– Существуют, – кивнул полковник. – Свидетельств этому опять-таки гораздо больше, чем думал доктор. Однако ему для выводов хватило и того, что он знал. Другое дело, что Тюрдеева свела с ума идея «Ключа». Он думал, что только с помощью афаэра человек способен проникать за барьер.
– А это не так?
– Не так. Афаэр если и имеет какое-то отношение к переходам между мирами, то исключительно символическое, но к этому мы с вами еще вернемся. Только чуть позже.
«Не ключ, а символ ключа? Может быть, и так!»
– Но если не афаэр, тогда как же эти «двери» открываются? – спросила она вслух.
– Хороший вопрос. Но чтобы на него ответить, Лиза, следует прежде всего признать тот факт, что существует два способа преодолеть барьер, отделяющий один мир от другого. Есть нематериальные переходы, через них способен пройти только чистый разум, отринувший, так сказать, оковы плоти. И есть «пути», сквозь которые способны проходить материальные объекты, но открываются они где хотят и когда хотят. То есть совершенно случайным образом. Некоторые считают, что в этом и состоит различие. Первые подчиняются человеческому разуму, а вторые – капризам неизвестных нам природных сил. Зато в отличие от сущностных переходов, вещные «врата» способны пропускать через себя физические тела, что, согласитесь, гораздо удобнее, чем посылать в неизвестность свой разум, не имея возможности вернуть его затем в свое бренное тело. Однако на самом деле и те, и другие «двери» могут открываться как случайным образом, так и целенаправленно, то есть осознанно. Есть граничные условия. Признаки. Предвестники. Существуют, в конце концов, прецеденты. Вселение разума в чужое тело практически всегда заканчивается плохо. Это не значит, что вселение произошло случайно, это лишь свидетельство того, что шутки со связями между душой и телом к добру не приводят. С другой стороны, истории известны удачные материальные проникновения. Яруба, судя по всему, пришли в Западную Африку отнюдь не в малом количестве и не с пустыми руками. Вот почему Сокровище Кано представляет особый интерес. В нем могли сохраниться артефакты из иного мира, записи в книгах, изображения…
«Интересно, а лорд Диспенсер тоже об этом знает?»
Впрочем, вопросов было куда больше. Например, разделяет ли англичанин взгляд немца на афаэр?
– Фридрих, а откуда вам все это известно? В архиве Морамарко и Тюрдеева на такие откровения нет даже намека.
– Слышали об иллюминатах? – вопрос отнюдь не застал полковника врасплох. Он к этому, похоже, Лизу и подводил.
– Какое-то тайное общество?
– Можно сказать и так, – согласился Штоберль. – Это оккультно-философский орден, наподобие масонского. Во всяком случае, в качестве такового он известен. Однако в недрах братства иллюминатов скрыта гораздо более древняя организация, целью которой, как вы, верно, уже догадались, и является изучение «множественных миров и соединяющих их путей».
– Значит, иллюминаты.
– Иллюминаты, – подтвердил полковник, – а до них Авиньонское общество, а еще раньше компаньонажи и Басрийские братья. Вероятно, кто-то занимался этим и в античности, но данные утеряны, хотя знание, вполне возможно, перешло по наследству к нам. Ничего не известно о цинцах, но не может быть, чтобы такая древняя цивилизация ничего не знала о вселенцах и путях. Опять же, Индия и доколумбова Америка. Но нас с вами, Лиза, интересует сейчас другое – «Пути». Хотите еще кофе?
– Рассказывайте, не томите! – усмехнулась Лиза. – Еще немного я могу потерпеть и без кофе.
– Как скажете, – пожал плечами полковник. – Мы твердо знаем, что, как вещными, так и ментальными «переходами» могут управлять не только стихии, но и люди. Определенные люди, разумеется. Те, кого мы называем посредниками или медиумами. В конце шестнадцатого века в Венеции маэстро Джироламо Делла Сета нашел способ распознавать две характеристики – ментальную и физиологическую – такого рода людей. Я не хотел бы вдаваться в подробности, но именно на эти признаки реагируют нижняя и средняя стрелки моего прибора.
– То есть вы хотите сказать…
– Я хочу сказать, Лиза, что вы медиум, и притом медиум невероятно сильный. Обычно синхронизация этих двух показателей требует гораздо больше времени, а в вашем случае мы наблюдали почти мгновенную реакцию прибора. Я нечто в этом роде, признаться, и ожидал увидеть, но предполагать не означает знать наверняка.
– Стоп, стоп, стоп! – подняла Лиза обе руки в останавливающем жесте. – Не так быстро, Фридрих! Я за вами не успеваю, а у меня по ходу дела еще и вопросы возникают.
– Спрашивайте, – предложил Штоберль.
– На что указывает верхняя стрелка? – сразу же взяла быка за рога Лиза, которой не терпелось понять, как в эту концепцию вписывается ее личный опыт. – Где открываются «переходы»? Везде или в определенных местах? Отчего вы решили, что я медиум? И, если я действительно медиум, как открыть этот чертов «переход»?
– Верхняя стрелка указывает на «точку схождения», – объяснил полковник. – Условный термин, разумеется, но суть его в том, что реальности или миры имеют точки схождения, попросту говоря, места, где может возникнуть «переход» или взаимное проникновение. Такую точку, если знать, как искать, можно найти с помощью триангуляции. Одна из них, в частности, находится в этой комнате, на нее и указывает стрелка. Этот дом потому и построили именно на этом месте, что еще в конце восемнадцатого века здесь в Гейдельберге был отмечен ментальный переход, а позже удалось обнаружить и «точку схождения». Это, Лиза, ответ на ваш первый вопрос.
– Значит, только постоянные места? – уточнила Лиза.
– Не только, – возразил Штоберль. – Бывают и случайные, но мы не знаем, могут ли медиумы открывать такие «переходы».
«Похоже, что могут! Я же смогла! Или в излучине Мосеза сошлись сразу три мира?»
Тогда на берегу реки – перед лицом неминуемой гибели – Лиза умудрилась совершить мгновенный переход аж в две реальности подряд. В мир славного спецназовца Федора, с которым провела незабываемую ночь, и в свой собственный мир, где Лизе удалось встретить саму себя.
– Из ваших слов, Фридрих, – сказала она вслух, – следует, что стационарные точки перехода медиумы открывать могут?
– Иногда, – кивнул полковник. – Некоторые медиумы. При определенных условиях.
– И как они это делают?
– Интуитивно.
– То есть вы не знаете?
– Не знаю, – признал Штоберль, – потому что медиумы не способны объяснить, как они это делают. Говорят, само собой получается.
– Тогда давайте перейдем ко мне, – предложила Лиза. – С чего вы взяли, что я медиум?
– Вы очень ловко обходитесь с пространством, Лиза. Я обратил на это внимание, обдумывая ваши приключения в Африке. А потом вспомнил про теорию Тюрдеева, и все встало на свои места. Феномен воскрешения известен не только в применении к «вселенцам», о которых рассказывал вам Лео. Среди известных медиумов тоже было несколько людей, неожиданно выздоровевших от неизлечимой болезни или выживших после смертельного ранения.
