– Вставай. Надо уходить.
Ладонь наткнулась на что-то липкое и теплое. Это была кровь. Скоморохов перевернул Казимира на спину. Он попытался что-то сказать, но вдруг дернулся и замер. Андрей пощупал пульс на шее, Казимир был мертв. Теперь из всего отряда остался только один…
Сентябрь 1944 года. Специальный проверочно-фильтрационный лагерь НКВД
Шилохвостов закурил очередную папиросу.
– Интересная история получается. Значит, говоришь, из всего отряда только ты один остался? И кто же может подтвердить твое пребывание в партизанском отряде? Засланные немцами в отряд люди и предатель Веремейчик скорее всего погибли при вашем нападении на полицейский участок, а иных свидетелей, я так понимаю, нет?
Скоморохов задумался, но вскоре обрадованно произнес:
– Есть! Есть свидетели! Родственница старика-лекаря Ярына и её сын Юрась. Они меня видели.
– Что ж, будем искать твоих Ярыну с Юрасем. А теперь расскажи, что было с тобой дальше.
– А дальше вы слышали, когда пришли на допрос. Скитался некоторое время в лесу, потом решил пробираться к линии фронта. Думал, в расположение наших войск выйду или к партизанам попаду, а попал к немцам. А ведь до фронта рукой подать оставалось. Весной они меня, оголодавшего и обессилевшего, голыми руками взяли, когда я в стоге сена спал. Похоже, что кто-то из местных меня увидел и сообщил. Там неподалеку железнодорожная станция была, где в это время наших военнопленных в вагоны грузили и в лагеря отправляли, наверное, это сборно-пересыльный пункт был. За день до моей поимки некоторые из пленных бежали, вот меня за одного из них и приняли, из-за военной формы. Потом лагерь для военнопленных под Гродно. Условия скотские, думал, не выживу. В начале июля сорок четвертого узнал, что наши войска близко. Помогло знание немецкого языка. Охранники, не подозревая о моих способностях, между собой разговаривали, а я подслушал. Из их разговора понял, что часть из нас планируют отправить дальше, в Германию, а часть уничтожить. Я рассказал об этом товарищам. Мы решили бежать. Воспользовались тем, что нас время от времени задействовали для строительства оборонительных сооружений, а иногда и как сельскохозяйственных рабочих. Мы бежали, когда нас вывели для работы в поле. Лучшего случая могло не представиться. Мы решили рискнуть. Нас было восемь человек. – Скоморохов вопросительно посмотрел на Шилохвостова. – Фамилии называть?
Старший лейтенант затушил папиросу в пепельнице, отрицательно покачал головой:
– Не надо. Я слышал на допросе, да и стенографист всё, что ты говорил, на бумаге запечатлел.
– В полдень, когда охранников разморило на солнце, мы решились. При побеге разбежались в разные стороны, чтобы сбить с толка погоню. Не знаю, удалось ли уйти другим, а мне повезло. На пути попался ручей, я по нему пошел, наверное, этим сбил со следа овчарок. Мне на границе приходилось с ними работать, я собачьи повадки хорошо изучил. Чтобы еще больше запутать преследователей, пошел не на восток, а на запад. Ночью добрел до какого-то хутора, день просидел в сене в коровнике, а следующей ночью пошел на восток. На этот раз мне повезло, через четыре дня мучений вышел в расположение одной из частей Красной армии. Теперь вот перед вами.
Шилохвостов задумчиво произнес:
– Понятно. С твоим делом крепко разбираться придется, когда что-то прояснится, я тебя вызову, а пока иди.
Скоморохов попрощался, вышел из кабинета. Теперь ему оставалось покорно ждать своей участи.
* * *Один за другим потянулись изматывающие душу дни ожидания. На смену сентябрю пришел октябрь. Деревья начали сбрасывать разноцветные наряды, осыпая листвой землю. Скоморохов все чаще смотрел в серое неласковое небо на стаи перелётных птиц, летящих на юг, туда, где находился его родной город. Короткие дождливые дни казались Андрею неимоверно длинными и тягучими. Он ждал, что Шилохвостов со дня на день вызовет его на допрос, но ожидания оказались тщетными. Долгожданный день пришел в ноябре. Как и в прошлый раз, за ним пришел усатый старшина.
Старший лейтенант встретил его в хорошем расположении духа:
– Садись, Скоморохов. Тут вот такое дело. Мне присвоено звание капитана…
– Поздравляю.
– Спасибо. В ближайшее время отбываю на фронт, но по твоему делу я кое-что еще могу сделать. Сведения о твоем пребывании в лагере военнопленных и побеге подтвердились, но с партизанским отрядом пока не всё ясно. Нет свидетелей. Немцы сожгли село, в котором проживали Ярына и Юрась, о которых ты говорил. Где они и живы ли – пока неизвестно. Так что достоверных сведений о том, что ты был в партизанском отряде, нет. Если бы они подтвердили твои показания, тогда дело пошло бы иначе, а теперь… Ты слышал про отдельные штурмовые стрелковые батальоны? – Шилохвостов взял со стола бумагу, протянул Андрею. – Если не слышал, то читай. Только никому не говори, что я тебе давал эту бумагу в руки. Это всё, что я могу для тебя сделать. Думаю, так будет лучше, чем ГУЛАГ или штрафной батальон.
Скоморохов взял в руки листок, начал читать. Это был приказ народного комиссара обороны Иосифа Виссарионовича Сталина командующим войсками Московского, Приволжского и Сталинградского военных округов о формировании отдельных штурмовых стрелковых батальонов, от первого апреля сорок третьего года. Сердце лихорадочно забилось, ведь от того, что в нём написано, возможно, будет зависеть его дальнейшая судьба. Скоморохов стал жадно вчитываться в каждую строчку приказа:
«В целях предоставления возможности командно-начальствующему составу, находившемуся длительное время на территории, оккупированной противником, и не принимавшему участия в партизанских отрядах, с оружием в руках доказать свою преданность Родине приказываю:
1. Сформировать к 25 августа сего года из контингентов командно-начальствующего состава, содержащегося в специальных лагерях НКВД:
1-й и 2-й отдельные штурмовые стрелковые батальоны – в Московском военном округе, 3-й отдельный штурмовой батальон – в Приволжском военном округе, 4-й отдельный штурмовой стрелковый батальон – в Сталинградском военном округе».
Теперь глаза выхватывали из текста главное:
«Батальоны предназначаются для использования на наиболее активных участках фронта.
2. Укомплектование формируемых штурмовых батальонов произвести:
а) должностей командиров батальонов, заместителей командиров батальонов по политической части, начальников штабов, командиров рот – за счет лучшего, тщательно отобранного и хорошо подготовленного начальствующего состава, имеющего боевой опыт;
б) рядового, младшего начальствующего и остального начальствующего состава – за счет среднего и старшего начальствующего состава спецконтингентов…».
«Назначение на должности начальствующего состава как младшего, так и среднего произвести после тщательного отбора командиров из спецконтингентов…».
Скоморохов утер ладонью выступившую на лбу от волнения испарину, его взгляд наткнулся на самое важное:
«3. Срок пребывания личного состава в отдельных штурмовых стрелковых батальонах установить два месяца участия в
