– К дороге! – отдал я приказ, едва оказался во главе отряда. – Крошите их!

– Они свои! – вдруг заорал Финан. – Господин, они свои! Они свои!

Это был Мереваль, спешивший нам навстречу.

– Сюда, господин, – позвал он меня, указывая на дорогу.

Его люди соединились с моими, и мы поскакали по старым камням римской дороги. Я оглянулся через левое плечо и увидел позади нас данов, а впереди был пологий холм, и на его вершине – палисад. Крепость. Древняя, разрушенная, но крепость, и я устремился к ней. Оглянувшись еще раз, заметил, что с полдюжины данов вырвались вперед, обогнав часть отряда.

– Финан! – окликнул я, натянул повод и повернул жеребца.

Некоторые мои люди увидели, что я делаю, и тоже повернули лошадей. Я пришпорил жеребца и шлепнул его по крупу развернутым плашмя Вздохом Змея. К своему изумлению, я обнаружил, что шестеро данов повторили мой маневр, только направили коней в другую сторону. У одного из них лошадь поскользнулась и упала прямо под копыта своих товарок, а ее всадник вылетел на дорогу, шмякнулся на камни, с трудом поднялся, ухватился за стремя ближайшего к нему всадника и побежал рядом с лошадью, когда шестерка устремилась прочь.

– Стоять! – гаркнул я, но не данам, а своим людям, потому что вдали показался более многочисленный отряд данов, и он быстро приближался. – Назад! – приказал я. – Назад и вверх на холм!

Холм вместе с разрушенной крепостью располагался на перешейке, образованном большой петлей Сэферна. В самой петле, где участки, поросшие невысоким кустарником, перемежались с болотами, стояла деревушка с церковью и кучкой домишек. Сюда уже успели добраться беженцы, и их крупный рогатый скот, свиньи, гуси и овцы сгрудились возле лачуг.

– Где мы? – спросил я Мереваля.

– Это место называется Скроббесбург, господин, – крикнул он в ответ.

Это место было создано для обороны. Ширина перешейка составляла триста шагов, и для его защиты у меня имелся отряд в сто сорок три человека, а также отряд Мереваля. Кроме того, среди беженцев было немало мужчин, которые служили в фирдах. У них нашлись топоры, копья, охотничьи луки и даже несколько мечей. Мереваль уже выстроил их в шеренгу по перешейку.

– Сколько людей? – уточнил я у него.

– Триста, если не считать моих восьмидесяти трех.

Даны наблюдали. Их было примерно сто пятьдесят, но к ним с севера шло подкрепление.

– Расставь сотню из фирда в крепости, – приказал я Меревалю.

Крепость возвели на южной стороне перешейка, поэтому оборонять предстояло длинную северную часть. Рядом с рекой земля была болотистой, и я сомневался, что кому-то из данов удастся преодолеть эти участки, поэтому я построил стену из щитов между подножием холма и краем болота.

Солнце быстро опускалось за горизонт. Вот сейчас, размышлял я, данам следовало бы атаковать, но они не атакуют, несмотря на преобладающую численность. Кажется, нашей смерти придется подождать до завтрашнего утра.

Мы почти не спали. Я разжег костры по всему перешейку, чтобы видеть, если даны пойдут в атаку ночью. Затем мы наблюдали, как на севере вспыхивают все новые и новые бивачные костры по мере того, как прибывают новые отряды. К тому моменту, когда опустилась ночь, костров оказалось столько, что они подсвечивали небо. Я приказал Райперу обследовать деревушку и выяснить, какие продукты у нас имеются. В Скроббесбурге оказались запертыми не менее восьми сотен человек, и я не представлял, сколько еще нам придется оставаться здесь. Еды надолго не хватит, даже если забить весь скот.

Взяв десять человек, Финан принялся разбирать хижины, чтобы из бревен строить барьеры на перешейке.

– Самым разумным, – проворчал Мереваль в ту долгую, беспокойную ночь, – было бы переплыть на лошадях реку и поспешить дальше на юг.

– И почему же ты так не поступил?

Он улыбнулся и кивнул в сторону детишек, спавших на земле:

– И отдать их данам, господин?

– Я не знаю, сколько мы тут продержимся, – предупредил я его.

– Господин Этельред отправит армию, – уверенно заявил Мереваль.

– Ты правда веришь в это?

Он усмехнулся:

– Ну, тогда, может, король Эдуард.

– Может, – согласился я, – но пройдет два или три дня, прежде чем твои гонцы доберутся до Уэссекса; еще два-три дня они будут ходить по кругу, пересказывая всем сообщение. К тому времени мы уже будем мертвы.

Мереваль вздрогнул, услышав горькую правду. Он тоже понимал: на что-то надеяться мы можем лишь при условии, что армия уже выступила, в противном случае обречены. Крепость – жалкие остатки древней войны против валлийцев, частенько грабивших западные земли Мерсии. Ров легко преодолеет и калека, а палисад прогнил настолько, что бревна можно свалить рукой. Сооруженная нами преграда смехотворна, эта свалка стропил и потолочных балок способна задержать человека, но никогда не остановит решительную атаку.

Я знал, что Мереваль прав и наш долг – перебраться через Сэферн и спешить на юг к тому месту, где назначен сбор армии. Но тогда пришлось бы бросить на произвол судьбы людей, нашедших убежище в этой деревушке. А даны уже, возможно, переправились через реку. К западу было несколько бродов, и они при желании окружат Скроббесбург, чтобы помешать подкреплению добраться до нас. По сути, размышлял я, нам остается надеяться только на то, что даны решат двигаться дальше и не станут растрачивать свои силы на схватку с нами. Надежда была призрачной, а когда на востоке небо слегка просветлело, я ощутил безграничное отчаяние приговоренного. Три норны не оставили мне никакого шанса, кроме как развернуть свое знамя и погибнуть со Вздохом Змея в руке. Я подумал о Стиорре, своей дочери, и мне очень захотелось еще раз увидеть ее.

Рассвет принес с собой туман, низкие тучи и мелкий моросящий дождь.

Сквозь туман я увидел знамена данов. В центре было знамя Хэстена, череп на длинном шесте. У слабого ветерка не хватало сил раскрыть полотнища, поэтому я не разглядел, изображены ли на них орлы, вороны или кабаны. Я просто их сосчитал. Их было как минимум тридцать, часть закрывал туман, и под этими знаменами даны строили стену из щитов.

У нас было два знамени. Мереваль водрузил над крепостью стяг Этельреда с изображением скачущей белой лошади. Свое знамя с волчьей головой я установил чуть пониже и к северу и велел Осви, своему слуге, срезать молодое деревце, чтобы с его помощью растянуть полотнище во всю ширину и показать данам, с кем им придется иметь дело.

– Это же прямое приглашение, господин, – проворчал Финан и топнул ногой по мокрой земле. – Помнишь, ангелы говорили, что ты умрешь. Каждому дану охота прибить твой череп над своей дверью.

– Я не собираюсь от них прятаться.

Финан перекрестился и перевел взгляд на вражеские полчища.

– Что ж, зато все будет быстро, – произнес он.

Туман