– Лейра, останься, пожалуйста, – попросил он меня, выходящую из аудитории.

В одно мгновение засомневалась: может, прикинуться, что не услышала, и уйти?

Эту дилемму быстро разрешил Рейнольд:

«Не заставляй тебя обездвиживать», – прозвучало у меня в голове.

Да чтоб его…

Развернулась и послушно подошла к нему. Не знаю, чего от него ожидать, но только не чего-нибудь хорошего, это точно.

Он подождал, пока все уйдут, и с помощью магии закрыл дверь.

– Я хотел извиниться за своё непристойное поведение, – произнёс Рейнольд серьёзно. – Прости, что проник в твою спальню, я не имел никакого права так себя вести.

Не ожидала от него извинений. Криков, шипения, обвинений, да чего угодно, только не извинений. Стою, в смешанных чувствах смотрю на него. Наверное, надо что-то сказать, вот только вопрос – что? Ведь неспроста всё это.

– Эм-м, – не знаю, что сказать, открываю и закрываю рот словно рыба. – Рейнольд, ответь мне, в чём истинная причина твоего извинения? – смотрю на него, прищурившись.

Что он ещё придумал? Ведь не может же спокойно, интриган. Вот не верю я, что он вдруг почувствовал себя виноватым, не спал ночи, мучился угрызениями совести и вот, наконец-то, предстал пред мои очи, чтобы вымолить прощение. Не похоже на него, хоть ты тресни. Не верю!

– Ты думаешь, что я, просто как нормальный человек, не могу попросить прощения? – моментально вскипел он.

– Не-а, – покачала головой. – Нормальный человек мог бы, ты – нет!

– То есть, по-твоему, я могу извиниться только с какой-то целью? – уточнил он, нотки бешенства в голосе выдавали его настроение.

– Да.

– Это такое у тебя мнение обо мне? – Рейнольд уставился на меня в удивлении и нервно провёл рукой по волосам.

– Да.

– Лейра, я просто извиняюсь, без всяких посторонних мыслей.

– Рейнольд, признайся, ты интриган, каких свет не видывал. Ты ничего не делаешь, не рассчитав выгоду на пять шагов вперёд, так что не надо, я не наивная девочка, – вспыхнула я как спичка.

– Что? Я всего-то хотел извиниться! Я не идеальный, но хотя бы извиняюсь, а ты? Кто из меня обманным путём выманил деньги, а?

– Ну конечно, лучший способ защиты – это нападение! – парировала я. – Очень по-мужски! Как и предлагать девушке бросить твоего собственного брата за деньги. Ты хоть на миг задумался, каково это – быть брошенным, а? – разошлась я не на шутку. – А унижать совершенно незнакомую девушку – это нормально? – кричала на него во весь голос. – Деньги брала, чтоб отомстить одному самонадеянному типу, может, знаешь, кто подходит под это определение? И каждый раз получала неописуемое удовольствие!

Рейнольд смотрел на меня с испугом, его глаза всё больше и больше округлялись от удивления.

– Лейра, успокойся, – выставил он ладони вперёд, – дыши спокойнее.

Не поняла, чего это он вдруг со мной, как с неадекватной? Посмотрела на свои руки – они горят. Горят!

– А-а-а, я горю! – кричу, бегаю и машу руками, пытаясь потушить огонь.

– Лейра, успокойся, – пытается успокоить и догнать меня Рейнольд.

– Ты что, спятил?! Я горю-ю-ю! – кричу от ужаса, реву и бегаю.

Рейнольд поймал меня, прижал.

– Ш-ш-ш, успокойся, – он погладил меня по спине, крепко прижав к себе.

И тут до меня доходит: огонь горит, но не жжёт ни меня, ни Рейнольда. Стою, зарёванная и растрепанная, в объятиях Рейнольда, а он нежно смотрит на неряшливую, нерадивую адептку с невысохшими слезами на щеках. Несмело подняла на него глаза.

– Постарайся успокоиться, дыши глубже. Этот огонь идёт из тебя, вбери его, как свою стихию, – спокойно объясняет Рейнольд.

Зажмурилась и честно пытаюсь успокоиться.

Но как, чёрт побери, успокоиться, ведь я ГОРЮ! Так хочется где-нибудь спрятаться и поплакать. Глаза наполняются слезами.

– Лейра, посмотри на меня, – шёпотом попросил Рейнольд.

Подняла на него заплаканные глаза.

– Давай вместе дышать, смотри мне в глаза.

В панике смотрю в глаза своему самому большому врагу, дышу и пытаюсь унять огонь. Он регулирует наши дыхания, всё замедляя и замедляя, пока огонь не впитался в меня.

С облегчением вздохнула и прижалась к нему, почувствовала себя в безопасности и одновременно маленькой и хрупкой в его объятиях. Он меня сжимал, как самое дорогое, что у него есть. Глаза наполнились слезами, и я позорно расплакалась. Рейнольд только сильнее прижал меня к себе и позволил выплакаться.

– Ш-ш-ш, уже всё позади, – прошептал он, успокаивающе поглаживая по спине.

– Прости, – подняла на него мокрые глаза, – замочила тебе рубашку.

В его глазах светилась нежность.

– Ничего, – он ласково стёр с моей щеки слезинку. – Главное, с тобой всё хорошо.

Не думала, что такое простое действие может быть таким чувственным, даже интимным. Попятилась, смотря на него большими от удивления глазами.

Оказавшись без его объятий, почувствовала холод и слабость. Ноги задрожали, силы неожиданно кончились, изображение поплыло, и я стала падать.

Рейнольд мгновенно оказался рядом и подхватил меня на руки.

– Не убегай от меня, я ни за что не отпущу тебя, – произнёс он, проникновенно глядя мне в глаза и проникая в самую в душу.

Темнота.

Открываю глаза. Лежу в белой палате, на меня заботливо смотрит Тай.

– Как ты себя чувствуешь?

– Честно говоря, скверно, – ответила я, пытаясь сесть.

Голова кружилась, болело всё тело. Такое ощущение, что по мне стадо кабанов пробежалось.

– Позову Кустодия, чтобы тебя осмотрел, – заволновался Тай и пошёл искать врача.

– Как чувствует себя моя любимица? – спросил, улыбаясь, Кустодий, входя в палату.

– Прескверно.

– Так и должно быть, – утешил меня доктор. – Случилась слишком ранняя инициация, что-то спровоцировало преждевременный выброс огня.

– Это как-то не утешает.

– Ехидничаешь, значит, идёшь на поправку, – рассмеялся доктор.

Он отбросил мое одеяло и стал водить руками, над моим телом. От них исходило приятное тепло; как только он убирал руки,