На обратном пути остановились у одного из одноэтажных домов. Здесь жил знакомый Шилохвостова. От него они надеялись получить сведения о немцах. Андрей тихо постучал в дверь. На стук не ответили. После повторного стука из-за двери раздался мужской голос:
– Кто там?
Скоморохов тихо сказал:
– Свои. Я от Шилохвостова.
Щелкнула задвижка, дверь отворилась, на крыльце появился босоногий пожилой человек в белой рубахе и брюках. Он с опаской посмотрел по сторонам, негромко произнес:
– Заходите.
Разведчики вошли в прихожую. Бондаренко по приказу Скоморохова остался снаружи. Мужчина свет включать не стал. Сказал: «Подождите», – и исчез в одной из комнат. Скоморохов вдохнул носом воздух. Пахло борщом. Только теперь он вспомнил, что не ел с самого утра. Ждать пришлось недолго. Мужчина пришел со свернутым листом бумаги, отдал Андрею.
– Вот. Передадите Шилохвостову. Здесь всё написано.
– Хорошо. Передадим.
Мужчина пожал Скоморохову руку.
– Удачи вам, товарищи.
Пограничники вышли из дома. Теперь у них была еще одна задача: по возможности взять «языка», но летняя ночь коротка, а потому и времени у разведчиков было мало.
Им повезло. Группа возвращалась назад, когда ближе к окраине города они увидели трех немецких солдат.
– Похоже, патруль, – тихо произнёс один из пограничников.
– Будем брать того, который впереди. Сдается мне, он за старшего.
Схватка была короткой. Немцы нападения не ожидали, они повернули за угол дома на перекрестке, когда на них набросились разведчики. Дюжий Бондаренко ударом приклада в голову свалил первого, двух других немцев закололи ножами. Скоморохов не ошибся, шедший впереди немец оказался обер-ефрейтором. Ему быстро связали руки, сунули в рот кляп. Взятого в плен «языка» Бондаренко тащил на себе, так как удар прикладом оказался сильным. Немец был рослым и тяжелым, а потому нести его пришлось по очереди.
Труды разведгрупп не прошли даром. Выяснилось, что немецкое командование тоже готовило наступление, а потому ударили по ним на полчаса раньше запланированной ими атаки. Утром артиллерия открыла огонь по обнаруженным позициям противника. Грохот пушек разорвал утреннюю тишину. В атаку со стороны городского кладбища пошли пограничники сводного батальона, следом в бой вступили бойцы девяносто девятой стрелковой дивизии и две сотни ополченцев.
* * *Скоморохов во главе доверенного ему полувзвода пограничников пробивался к центру города. На окраине немцы встретили наступающих шквальным пулеметным огнем, но пограничникам удалось ворваться в Перемышль. Теперь надо было выбить из него противника. Однако немцы упорно сопротивлялись, они успели укрепиться, соорудив на перекрестках баррикады из мебели, шпал и мешков с песком. Из подвалов, окон и чердаков хлестал свинцовый дождь. Скоморохов видел, как один за другим падают его бойцы. Опыта уличных боев у пограничников было мало, большая часть из них впервые участвовала в боевых действиях. На узких улицах между домами не хватало маневра, не было места, чтобы в нужный момент укрыться от вражеского огня. Овладев одним из опорных пунктов на перекрестке, остановились. Впереди ещё одно укрепление, за ним двухэтажный дом, который, словно остров реку, разделил улицу на две. Пулеметный огонь из окон и чердака дома заставил залечь за мешками с песком. Бондаренко оказался рядом.
– Товарищ младший лейтенант, як що дали по вулици пидемо, те нас всих перебють. Може, нам дворами, як вчора?
Очередь из пулемета заставила Скоморохова пригнуться. Андрей поправил ремешок фуражки под подбородком.
– Верно мыслишь, Бондаренко. В лоб нам немцев из этого дома не выбить. Надо действовать хитро. Главное маневр и внезапность. Будем обходить узлы обороны и бить им в тыл.
Бондаренко поддержал:
– Ось це правильно, товарищ лейтенант.
Скоморохов обратился к пограничникам:
– Девять человек со мной, остальным держать оборону, ждать сигнала к атаке. Сержант Решетняк остается за старшего.
Андрей вскочил, пригнулся, и, крепко сжимая в руках трофейный немецкий автомат, побежал назад по улице. За ним последовал Бондаренко и ещё восемь пограничников. Добежав до перекрестка, они свернули за угол дома. Запоздало застрочил немецкий пулемет. Скоморохов кинулся к массивной деревянной двери, рванул ручку на себя. Дверь оказалась закрытой. Бондаренко несколько раз ударил прикладом винтовки по полотну, но попытки сломать дверь оказались тщетными. Один из пограничников предложил:
– Может, гранатой ее?
– Гранаты приберегите для немцев. За мной! – Скоморохов подбежал к каменному забору, который скрывал внутренний двор дома, подпрыгнул и ловко перемахнул через преграду. За ним, помогая друг другу, перелезли остальные. Пограничники миновали двор, но уперлись в деревянную ограду. Путь пробивали прикладами и ногами. Сломали доски и очутились в соседнем дворе. Навстречу им из дверей соседнего дома выбежали два немецких солдата в касках с винтовками в руках. Скоморохов нажал на спусковой крючок. Автоматная очередь срезала обоих. Андрей побежал дальше. Следующий трехэтажный кирпичный дом с балконами, по его предположению, должен был находиться напротив углового здания, где засели немцы. Он не ошибся. Сквозной подъезд вел со двора на улицу и выходил к нужному дому. У выхода притаился немец с винтовкой. Не ожидая нападения сзади, он обернулся, удивленно посмотрел на пограничников. Их многочисленность и суровый вид привели его в замешательство, удивление сменил испуг. Андрей приложил указательный палец к губам, давая немцу понять, что ему не стоит звать на помощь. Солдат вермахта послушно поднял руки вверх. Скоморохов бросил:
– Свяжите его.
Немца связали, забрали оружие и уложили на каменный пол. Один из пограничников удивленно произнес:
– Да он же пьяный, чертяка! От него как из винной бочки разит. Наверное, всю ночь пили, сволочи.
– Вот мы им и устроим похмелье. – Андрей снял фуражку, взял у пленного каску, одел на себя, выглянул на улицу. Осмотрев дом, в котором засели немцы, он повернулся к пограничникам, тихо скомандовал:
– Приготовиться. По моей команде рывком перебегаем улицу. Окна дома на первом этаже высоко, поэтому проникнуть туда можно только через парадные двери. Они, на наше счастье, открыты. Комнаты, где засели немцы, закидываем гранатами, потом добиваем тех, кто остался жив. Аксёнов, Бондаренко, держите под прицелом окна второго этажа. Всем понятно?
– Так точно, – ответил за всех Бондаренко.
Скоморохов снял каску, надел фуражку, подтянул ремень на подбородке.
– Тогда вперед!
Пограничники выбежали на улицу, устремились к дому напротив. Из открытого окна второго этажа высунулась голова в немецкой пилотке. Бондаренко остановился, выстрелил. Голова немца исчезла. Скоморохов метнул гранату в окно первого этажа. От оглушительного взрыва осыпались разбитые стекла на рамах. Не теряя времени, Андрей вбежал в дом, пинком отворил дверь квартиры, куда он кинул
