– Какой заботливый! – похвалил я. – Но покажи нам, где копья, пока совсем не стемнело.

Калуби приблизился к одному из саркофагов, который явно стоял здесь с недавних пор, и сказал, чтобы мы подняли крышку, а то ему страшно.

Я отодвинул ее в сторону. В саркофаг были уложены кости, и каждую, за исключением черепа, во что-то завернули. Тут же оказалось несколько горшков, наполненных, по-видимому, золотым песком, и два прекрасных копья с медным нержавеющим наконечником. Мы открыли несколько гробов и извлекли еще несколько копий, положенных туда для того, чтобы покойник мог пользоваться оружием по пути в царство теней. Древки в большинстве своем подгнили от сырости, но, к счастью, у наконечников имелись медные гнезда, трубки длиною около трех футов, что давало возможность пользоваться ими даже без древка.

– Плохое оружие для борьбы с дьяволом! – посетовал я.

– Да, баас, неважное, – весело ответил Ханс, – но у меня есть кое-что получше!

Не я один – все посмотрели на него с изумлением.

– О чем ты, Пятнистая змея? – спросил Мавово.

– О чем ты, сын сотни идиотов? Разве сейчас время шутить? Довольно с нас и одного весельчака! – сказал я, кивнув на Стивена.

– О чем я, баас? Разве баасу неизвестно, что при мне маленькое ружье Интомби, то самое, из которого баас стрелял по грифам около крааля Дингаана? Я ничего не говорил, потому что думал, что баас знает об этом, а если нет, то и не надо, ведь мерзкие понго могли случайно услышать о нем от бааса, и тогда…

– Он помешался, – перебил Ханса Брат Джон, хлопая себя по лбу, – совсем помешался, бедняга! Неудивительно при столь удручающих обстоятельствах!

Я мысленно согласился с Братом Джоном и снова посмотрел на Ханса. Однако тот казался не сумасшедшим, а… еще хитрее обычного.

– Ханс, говори, где ружье, не то собью с ног и велю Мавово тебя высечь! – пригрозил я.

– Где это ружье, баас? Да разве баас не видит, что оно перед глазами бааса?

– Вы правы, Джон, бедняга не в себе, – вздохнул я.

Стивен подбежал к Хансу и хорошенько его встряхнул.

– Не трясите меня, баас! – запротестовал Ханс. – Не то ружье сломаете!

Крайне изумленный, Стивен его отпустил.

Тогда Ханс сделал что-то с верхним концом своей бамбуковой палки, осторожно перевернул ее, и из нее выскользнул… ствол ружья, тщательно обмотанный промасленной ветошью. Дуло было заткнуто паклей. Я чуть не расцеловал Ханса! Да, от радости я хотел расцеловать грязного, скверно пахнущего старого готтентота!

– А ложе? – спросил я, едва дыша. – Без него ствол бесполезен.

– Ох, неужели баас думает, что я, много лет владеющий оружием, не знаю, что у него должно быть ложе?

Ханс снял с плеч узел и достал из него большую связку желтого табака, которая заинтриговала нас с Комбой на берегу озера перед отплытием в страну понго. Он разорвал эту связку и вынул из нее ружейное ложе, тщательно вычищенное и заряженное, с опущенным ударником, под который был подложен клочок пакли, чтобы предотвратить случайный выстрел от сотрясения.

– Ты герой, Ханс! – воскликнул я. – Тебе цены нет!

– Да, баас. Хотя до сих пор баас мне так не говорил. Я решил, что мне на этот раз не следует засыпать перед лицом смерти. Ну, кому теперь спать на кровати, которую прислал мне Бауси? – спросил он, собирая ружье. – Пожалуй, тебе, о большой глупый Мавово. Ты ружья не принес. Настоящий колдун загодя выслал бы сюда ружья, чтобы они нас здесь ждали. Будешь теперь надо мной смеяться, ты, зулусский болван?

– Нет, – искренне ответил Мавово. – Я воздам тебе сибонгу – благодарность. Я сложу для тебя похвальное имя, о мудрая Пятнистая змея.

– Однако я не вполне герой, – продолжал Ханс, – и похвалы заслуживаю только наполовину. Пороха и пуль у меня в кармане много, а пистоны вывалились в дыру в жилете. Баас помнит, как я говорил ему о потерянных оберегах? Но три пистона осталось, нет, четыре: один в ружье. Ну вот, баас, Интомби готово и заряжено. Теперь, когда явится Белый дьявол, баас прострелит ему глаз со ста ярдов, как он умеет, и отправит нечистого в ад к другим чертям. Предикант, отец бааса, очень обрадуется!

Самодовольно улыбаясь, Ханс взвел курок и передал мне готовое к стрельбе ружье.

– Благодарение Богу, научившему этого бедного готтентота, как спасти нас! – торжественно произнес Брат Джон.

– Нет, баас Джон. Меня научил этому не Бог. Я сам додумался. Эх, темнеет уже. Не развести ли нам огонь? – И, забыв о ружье, Ханс начал искать растопку.

– Ханс, если мы спасемся, я дам тебе пятьсот фунтов, – пообещал Стивен. – Ну, или мой отец даст, суть-то одна.

– Спасибо, баас, спасибо, но сейчас мне больше всего хотелось бы капельку бренди. Что-то растопки не найти…

Действительно, развести костер было нечем. Возле кладбища лежало несколько бревен, но слишком больших – ни с места сдвинуть, ни разрубить. Да и отсырели они настолько, что не подожжешь.