– Вы позволите?
Алекс оторвался от своей тарелки. Мужчина, лет сорока, в сером сюртуке, но офицерскую выправку ни под каким сюртуком не спрячешь.
– Конечно, присаживайтесь.
Мужчина опустился на стул напротив Алекса и тут же представился:
– Подполковник Дережицкий.
– Лейтенант Магу, – в свою очередь представился Алекс, – но что-то не встречал я вас раньше в Текуле. Недавно прибыли?
– Как сказать. Пятнадцать лет назад. Мне-то казалось, что любая собака в округе меня знает, но вам простительно, я по другому ведомству служу.
Алекс догадался, по какому именно.
– И с каких это пор жандармы начали совать нос в дела военных?
– С февраля месяца пятого числа сего года. Согласно императорскому указу все дела по государственной измене проходят по нашему ведомству, – пояснил подполковник.
– Но передача части трофейного оружия гражданским подданным империи государственной изменой никак являться не может. Ведь граждане эти ни против государя-императора, ни против империи не злоумышляли.
– Господь с вами, – театрально взмахнул руками жандарм, – я про этот случай и не извещен еще. А что, кому передали-то?
Алекс проклял свою несдержанность.
– Да так, по мелочи. Может, вас и не известят даже.
– Ну и ладно, – не стал обострять жандарм, – особенно если гражданам империи. У нашего ведомства к вам никаких претензий нет, да и быть не может. Во-первых, как вы справедливо заметили, в государственной измене не замечены. Во-вторых, персон вроде вас трогать – для карьеры далеко не полезно будет. Тут же адвокаты налетят, прокурор свой нос совать начнет, начальство столичное все грешки припомнит. Расследовать ничего толком не дадут, а потом еще и сам крайним станешь. Мне же до полной пенсии меньше пяти лет дослужить осталось.
– Так зачем же я вам понадобился?
– А вот содействие должностного лица в похищении руоссийских граждан иностранными бандитами, – проигнорировал вопрос лейтенанта Дережицкий, – под государственную измену подвести можно. С определенной натяжкой, конечно.
– И какое же содействие бандитам оказывается? – заинтересовался Алекс.
– Видите ли, раньше горцы действовали на удачу, хватали первых попавшихся. Но года три назад было замечено, что они стали похищать людей целенаправленно, тех, за кого могут заплатить выкуп.
– Но при чем же здесь военные? Состоятельных граждан в Текуле не так и много, их все знают.
– Совершенно верно, местные все на виду. Но скажите мне, каким образом в числе похищенных оказываются солдаты вашего полка, имеющие состоятельных родителей или родственников? Нет, уважаемый лейтенант Магу, информацию бандитам передает офицер, служащий при штабе вашего полка.
– Почему именно офицер? Может, это какой-нибудь писарь?
– Полгода назад за подобное предположение тарелка с вашим супом уже была бы на мне, и завтра утром мы бы с вами стрелялись с двадцати шагов. А сейчас вы только привели слабенькое возражение. Значит, и вы думаете так же. О том, что вы поедете курьером, вас поставили в известность за сутки, когда вы выехали, об этом в штабе знали многие, но предупредить Хамиди, организовать засаду на вашем пути за столь короткое время просто невозможно. О вашей поездке предатель узнал как минимум накануне вечером, иначе просто не успеть.
Рассуждения жандарма почти полностью совпадали с его собственными. Алекс невольно напрягся.
– И у вас уже есть подозреваемый?
– Даже несколько. Но ничего конкретного я никому предъявить не могу.
– За три года ничего не накопали, господин подполковник?
– Представьте себе, господин лейтенант, почти ничего, одни подозрения. В вашу епархию вход нам закрыт, вот и ходим вокруг. Многие ваши сослуживцы даже просто поговорить отказываются, а уж ответить на вопросы, касающиеся их товарищей…
– Я тоже ничего про них не скажу.
– И не надо, – явно наигранно воскликнул жандарм, – вы ведь его сами найдете! Зная вашу репутацию, могу утверждать, что пока вы его на белый свет не вытащите – не успокоитесь. Я только предостеречь вас хочу.
– От чего?
– Вы ведь захотите покарать изменника собственной рукой, чего я вам настоятельно делать не советую. Это уже будет уголовное преступление. Отдайте его мне, а уж я-то петельку у него на шее затяну, не выкрутится.
Алекс пристально взглянул на жандарма.
– Полковником стать хотите?
– И это тоже, – не стал отнекиваться Дережицкий, – засиделся я, знаете ли, на одном месте, а дело громкое будет, если все грамотно обставить, то и в столицу перевод возможен. Но на ваши лавры я не претендую, нет, только следствие все равно моему отделению вести. Поэтому отдайте его мне, всем же лучше будет.
– Я подумаю, господин подполковник.
– Вот и отлично, – поднялся со стула жандарм, – не буду вам больше надоедать. Уверен, вы примете правильное решение. Счастливо оставаться.
– До свидания.
Жандарм ушел, а Алекс впал в глубокое раздумье. Автоматически он поднес ложку ко рту, поморщившись, выплюнул суп обратно.
– Официант!
Халдей тут же подскочил к столику хоть и не постоянного, но весьма щедрого посетителя. Замер, учтиво склонившись, воплощенная готовность выполнить любую прихоть господина лейтенанта в пределах счета за съеденный обед плюс чаевые.
– Поменяйте суп – этот остыл.
– Сей секунд!
Тарелка тут же исчезла со стола, а официант – за дверью, ведущей в кухню. Алекс проводил его задумчивым взглядом. Нет, прав Дережицкий, прав – надо форсировать поиски предателя. Но как? А что, если… Не дожидаясь официанта, Алекс поднялся, бросил на стол трешку и быстрым шагом направился к выходу. Он еще вполне успевал попасть на телеграф до его закрытия.
– Рукоятку я отлил, паз выточил, только бы лучше это на станке делать, вручную подгонять долго. Защелка осталась, но на нее сталь рессорная нужна. Клинок давно готов. Осталось только собрать. Ну и защелка эта.
Выслушав Наваскина, Алекс только сплюнул, благо стояли они на улице возле полковой оружейной мастерской. И как только Хамиди не прикончил его за такую «сообразительность».
– В Текуле кареты есть?
– Известно, есть, – согласился мастеровой.
– У них рессоры
