скоро умрешь и встретишься с нами там, где мы имеем силу, а народ твой будет истреблен!

Мои слова, казалось, испугали Бауси, и он ответил:

– Я не убийца! Я казню вас как похитителей людей. Кроме того, к смерти приговорил вас не я, а Имбоцви, главный колдун, рассказавший мне все о вас. Его дух говорит, что вы должны умереть, если мой брат Догита не появится и не спасет вас. Если Догита придет (что невозможно, ибо он мертв) и поручится за вас, я буду знать, что Имбоцви подлый лжец, и вместо вас умрет он.

– Да-да! – взвизгнул Имбоцви. – Если придет Догита, как предсказывает этот ложный колдун, – он указал на Мавово, – я готов умереть вместо вас, белые работорговцы. Да-да, тогда вы можете расстрелять меня из луков!

– Король Бауси и народ мазиту, запомните эти слова! Запомните, ибо они должны быть исполнены, если придет Догита, – твердым голосом произнес Мавово.

– Я запомню их, – пообещал Бауси, – и во всеуслышание клянусь моей матерью в том, что они будут исполнены, если только придет Догита.

– Хорошо, – проговорил Мавово и направился к указанному ему столбу.

По дороге он что-то шепнул Имбоцви на ухо, что, по-видимому, испугало это исчадие ада, так как он отшатнулся и задрожал. Однако скоро колдун оправился и через минуту уже отдавал приказания тем, кому поручили привязать нас к столбам.

Сделали это просто и надежно: плетеной веревкой скрутили нам руки позади столбов, выступающие бруски которых проходили у нас под мышками и не давали шевельнуться. Нам со Стивеном отвели почетное место в центре. По просьбе Стивена к верхушке его столба прикрепили английский флаг. Мавово привязали справа от меня, остальных зулусов – по разные стороны от нас. Ханс и Сэм занимали предпоследние столбы, по краям поставили злосчастных ослов. Я заметил, что Ханс очень сонный; голова его свесилась на грудь. Очевидно, снадобье подействовало, и я почти раскаивался, что отказался, когда Ханс предлагал его мне.

Когда все было готово, Имбоцви обошел нас, чтобы проверить путы и каждому начертить мелом на груди кружок – мишень для стрелков.

– А, белый человек! – прошипел он, разрисовывая мелом мою охотничью куртку. – Больше ты никому не сожжешь волосы своим магическим щитом. Никому и никогда, ибо я стану топтать землю, в которую тебя зароют, и присвою твое имущество.

Я не ответил. Если времени в обрез, зачем тратить его на разговоры с этим подлецом? Имбоцви подошел к Стивену и принялся чертить мишень. Стивен, еще способный на естественную человеческую реакцию, закричал:

– Убери прочь свои грязные лапы!

Одна нога у Стивена оставалась свободной, и он так пнул раскрашенного колдуна в живот, что тот полетел в разрытую могилу.

– Молодец, Вацела! – закричали зулусы. – Надеемся, что ты убил его!

– Я тоже надеюсь, – отозвался Стивен.

Зрители изумленно наблюдали за таким обращением со священной особой, – по-видимому, главного колдуна очень боялись. Только Бабемба ухмылялся, да и король Бауси не проявлял особенного неудовольствия.

«Да-да! – взвизгнул Имбоцви. – Если придет Догита, как предсказывает этот ложный колдун, я готов умереть вместо вас, белые работорговцы».

Но Имбоцви было не так легко убить. С помощью своих приспешников, младших колдунов, он, весь в грязи, с проклятиями выкарабкался из ямы. После этого я не смотрел в их сторону. Жить мне оставалось всего полчаса, и я занялся другим.

Закат того дня был не менее прекрасен, чем заря. Сгустились тучи, что означало неминуемую грозу, как это всегда бывает в Африке. Солнце напоминало большой красный глаз, на который внезапно опустилось черное веко в обрамлении пурпурных ресниц. «В последний раз смотрю я на тебя, дружище, – подумал я. – Если в ближайшее время тебя не догоню».

Смеркалось. Король оглядел небо, опасаясь дождя, потом что-то шепнул Бабембе. Тот кивнул и направился к моему столбу.