Голову наполнили звенящая пустота и острый холод одиночества. Даже Мурмяуза не было рядом, чтобы поддержать ее. Алида прикрыла глаза и устало вздохнула.
«Как я могла умудриться потерять все, просто выйдя из дома? – спрашивала она себя. – Почему мне так не везет?»
Ветер зловеще зашелестел в кронах деревьев, в вышине каркнул ворон. Алида продрогла до костей, пальцы и кончик носа немели от холода и влажности. Ей вспомнилось, как по вечерам они с бабушкой пили крепкий чай с мятой, а яркий месяц насмешливо заглядывал к ним в окно, и его острые края напоминали не то кошачьи ушки, не то козлиные рога.
Но теперь эти беззаботные дни ушли безвозвратно, растаяв в мглистом тумане настоящего. Она так и не добилась от Вольфзунда ничего, что помогло бы вернуть бабушку, зато связала себя новым обещанием. Алида не представляла, как она сможет собрать Манускрипт для Альюда, тем более что и свою страницу она упустила. Неужели демон специально дал ей невыполнимое задание? Забрал ее волю в вечное услужение, а выполнять свою часть сделки и не собирается: вряд ли ей под силу собрать книгу, а если она не справится, то и Вольфзунду незачем будет превращать наставников.
Алида свернулась калачиком у корней липы и подышала на пальцы, согревая их. Ее уже не заботило, что ее могут тут найти и казнить, приняв за ведьму. Ведь если все, что с ней произошло за последнее время, было ее личной битвой, то она ее уже проиграла.
Глава 7,
в которой Кемара хочет выслужиться
Кемаре казалось, что она бежит уже целую вечность, а лестница все не заканчивается и вьется под ногами, словно гадюка. От нескончаемого полчища ступенек, мелькающих перед глазами, у нее кружилась голова, но она не сбавляла шаг. Ей надо спешить, иначе Хозяин будет злиться. А его гнев опасен.
Она специально бросилась к запасной лестнице, чтобы не привлекать лишнее внимание. Она благодарила Первого Волшебника за свой талант обнаруживать тайные ходы и запасные выходы, поскольку это уже не раз выручало ее.
Шаги громко отзывались в тишине, но громче их, казалось, звучит стук ее сердца. Кемара была так взволнована, что не сразу заметила, как по щекам катятся слезы. Бусы на груди постукивали друг о друга, и она вспомнила, как зловеще стучали зубами музыкальные черепа во время праздников в Птичьих Землях в те времена, когда силы альюдов били ключом. Ей никогда не нравилась та музыка, но сейчас, вдали от дома, она даже скучала по этим грубоватым ритмам.
Кемара мечтала о том, чтобы принять на минуту свой настоящий, родной облик и слететь по лестнице за считаные секунды вместо того, чтобы неуклюже бежать, рискуя в любой момент оступиться и пересчитать оставшиеся ступени собственным затылком.
Но она была не властна над перевоплощениями. Изменять ее вид, проявляя человеческую или другую, истинную, сущность мог только Окэлло – Хозяин, так называли его на ее родном языке.
В этой части Библиотеки было сыро и холодно: запасные лестницы и тайные коридоры, которых Кемара обнаружила здесь предостаточно, не отапливались, и кожа на руках и ключицах покрылась неприятными мурашками. Кемара вздрогнула, вновь взглянув на свои бледные и худые руки. Она никак не могла привыкнуть к тому, как выглядит. Раньше ее быстрые крылья взрезали воздух, а зоркие глаза различали внизу каждую травинку… Но теперь родное тело возвращалось к ней только по велению Хозяина, а все остальное время она вынуждена проводить в неуютном человеческом облике.
Впереди наконец замаячил тусклый свет факелов, освещающих коридор. Она облегченно вздохнула и прибавила шаг. Кемара боялась опоздать. Если ее кто-то опередит, Окэлло будет в ярости. А гнев Хозяина не просто страшен. Он смертельно опасен и для нее, и для ее сестер. А ведь именно ради них Кемара пошла на это. Когда голос совести громко кричал в ее голове, она могла немного успокоить его, только вспомнив облик милых сестер Креаты и Рикиты.
Кемара перепрыгнула последние ступени лестницы, пересекла короткий, освещенный факелами коридор и выбежала к двери. Озябшие пальцы впились в холодный металл засова, и через несколько мгновений борьбы дверь с легким скрипом подалась вперед. Кемара нетерпеливо толкнула ее рукой, желая скорее оказаться на улице и завершить поручение Хозяина.
Холодный ветер обхватил цепкими пальцами ее голые плечи, и Кемара вздрогнула. Стоило захватить из лавки верхнюю одежду на вечер… Она остановилась у выхода и принялась всматриваться в вечерний мрак улицы, пытаясь понять, в какую сторону выходят окна той самой башни.
Слева по улице катили конные экипажи, и до ушей Кемары донесся беззаботный смех. Несмотря на странные происшествия последних вечеров, горожане еще не утратили способность веселиться. Похоже, некоторых людей не так просто запугать. Или речь Магистрата успокоила народ? Определенно, человеческий род ей не понять. Ветер качнул уличный фонарь, и оранжевый отблеск мазнул по мостовой, выхватив из темноты дальний участок тротуара.
Кемара охнула, увидев то, что искала.
На темных камнях светлело пятно, которое издалека можно было принять за груду тряпья. Но она знала, что это на самом деле. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что сюда никто не идет, она бросилась по улице, шлепая босыми ногами по камням.
Видит Первый Волшебник, она не хотела этого делать. Но разве ей приходилось выбирать? Разве она была в том положении, чтобы делать только то, что ей хочется? Хозяин отдал ей очередной приказ, и, глотая слезы, она выполнила его. Ради сестер…
Кемара спряталась за углом перед коридором, ведущим в зал, и достала из сумки две наспех сделанные куклы. Одна из них изображала русоволосого юношу, другая – рыжего. У каждой куклы на шее был намотан волос того, кого изображали эти колдовские игрушки. Добыть волоски было несложно. Сложнее разыграть сценку, как в детском кукольном театре. По сюжету одна игрушка должна толкнуть другую – на первый взгляд, нехитрый ход. Только, в отличие от театра, все это происходило в действительности, и живые люди повторяли каждое движение кукол, как в зеркале.
Кемара взяла в правую руку фигурку русого парнишки и ударила ею другую куклу, которую специально слабо держала пальцами левой руки. В зале послышался тревожный звон, будто тело ударилось о стекло. Кто-то заохал, но больше ничего не произошло. С первого раза не получилось. Кемара стиснула зубы. Значит, недостаточно сильно хотела. Впрочем,
