– То есть ты с людьми уже говорил?
– С офицерами и кое с кем из нижних чинов лично побеседовал, с остальными говорили начальники команд. Никто трепаться не станет, это я тебе гарантирую. Еще по одной?
– Вообще-то не мое это… – в раздумье произнесла Лиза.
– Но и мешать не стоит, разве нет?
– Ладно! – махнула рукой Лиза. – Уговорил, бес красноречивый! Еще по одной!
Выпили. Посидели молча, переживая послевкусие.
– Ну как, не распробовала еще?
– Пить можно, – пожала плечами Лиза, – но не уверена, что стоит привыкать. В наших краях, как ты понимаешь, агава не растет.
– Да уж…
– Что? – вскинулась Лиза, почувствовав в междометии Райта некий едва уловимый второй слой.
– Да нет, – покачал головой арматор, – ровным счетом ничего.
– Тогда вернемся к нашим баранам, – предложила Лиза, прикинувшая, что, если шкиперу есть что сказать, он обязательно скажет.
– По кораблю ходят слухи, – таинственным шепотом поведал Райт, – что это я сам вас с Рощиным высадил той ночью. Будто бы я читал дневник Лимана, и там было твердо сказано и про этот твой караван, Лиза, и про другое прочее. Вот вы и решили осмотреться на месте…
– Звучит безумно, но мне нравится, – улыбнулась Лиза, наблюдая за тем, как Райт разливает по новой. – Кто-нибудь поверил?
– А как же ж! Поверили и уже успели присочинить от себя такое, чего и не было.
– Это хорошо, – согласилась Лиза и самолично насыпала себе на руку красную соль. – Значит, более или менее задницу мы прикрыли?
– Более или менее, – согласился Райт. – Подожди, сейчас принесу еще лимончик.
– Значит, Маша…
– Ну, экипаж знает, что Маша из другого мира, но афишировать это мы не станем, – подтвердил прежние договоренности Райт. – Официально она пассажир и твоя подруга, – не зря же мы перлись на Мадагаскар! Документы настоящие, у вас в Себерии к ним никто не придерется. Визы подлинные… Что еще? Она гражданка Новороссии, живет в Новом Содоме, присоединилась к нам в Андапе… Ну, а наши, я имею в виду экипаж, и без нее такое видели, что Маша меньшая из наших проблем.
– А какая большая? – все-таки Лиза чувствовала, есть что-то еще, кроме этого во всех смыслах важного разговора.
– Чуткая ты, Лиза! Хрен от тебя что скроешь!
– Особенно если ты скрывать и не собирался.
– Возможно, возможно… Ну, что, по третьей?
– Давай уж, конспиратор!
Выпили. Лиза взяла еще одну папиросу и хотела было закурить, но передумала.
– Слушай, Иан, у тебя какой-нибудь закуски случаем нет? – спросила, предположив, что уж шоколад-то у него должен найтись.
– Случаем есть, – кивнул Райт. – Я же знал, чем все кончится!
– Чем?
– Запоем!
Райт вернулся к бару, распахнул дверцу своего, следует заметить, весьма вместительного ледника, и достал оттуда два блюда с фруктами, закупленными еще вчера на Мадагаскаре.
– Вот, угощайся!
– Итак? – Лиза, и сама сходившая к бару, вернулась с розетками и десертными вилочками. – На чем мы остановились?
– На проблемах.
– Тогда излагай, – предложила Лиза, подцепив крупную темно-красную клубничину.
Она знала, сейчас разговор пойдет уже не о событиях экспедиции в Лемурию, а о чем-то совсем другом. Проблемы, связанные с экипажем «Звезды Севера», они уже обсудили, а вопросы доверия разрешили еще в прошлую экспедицию. Райт никогда не спросит ее о том, о чем Лиза не хочет говорить, как, впрочем, и она не спросит его. И оба будут свято хранить секреты другого, потому что это правильно, и, следовательно, даже не обсуждается.
– Лиза, мы отсутствовали в этом мире почти полгода, – медленно начал Райт, одновременно раскуривая трубку. – Феномен, разумеется, интересный, но не в этом суть. Ты с тех пор, как мы вернулись, новостями интересовалась?
– Даже не знаю, что тебе сказать, – честно призналась Лиза. – Нет, наверное. А должна была?
– Значит, про конфликт в Запате ты не знаешь.
– Запата это где-то в Мексике?
– Это в Техасе, – объяснил Райт, – город на реке Рио Гранде. Демилитаризованная зона по договору 1907 года. В декабре прошлого года его оккупировали войска Мексики, в середине января город отбили техасские рейнджеры. Бои продолжались неделю. С тех пор отношения между Техасом и Мексикой хуже некуда. Хотя, похоже, может быть и хуже.
– Война?
– Похоже на то!
– Вот ведь, суки! – искренно возмутилась Лиза. – И чего им не жилось?
– Да нет! – пожал плечами Райт. – Понять-то как раз можно. Это они свою революцию все никак доиграть до конца не могут!
– Какую революцию? – потеряла нить разговора Лиза.
– Ты что же, и этого не знаешь? – удивился Райт.
– Помилосердствуй, Иан! – взмолилась Лиза, очень слабо на самом деле представлявшая себе всемирную историю своего нынешнего мира. – Я же пилот, а не историк!
– Хорошо, – не стал спорить Райт. – Давай тогда я тебе расскажу.
– А это важно? – насторожилась, почуяв недоброе Лиза.
– Да, важно! – отрезал Райт, разливая мескаль. – Иначе ты ни хрена не поймешь!
«Ну, и зачем мне понимать?»
– Ладно! – сказала вслух, соглашаясь. – Излагай!
– Суть в том, – начал Райт, пододвигая наполненную рюмку к Лизе, – что изначально территорию, которая теперь входит в Мексиканскую империю, колонизировали иберийские готы, то есть те, кого сейчас называют испанцами, хотя следовало бы называть кастильцами…
– Эти подробности?.. – попробовала остановить урок истории Лиза.
– Крайне важны для понимания нынешних событий. Будь здорова!
Выпили. Лиза переждала прохождение терпкого огня через полость рта и пищевод и выжидающе посмотрела на собеседника.
– Так вот, – продолжил свой рассказ Райт, – колонизировали Мексику в основном кастильцы, каталонцы и васконы из Наварры и Аквитании. В восемнадцатом веке, когда Аквитания ослабла и ужалась до нынешнего своего жалкого состояния, Кастилия подмяла под себя все прочие колонии, даже шведский и нидерландский анклавы. Нидерланды единственные, кто мог бы дать им укорот, но они в ту пору сцепились с англичанами, и им стало не до Мексики. В результате к началу девятнадцатого века Мексика сложилась как единое государство, даже получила независимость.
– Это предыстория. А вот теперь сама история, – пыхнул трубкой Райт. – Видишь ли, какое дело, у кастильцев с местным населением, то есть с индейцами, не смешивались только аристократы, а вот у всех прочих колонистов модус операнди был иным. Они предпочитали свои общины, тем более что в Мексику перебралась чуть не половина населения прежней Великой Аквитании. Они и каталонцы не затем бежали из Старого Света, где им
