— Он писатель. Создает своим воображением целые миры и истории, которые меняются при каждом прочтении. Никуда он не вышел.

— Может, у него кофе кончился.

Доктор задумался.

— Хммм, — сказал он и начал бить в дверь кулаком. — Открывайте! — крикнул он. — Дэвид Бандерсон, мы знаем, что вы дома! Отложите ручку!

— Или молоко, — сказала Донна.

Доктор перестал барабанить по двери.

— Возможно, ты права, — согласился он. — Давай заглянем. Если он вышел, можно будет вскипятить воду и подождать его прихода.

Немного работы звуковой отверткой — и дверь была открыта. Доктор и Донна вошли в хорошо обставленную прихожую. На полу рядом с дверью валялась куча писем.

— Я же говорила, он ушел в магазин или уехал на праздники в Алгарви, — сказала Донна.

— Сомневаюсь, — прошептал Доктор. — Прислушайся.

Из глубин дома доносился чей-то тихий голос.

— Нет, нет, — говорил он. — Не пойдет. Но если по соседству вдруг поселятся единороги… Или женщина отправится в круиз. Или все сядут смотреть телик…

Мужчина сидел за столом и смотрел на экран компьютера. Он даже не отвлекся, когда в комнату вошли Доктор и Донна. И даже не услышал громкий голос Доктора:

— Полагаю, вы Дэвид Бандерсон? Ваш рассказ «Вариации» просто гениален.

Донна подошла к мужчине.

— С вами все хорошо?

Она тронула его за плечо, но писатель даже не отвел от экрана взгляда. На компьютере была открыта первая часть истории, которую прочитала Донна, — ее начальные абзацы.

— Смотри, он как раз пишет рассказ, — сказала она Доктору. Взгляд Донны упал на стол.

— Фу, ну и гадость! — воскликнула она. Рядом с компьютером стояла миска с тем, что раньше было фруктами — яблоками, апельсинами и виноградом. Но теперь они посерели от плесени. Над миской летали мухи, и Донна оттолкнула ее как можно дальше от себя.

— И долго он тут сидит? — тихо спросил Доктор. — Просто в экран смотрит.

Он помахал рукой перед лицом мужчины.

— Или же случится землетрясение, — прошептал мужчина, ничего не замечая. — Или к окну подлетит огромная птица, которая его отвлечет.

— Его нужно как-то отвлечь, — предложила Донна. — Он даже не понимает, что мы пришли.

— Греческие боги окажутся настоящими и зайдут выпить чая, — сказал мужчина. — Нет, нет, — заключил он. — Уже было.

Донна быстро пробежалась по тексту на экране. Дочитав до конца, она поняла, как сложно Бандерсону писать такой рассказ. В нем могло случиться что угодно, история могла пойти множеством путей. Какой же выбрать? Воображение Донны начало перебирать варианты.

— Может, его жена выиграет в лотерею? — сказала она.

— Или он свалится со стула, — предложил Бандерсон.

— Придумала! В дверь постучится полицейский.

— И окажется его давно потерянным братом.

— А в саду случится извержение вулкана.

— И все деревья посинеют.

— Или на Землю упадет астероид.

Воображение Донны работало настолько быстро, что она не успевала высказывать все свои мысли, все истории, что приходили ей на ум.

И вдруг Доктор потянул ее за собой, подальше от стола.

— Донна, хватит, — быстро сказал ей он, щелкая пальцами у ее лица.

— Что ты делаешь?

— Хватит думать о рассказе, — приказал ей Доктор.

— Я просто хотела помочь, — заупрямилась она. — Придумывала идеи. Он завис, у него писательский ступор. Он тут целыми днями сидит, пытаясь придумать сюжет.

— Нет, нет, нет, — сказал ей Доктор. — Нет у него писательского ступора. Как раз напротив. У него слишком много идей.

— Разве это не хорошо?

— Хорошо? Да, обычно все потрясающе. Воображение — удивительная штука. Без него никуда. Мир бы остановился. Но здесь дело в другом. Не останавливаются лишь идеи. Даже тебя туда затянуло.

— Затянуло? — сказала Донна. — Как в ловушку?

Она взглянула на Дэвида Бандерсона, который неподвижно сидел у компьютера и все так же бормотал свои идеи и истории.

Доктор просканировал писателя звуковой отверткой.

— Он в глубоком трансе. Нам не удастся его отвлечь.

— Что случилось? Почему ему не дописать рассказ?

Доктор посмотрел на Донну. Его лицо было хмурым, но через мгновение на нем появилась улыбка, которая становилась все шире и шире.

— А ведь ты права. Совершенно права. Ему не дописать рассказ, потому что существо на него уже влияет.

— Погоди, какое существо?!

— Он не может дописать рассказ, — с этими словами Доктор отодвинул стул Бандерсона подальше от стола и притянул к себе клавиатуру. — Зато могу я.

Пальцы Доктора застучали по клавиатуре с невиданной скоростью. Текст на экране появлялся так быстро, что Донна не успевала его прочесть.

— Что ты делаешь? Дописываешь рассказ? Что происходит?

— Все! — воскликнул Доктор. — Все, что только приходит мне на ум. Что именно — неважно, рассказ ведь никто не прочитает. Видишь ли, где-то там сидит существо. Ты его не видишь, но оно затаилось в компьютере, в словах на экране. Паразит, питающийся воображением. Он живет историями.

Слова на экране мелькали дальше.

— А истории он получает от Дэвида Бандерсона, пока тот пишет рассказ?

— Возможно, он пришел из Интернета. Или же всегда был здесь. Мы вряд ли узнаем. Но потрясающее воображение Бандерсона разбудило существо и накормило его. Оно хочет больше. И будет держать его, высасывать из него идеи, сюжеты и истории, пока писатель не умрет от голода или усталости. С тобой бы то же самое случилось, если бы я тебя не остановил.

— Чудесно, — сказала Донна, посмотрев на Бандерсона.

Он был бледен и истощен, но уже перестал бормотать и начал удивленно оглядываться.

— Нужно вывести его на поверхность, — сказал Доктор, не отвлекаясь от печати. — Вытянуть его в слова, заманить его плодами моего экстраординарного воображения, чтобы в компьютере и Сети от него не осталось и следа. Я правильно написал «экстраординарный»? — задумался он. — Забудь. Неважно.

— Что ты сделаешь, когда все напечатаешь?

— Вот это!

Доктор эффектно нажал комбинацию клавиш, и принтер на рабочем столе ожил. На бумаге начали появляться первые страницы рассказа, а Доктор тем временем выделил в файле весь текст.

— А потом вот это! — и он нажал на клавишу «Удалить».

Окно на экране опустело.

Доктор закрыл его, а затем удалил файл под названием «Вариации».

— Попался, — не без удовольствия сказал он.

Молоко в холодильнике скисло. Дэвид Бандерсон заварил черный кофе и вместе с Донной набросился на слегка размякшее печенье, пока Доктор рассказывал о том, что он сделал.

— Паразит заперт в словах на распечатанных страницах, — он с улыбкой пролистал рассказ. — Он неактивен, но все же жив. Как и раньше, может схватиться за идеи. Может днями и неделями держать читателя в трансе, пока тот будет продумывать все возможные истории.

— Значит, он обезврежен? — спросила Донна.

— О да. Но на страницах осталось влияние. Его хватит для стимуляции воображения читателя.

— Рассказы затем и нужны, — заметил Бандерсон. — В этом и заключается цель писателя.

— Но писатель может выбрать лишь одну концовку для рассказа. А другие остаются в воображении читателей. Но все, кто прочитает эту историю, не увидят на ней напечатанных слов — они лишь представят свою версию событий. Если читать рассказ вслух, каждый раз можно будет услышать новую историю.

— Что же напечатал ты? — поинтересовалась Донна.

Доктор пожал плечами:

— Неважно. Первое, что в голову