хрумзе был! – крикнул из леса следопыт локотских. – В сторону степи ушли!

Вот же! Еще и хрумз был.

– Сотня! В седла! – зычно скомандовал локотский. Минут через пятнадцать усиленный головной дозор выехал вперед. Еще через пять, не дожидаясь, пока все рассядутся по «бочкам», вперед шагнула первая шеренга. Латан – сотник, бывший со мной и Рутом на головомойке у дракона по поводу должности палочника, через мат объяснял локотскому сотнику необходимость усиления боковых дозоров его воинами.

На ночевки теперь, после обнаружения орков, вставали заранее, чтобы до темноты успеть приготовить ужин, так как ночью костры гасились, а вокруг стоянки раскладывались «фонари» – амулеты, реагирующие на любое живое существо, проходящее рядом, вспышкой света. Для арбалетчиков начались полусонные ночи, принесшие нам нескольких косуль, которые слепли от вспышки. Лошадей теперь не пасли, а кормили фуражом.

Еще дважды за последующую десятину дозоры обнаруживали орков – нас «вели», но я ни разу так и не смог рассмотреть даже тени этих созданий. А вот ближе к Северным землям зеленомордые исчезли. Объяснялось это очень просто: теперь между орочьими степями и перешейком Северных земель появились скалы. Подспудно я понимал, что стремление рассмотреть орков – не просто мой бзик. Я до сих пор не до конца осознавал их существование в этом мире. Да, здесь есть магия, но орки и эльфы… Это только кажется, что легко их принять как данность. Да вот ни хрена! Пока не увижу – не поверю!

– На обратном пути встретят. – Отон присел рядом со мной на поваленное дерево.

Мы расположились на дневной стоянке около реки. Вообще любой водоем, встреченный нами по пути, сулил стоянку, так как лошадей надо было поить.

– Возможно, и нет, – равнодушно ответил я ему, наблюдая, как Резвый пьет из реки: лошади – это такие водохлебы…

– Встретят, – уверенно возразил воин. – Сейчас кланы соберут и дождутся нас. Считали, сколько копий.

Это были мысли не Отона. Не знаю, кто запустил по сотням такой слух, но я слышал его уже раз десять. Вопрос наличия вокруг каравана орков волновал не только меня. Отпустив магическое зрение, я осмотрел округу. Особых преимуществ перед обычным человеком мне особенность зрения не давала, так как сквозь деревья я все равно не видел, но большое скопление людей, ну и, наверное, орков, я мог определить по характерным изменениям силы даже за преградой.

Я не знаю, как определил следующий момент. Просто не знаю. Вероятно, когда смотришь магическим взглядом, кроме него активируются и все остальные чувства. Почему бы и нет? Меня гложет сомнение, что в этом мире в достаточной мере изучали данное направление. А может быть, шестым чувством понял. Не суть… В общем, не знаю как, но… какая-то внутренняя сила толкнула меня резко прыгнуть вперед и развернуться. Отон тут же упал в другую сторону и стал, скребя ногами, отползать от места, где мы только что сидели. Сквозь пучковатые заросли лесной травы в мою сторону, извиваясь, ползло что-то длинное. Вот оно замерло на доли удара сердца и прыгнуло на меня. Я успел отбить рукой эту тварь. Клянусь, по щитку предплечья чиркнуло что-то твердое. Змея, упав, стала снова разворачиваться на меня. Мировосприятие слегка замедлилось. Но тут же по ней хлопнуло древко копья. Ильнас ожесточенно долбил гадину, пока она не затихла.

– Алтырница! – Сук подошел и поднял метровое тело, или что у нее там, ну пусть хвост.

Причем сделал это рукой. Понятно, что вроде как ничего необычного… Но я бы не решился. По крайней мере, в тот момент.

– На всех приготовим? – вопросительно посмотрел Сук на меня.

Я кивнул. Адреналин еще гулял в крови, и мне было все равно, куда денется тело змеи.

– Зря ты так сильно, – оглядывая «веревку» змеи, Сук обращался уже к Ильнасу, – переломал всю. Безобидная тварь. От ее укуса разве что волдырь вскочит. Если, конечно, зелья какого-нибудь магического не пил. Тогда так крючить будет! У-у-у! Ее поэтому алтырницей и зовут. Боятся они ее. Им и смерть может грозить от ее укуса… Что на нее нашло?

Меня кинуло в жар после его слов. И это мы еще лишь в преддверии Северных земель!..

– Сроду не слышал, чтобы нападала. Мы их в детстве руками ловили, так они и то не кусались, – ворчал воин, идя