— Прошлого не вернешь.

— Зато можно исправить будущее.

— Дроан, ты ведь знаешь, зачем я здесь? — осторожно спросил Варх.

— Тебя послали убить меня, — пожал плечами Севар, продолжая разглаживать волосы на голове сына.

— Я не собираюсь этого делать.

— Тебе придется, — усмехнулся он. — И не качай головой. Кому, как не мне, знать все особенности клятвы крови, учитывая, что я сам приложил руку к ее созданию. Я предусмотрел все. Сделал власть правителя незыблемой, полностью уничтожив все лазейки, которые способны изменить положение вещей. Тогда мне казалось это единственным решением, чтобы установить мир в Сартане. Конечно, я не думал, что это обернется против моего рода.

— Что произошло? — хрипло прошептал Варх. — Как ты избавился от зова? Скажу откровенно, я с трудом сдерживаюсь.

— Когда я создавал заклинание, — словно не слыша его, продолжил Дроан, — то передо мной стояла задача сделать Владыку неуязвимым. Ты ведь помнишь, что мы до последнего не могли решить, кто займет трон. Скажу откровенно, в какой-то момент я думал, что главы родов выберут меня, но когда узнал о том, что платой за подобную власть станет лишение моего потомства магии, то малодушно отдал свой голос за Осара. Он знал о последствиях, но не отказался. Думал, что найдет способ наделить своих детей магией, однако просчитался. Все попытки оказались бесполезны, и потомство Осара — лишенцы, следовательно, не могут наследовать. Расплата за безграничную власть в Сартане. Но я предположить не мог, что это станет концом домена Севаров. Асарад любит самые разнообразные пытки, но кто смел предположить, что он решится на такое.

Ардан молчал, не совсем понимая, к чему клонит его старый друг. Все, что он говорил, ему было известно.

— У клятвы крови три этапа, — глухо продолжил Дроан. — Первый — испепеляющая ярость, когда все, чего ты страстно жаждешь, — убийство. Но это только первая волна. На втором — ты все осознаешь, но все равно продолжаешь убивать. Третий… ты убиваешь себя. Хотя после всего совершенного до этого смерть кажется облегчением.

— Как ты вернул себе разум?

— Потому что я уже труп. — Дроан в последний раз провел по щеке сына, прикрыл его тело портьерой и поднялся на ноги. — Несколько часов назад я почувствовал зов ярости, а моя жажда крови взяла верх. Сначала я убил жену, затем всех, кто встретился мне на пути… Знаешь, чем больше ты отнимаешь жизни у тех, кто тебе дорог, тем быстрее приходишь в себя. Весь домен Севаров почувствовал мою боль. Они прибывают постоянно, чтобы помочь, а вместо этого находят здесь свою смерть. Каждая такая оборванная жизнь убивает.

— Сейчас ты в порядке! Почему твои люди продолжают убивать друг друга?

Севар бросил Ардану пустую склянку.

— Я выпил это. Действие строго направленное, ограниченное по времени, и, увы, это был единственный опытный образец, который сработал. Примерно… — демон бросил взгляд на напольные часы, — через две минуты его эффект закончится, и я присоединюсь к остальным.

— Почему ты не сделал еще порцию?!

— Хочу поскорее перейти к третьему этапу, — с горечью усмехнулся демон. — Всех, кто был мне дорог, я убил собственными руками. Я больше не вижу смысла жить.

— Дроан, приди в себя. Мы все исправим.

— Ты можешь возвращать жизнь мертвым? — Севар кивнул на тело сына. — Я — нет. А жить с осознанием, что это моя рука пронзила его сердце, я не смогу. Прости, друг мой. Я верю, ты найдешь выход, но у меня такой возможности больше нет. Я молю тебя только об одном. Когда зов подействует и на тебя, сделай так, чтобы рядом не оказалось никого из тех, кто тебе дорог.

— Нет, — прошептал лорд.

— Время… Убей меня быстро, — криво улыбнулся Севар.

В один миг приняв свой истинный облик, демон зарычал. Глаза полыхнули рубиновым светом, в когтистых лапах непонятно откуда появились два клинка, а крылья расправились за спиной. Ардан едва успел перехватить свой меч, перекинуться и отпрыгнуть в сторону, когда Севар бросился на него.

Дарина с наслаждением подставила лицо ласковому утреннему солнцу и зажмурилась. День начинался просто потрясающе. Несмотря на непростое окончание вечера, она хорошо выспалась ночью и сейчас спешила в ресторацию, чтобы позавтракать. Вкусный запах свежей выпечки, крики чаек, легкий соленый ветерок. Все это в сочетании с кристально чистым голубым небом способствовало хорошему расположению духа. Дарина была уверена, ее спутники сегодня не испортят ей настроение. Если мужчины хотят пикироваться, это их проблема, а она будет наслаждаться последним днем в Виссоре!

Улыбнувшись собственным мыслям, она взглянула на Марику. В отличие от нее демоница пребывала в тревожном состоянии, причем не могла объяснить, в чем дело. Просто хмурилась и плелась следом. И вот за нее Дара искренне переживала.

— Ты в порядке? — в очередной раз уточнила она, когда они остановились перед ресторацией.

— Не знаю, — буркнула Марика, прошла мимо нее и толкнула дверь.

Леди Листер ничего не оставалось, как пойти за ней.

Как ни странно, но их спутники уже были там. Дара надеялась, что они придут первыми, но Крис и Рассен сидели за столиком, их тарелки были пусты, отчего стало понятно, что заказ не делали, ожидая их.

Дэйшар сразу встал, помогая Марике сесть, Крис оказался в этом негласном соревновании вторым, что ему явно не понравилось, если судить по досаде, промелькнувшей на лице. Помня о принятом решении не обращать внимания на недовольство мужчин, Дарина демонстративно взяла меню и уткнулась в него. Настроение почему-то испортилось. Леди Листер не могла внятно определить свои ощущения. Стоило ей зайти в помещение, как счастливая безмятежность куда-то ушла, а мрачное ожидание чего-то нехорошего становилось все напряженнее с каждой минутой.

Спрятав глаза, Дарина все равно могла отчетливо сказать, чем занимаются остальные. Рассен ухаживает за демоницей, Крис периодически посматривает на них, правда никак не комментирует. Последнее радовало особенно. Только очередной стычки еще и не хватало! Крис лишь гипнотизировал взглядом саму Дарину, но пока сдерживался, не задавая вопросов, ожидая, пока она сама не заговорит с ним.

Не выдержав напряжения, Дара положила меню на стол и посмотрела на Криса.

— Что? — вздохнула она.

— Выбрала? — поинтересовался