Техники мы набрали столько, что едва хватило механиков-водителей, да и просто водил для грузовиков. Танкисты охренели от состава немецкого танкового батальона, им в нашей армии такое и не снилось. Одних грузовиков обеспечения было взято сорок штук. Десять бронетранспортеров, восемь зенитных автоматов, две реммастерские и прочее, прочее, прочее, не говоря уже о самих танках. Шестьдесят новеньких, только с заводов Германии танков, это же подарок небес. Почему я вообще взялся за эту авантюру? Да просто все на самом деле. Немцы, в отличие от нас, экипажи для своих машин не комплектуют на заводах и не сопровождают свои составы. Экипажи для всех этих машин сейчас на передовой, ну, или где-то рядом с ней. Почему мы и напали, этот эшелон был предназначен просто для пополнения техникой войск, находящихся на передовой. Машины, зенитки, противотанковая артиллерия – все это находилось на станции и готовилось к отправке в войска, а тут – мы.
– И куда нам теперь бежать, чтобы пятки сверкали? – напряженно морщил лоб полковник Васин.
– На фига? – удивился я. – Мы двинем туда, где нас ждать не будут.
– Что, в Германию, что ли? – открыл рот от удивления командир.
– Ну, до нее далеко. Но пойдем мы именно на запад.
– Да там же у фрицев войск, наверное, как грязи на дорогах!
– А зачем им там иметь много войск? Вермахт удалился от границы на огромное расстояние, войска им на фронте нужны. А вот аэродромы, тыловые части, снабжение, мосты там есть. Их-то мы и будем громить. Нашему войску сейчас угрожают только авианалеты, вот и будем уменьшать вероятность нашего уничтожения.
– Мне тут карты твои разведчики принесли, а ведь если выгорит, мы у немчуры половину авиации уничтожим! Тут просто прорва аэродромов, – воскликнул вдруг полковник.
– Во-от! Конечно, половину не уничтожим, слишком много ее у фрицев, но потреплем прилично.
– Все это хорошо звучит, но насколько хватит ресурса, горючки и боеприпасов для нашей маленькой армии?
– Да уж не такая и маленькая, почти четыре тысячи бойцов! А самое главное, вы забыли, что мы вообще-то на оккупированной территории? Добыть здесь необходимое, наверное, гораздо проще, чем в нашем тылу получить то, что нам причитается.
– И с этим не могу не согласиться, – грустно выдохнул командир, – снабжение впервые дни войны во многом предрешило исход битвы у границ.
– Так что командуйте, товарищ полковник, я в свою роту пойду.
Мне выделили роту, из которой я должен был сделать роту разведчиков-диверсантов.
Заглушенные двигатели танков потрескивали, остывая. В лесу, где мы укрыли наш батальон, было не протолкнуться. Танки укрывали, стараясь вырубать деревья по минимуму. Батальон растянулся на полкилометра, но предосторожность превыше всего. Нас ведь легко найти, если захотеть. Немчура летает постоянно, но вот конкретно над этим лесом они почему-то не бывают. Может, все дело в том, что этот густой лесной массив находится в их тылу? А что, мы рискнули и дошли сюда без потерь и стычек с врагом. По пути только уничтожали патрули и мелкие подразделения фашистов. Пленные дали нам хороший повод чуть расслабиться, немцы искали нас именно там, где нас не было и в помине. Один унтер-офицер из фельджандармов вообще заявил сначала, что мы взбунтовавшееся подразделение вермахта. Он не мог поверить, что русские могут укрываться таким большим отрядом прямо у них под носом.
В первых числах августа наше соединение насчитывало более десяти тысяч бойцов, при почти двух сотнях танков. Где мы столько наворовали? Да просто подобрали. Нет, серьезно. Нашей техники по дорогам и лесам было столько, что постоянно возникали трудности с экипажами, поэтому мы искали и громили лагеря для пленных, пополняя свои ряды бойцами и командирами. Встречали и простых окруженцев, которые, видя всю нашу махину, что мы собрали, с радостью переходили под нашу руку. Васин, получив в свои руки такую силищу, словно заново родился. Исчез тот пессимизм, что так пугал меня в начале нашего пути. Операции, что он со штабом разрабатывал, приносили успех. Была установлена устойчивая связь с Большой землей. Прибавилось начальства. Слава богу, что у командира хватало ума не выставлять меня напоказ. Я делал свою работу. Моя разведрота рыскала по всей территории Западной Белоруссии и собирала информацию. Предоставляя командованию данные, я дополнял их своими предложениями, неофициально. Васин часто приходил советоваться, наедине, конечно. В штабе корпуса, в который нас переименовали, появился какой-то дурной комиссар. Дурной, потому как рвался взять власть в свои руки и порулить нашим соединением. С чего я взял? Так Васин рассказал, он уже устал от этого выскочки и все терзал меня, выспрашивая каждый день, как ему противостоять еще и на этом фронте.
– Да убрать его, и все дела! – злобно сплюнув на землю, предложил я.
– Да ты охренел! Старшина, ты в своем уме? – вскинулся командир, озираясь по сторонам, но по глазам я видел, что он хочет именно этого, просто не может говорить прямо.
– А что такого, леса тут глухие, взять его с собой на дело, да и прикопать по-тихому…
– Я этого не слышал! – Слышал-слышал, вон как глазки заблестели. – Сюда сразу приедут следователи, и тогда…
– Пускай приезжают. Он хочет погеройствовать? Дайте ему такую возможность. Мы село хотели взять, помните, то, что рядом с аэродромом ночников.
– Игорь, только зря бойцов положим. Как я могу ему людей доверить, он же их и в грош не ставит.
– Вы предложите, за исполнение возьмусь я
