Гаррат одарил его очень внимательным взглядом, после чего переступил люк, закрыв внушительным драконьим телом обзор на «неодетую компанию», лег на брюхо и, уложив голову так, что глаза его были максимально близко к просвету между люком и полом, спросил:

— Так как ты?

— Все хорошо, — заверила я. — Простите, что потревожила, просто…

— Ты просто переживала за меня, — улыбнулся дракон.

— Совсем немножко. — Я тоже улыбнулась.

— Ясно.

Гаррат смотрел на меня так, словно хотел запомнить каждую черточку моего лица и все выискивал что-то в моем облике, я, правда, не могла понять что.

— Я скучал, — вдруг произнес он так, что я сразу поверила.

Но говорить, что тоже скучала, не стала — прозвучало бы фальшиво. Просто после всего я была скорее рада, что в данный момент Гаррат находится подальше от меня и как минимум никого не обстреливает снежками, не сжигает, не гоняет, не оскорбляет и не левитирует. От всех этих мыслей почувствовала себя как-то неуютно, неловко и вообще сволочью.

— Как вы тут? — попыталась продолжить светскую беседу.

Но Гаррат, грустно глядя на меня, тихо повторил:

— Я безумно скучаю по тебе…

— Да что-то не заметно, — ехидно вставил древний.

Но я не обратила внимания на его реплику, глядя в полные тоски глаза Владыки, и, не удержавшись, спросила:

— Он надолго вас запер?

Губы дракона изогнулись в грустной усмешке, и Гаррат тихо ответил:

— Надеюсь — навсегда.

И устало опустил голову на лапы, все так же с тоской глядя на меня.

— Надеетесь? — переспросила потрясенно. — Но… почему?

Владыка отвел взгляд, затем вновь взглянул на меня и выдохнул:

— Потому что я сжег бы тебя, не защити он твое хрупкое тело от пламени. Даже драконьего пламени. И потому что, заигравшись с грассами, я как-то не подумал, что в этот самый миг Воронир тебя убивает. Должен был бы подумать, а я наслаждался победой и властью над грассами, забыв про очевидное. Ирэнарн сказал правду — я не имею права смотреть на тебя после этого.

Я… я не знала, как реагировать.

— Прости… — выдохнул Гаррат.

Не знаю почему, но, протянув руку, коснулась чешуи на его морде. Только дотронулась, а не гладила, хорошо помня, чем закончилась попытка прикоснуться в прошлый раз. Гаррат прикрыл глаза и прижался головой к руке.

— Э-э, — раздалось рядом со мной.

И потом дальше, где-то в доме бабушки Осаи: «Милада, ты где?»

Нервно оглянувшись, я посмотрела на древнего, тот мрачно сообщил:

— Камали пришла. Нам пора.

Осторожно убрав ладонь от морды Гаррата, я уже хотела было отойти, но тут вспомнила:

— Может, вам книги принести, чтобы вы не скучали?

Дракон как-то странно на меня посмотрел.

— Он не скучает, — насмешливо уведомил меня древний.

— Скучаю! — неожиданно капризно возразил Владыка.

Улыбнувшись, спросила:

— Что принести?

И вот тут Гаррат задумчиво прикрыл глаза, словно размышлял, а затем практически приказал не мне — древнему:

— Мне нужна программа обучения Брони за первые три года.

— Брони?! — переспросил Асур-Ррат.

— Справишься? — подначил Владыка.

— Вам бы весь спецкурс Дипломатии Ветра пройти, — с нажимом ответил древний.

— А этого добра хватает, — отмахнулся Гаррат. — Ирэнарн прислал, и даже двух библиотекарш на случай, если мне еще чего понадобится… мм-м… — Дракон глянул на меня и добавил: — В плане там за литературой дополнительной слетать.

Я кивнула, решив, что лучше поверить ему на слово.

— Добудь мне программу Брони, — практически приказал Владыка древнему. Затем улыбнулся мне и прошептал: — Ты моя путеводная звезда, вкусняшечка, просто приходи — мозг прочищается с одного твоего взгляда. Люблю…

И он закрыл лапой наш люк.

Мы с древним переглянулись.

— Не нравится мне все это, — задумчиво произнес Асур-Ррат. — Зачем ему курс Брони? Он не боевой дракон.

Почесал подбородок когтем и добавил:

— К тому же факультет боевиков закрыт даже для древних.

— А «Броня» — это что? — переспросила я, хотя уже, кажется, догадалась даже.

— Простодраконье название военного училища, — отмахнулся Асур-Ррат. — Ну да ладно, сделаем, что можем. Чем бы дитя ни тешилось, да?

Я не ответила, но тоже задалась вопросом — а зачем это Гаррату?

Когда древний вновь приоткрыл люк сокровищницы, мы были уже в доме бабушки Осаи. Невероятно вкусно пахло пирожками и сдобой, слышались голоса и смех, а едва мы вышли из пустой кладовой, которую выделили под вход в сокровищницу древнего, я себя почувствовала как на рынке.

— Смотри, какие драконы! — воскликнула одна из моих теть, разматывая рулон синей шелковой ткани.

— Лучший в мире атлас! — окутывая меня отрезом алой ткани, сообщила вторая.

— Прямо под цвет твоих глазок! — Третья накинула на голову отрез голубой мягкой ткани.

— Идем мерить платья, — хватая меня за руку и рывком высвобождая из пут шелка, атласа и бархата, сказала мама.

Следующие часа три я была куколкой.

На меня надевали то одно, то другое, то третье платье, под каждое шли традиционные для дракониц-девочек штанишки и из той же ткани, что и платье, тканевые туфельки на кожаной подошве.

В какой-то момент я поняла, что являюсь самой младшей во всем роду, потому как мои сестры и братья из нового поколения еще не обзавелись потомством, поэтому меня было решено баловать. И меня баловали как могли — брошками, заколками, новыми платьями, заготовленными для пошива мантий тканями — сразу семи цветов, потому что никто, даже я, еще не знал, какое учебное заведение выберу.

В результате я стояла посреди зеркального зала, который стал зеркальным, потому что в него со всего дома зеркала притащили, в нежно-зеленом платье, не доходящем до колен, в туфельках из той же ткани, с букетиком золотых, украшенных россыпью недорогих самоцветов цветов в волосах и с желанием сбежать бы уже отсюда поскорее.

Но, к счастью, пришел Хатор