– Да не брезгую я, подбирай выражения!

– Именно брезгуешь! Хочешь общаться с людьми, жить среди них, как равный, а сам и близко их подпускать не хочешь, будто они заразные! Оставайся вампиром, не морочь людям головы! Не хочешь ты ничего менять на самом-то деле!

– Курить тут никому не позволю! – проорал Феликс.

– И правильно, и я согласен, – Паблито мигом сбавил тон. – Поставишь пепельницу на балконе, пускай там дымят да пеплом мусорят. И все довольны.

Остановившись у круглого стола, Феликс задумчиво потрогал кончиками пальцев вышивку на скатерти и сказал:

– Лучше всего, наверное, назначить встречу на вечер субботы, часов в шесть-семь…

– Да-да-да, совершенно верно, – энергично потряс клювом ворон. – Полностью поддерживаю.

– И еще одно условие, – Феликс обернулся и посмотрел на крысу с вороном. Они сидели на полу рядом, буквально бок о бок как верные товарищи. – Вас тут быть не должно.

– А вот на это даже не надейся!

Глава 24

К субботнему вечеру Феликс начал готовиться с четверга, желая предусмотреть каждую мелочь, включая пять комплектов комнатных тапочек разных размеров. Последовав совету Дона Вито, он убрал из гостиной часть предметов и обстановки, освободив пространство. Теперь в комнате без особого стеснения могло разместиться шесть человек.

В назначенный день с самого утра еще раз осмотрели гостиную и принялись тщательно обследовать остальные помещения, куда могли попасть гости: нет ли там чего-нибудь, что могло бы показаться странным? С кухней и прихожей все было в порядке, а вот в ванной комнате Паблито задержался. Окинув придирчивым взглядом стены, пол и потолок единого темно-красного цвета, птица уставилась на саму ванну: круглая чаша из черного мрамора опиралась на бронзовые львиные лапы.

– М-да, – сказал ворон, взлетая на бортик ванны, – здесь мы, конечно, ничего уже не успеем переделать. Ну да ладно, переживут. Может, у хозяина вкус такой, у всех могут быть свои причуды.

Переступая по бортику, Паблито подобрался к раковине из такого же черного мрамора и посмотрел на висящий над ней старинный портрет под стеклом.

– Это ты?

– Да, – сухо ответил Феликс. Он стоял на пороге, подпирая плечом дверной косяк.

– Хорош! Почти не изменился. Сколько тебе тут?

– Двадцать два.

– По поводу какому-то рисовался или просто так, красоту свою запечатлеть?

– Отец пожелал запечатлеть меня вернувшимся с войны без единого ранения, – ответил Феликс. – В честь этого события был написан портрет.

– Ты воевал? – удивился ворон. – Ты же благородный господин, тебя могли бы и отмазать от армии!

– Вот именно потому, что я благородный господин, я и пошел воевать. Это было делом чести, – улыбнулся Феликс слову «отмазать». – И после того, как стал вампиром, тоже много где воевал…

– А тогда что за война была? – заинтересовался Дон Вито. – Кого с кем?

– Война испанской короны за Нидерланды. Они хотели отделиться, а мы не давали. Долго рассказывать, как-нибудь в другой раз. Давай, Паблито, говори, что здесь надо сделать, что изменить?

– Надо убрать портрет и зеркало повесить! – с важностью каркнул ворон. – Сгодится и то, что дед с внучкой на кухне забыли!

– Без зеркала никак? Я все еще толком не отражаюсь, люди могут испугаться…

– А тебе не обязательно вместе с людьми в ванную заходить. Без тебя руки помоют, разберутся как-нибудь.

– Чего-то здесь не хватает… – сидя на задних лапках, Дон Вито вытянулся в столбик, рассматривая полочку над раковиной, – чего-то не хватает… Будь добр, подними меня повыше.

Феликс склонился, опуская руку, и крыс ловко забрался к нему на плечо. После минутного раздумья, Дон Вито воскликнул:

– Ах да! Бритвенные принадлежности! Вот чего не хватает! У взрослых людей мужского пола они обычно есть, даже если человек светловолос и носит бороду с усами. У тебя же волосы черные, а лицо чистое, значит, по человеческим меркам ты должен бриться каждый день.

– Об этом не подумал. – Феликс опустил крыса на пол. – Хорошо, что сказал.

– Да что бы ты вообще без нас делал! – ехидно усмехнулся ворон. – Значит, так: сюда зеркало, бритву, и, можно сказать, территория готова!

– Давайте на всякий случай еще раз все обойдем и хорошенечко осмотрим, – предложил Дон Вито. – Начнем с прихожей, от самого порога.

Они прошли в коридор. Феликс встал спиной к входной двери и посмотрел по сторонам, представляя себя на месте гостей, глядя на обстановку их глазами. Пол – редкий желтый мрамор, покрытый тонким рисунком темно-оранжевых, терракотовых и белых линий. Стены – сандаловое дерево. Потолок – венецианская штукатурка. Мебель – «утопленный» в нишу платяной шкаф, чьи дверцы лишь на пару тонов отличались от цвета стен, узкий длинноногий столик с банкеткой начала двадцатого века и подставка для зонтов, привезенная из Европы лет двести тому назад.

– Шкаф открой.

– Что?

– Шкаф, говорю, открой, – повторил Паблито.

– Зачем?

– На всякий случай все проверим. Во избежание сюрпризов.

– Кому и что может понадобиться в моем шкафу?

– Люди очень любят чужие шкафы, – поддакнул Дон Вито. – Так что лучше не рисковать.

Феликс пожал плечами, распахнул дверцы, и из шкафа посыпались зонты и трости. При ударе о мраморный пол из ручек и набалдашников с острыми щелчками начали выскакивать тонкие лезвия, похожие на длинные серебристые когти. Когда стих шум, лязг и звон металла, Паблито укоризненно поглядел на Феликса.

– И что такого? – пожал плечами мужчина. – Это коллекция, только и всего. Антиквариат, между прочим!

– Для чего тебе такие штуки? – Ворон подошел ближе, рассматривая сверкающие лезвия – на некоторых виднелась гравировка. – Людей убивать на расстоянии, чтобы костюм не запачкать?

– Какие глупости… – начал Феликс, но вмешался Дон Вито. Глядя на мужчину восторженно блестящими глазками, крыс мягко, вкрадчиво произнес:

– Времена рапир и шпаг давно прошли, но для испанского дворянина проще выйти на улицу без одежды, чем без оружия, ведь он со шпагой с детства, она часть его, продолжение его руки. Отлично придуманная замена. А можно