Эль-Супремо…
С тех пор как мы бежали из-под его носа, он не перестает нас разыскивать. Но ведь прошло уже четыре года – срок достаточный, чтоб обо всем забыть. Но сеньор Хозе Франсиа злопамятен. Он никогда ничего не забывает… И уже меньше всего способен он простить обиду, нанесенную ему Гальбергером. Кто стал однажды этому человеку поперек дороги, тот ему враг до самой могилы. Право, я не удивлюсь, если окажется, что убийство подстроено диктатором. Странные следы подков… Подумать только: они отпечатались два раза в одном направлении и дважды в обратном. А свежий след оставлен не раньше вчерашнего дня… Пожалуй, вчера утром… Он ведет вниз по реке за старое становище. Как досадно, что я не свернул к становищу, чтобы рассмотреть его! Впрочем, успею и на обратном пути… Что же нас ждет впереди? С чем мы вернемся к сеньоре?..»
Долго бодрствовал гаучо, как древний астролог, вглядываясь в звезды, словно ища у них ответа на свои сомнения. Внезапно он вздрогнул и привстал.
– Найдено! – прошептал он. – Этим все объясняется: и убийство, и похищение, и все беды…
Как ни тих был шепот гаучо, но Чиприано расслышал его и тотчас же проснулся.
– Что случилось, Гаспар? – спросил он.
– Ничего, ничего, сеньорито. Москит укусил меня в нос, но я уже прихлопнул кровопийцу. Больше он меня не тронет.
Хотя гаучо и полагал, что ключ к тайне найден, он хотел до конца все обдумать, прежде чем посвящать юношей в свои соображения.
Чиприано снова заснул, а Гаспар продолжал развивать свою мысль:
– Франсиа напал на наш след. Удивляюсь, как этого не случилось раньше. Я всегда предостерегал сеньора, что благополучие наше держится на волоске… Нарагвана, к несчастью, всегда успокаивал его. Тобасы с парагвайцами были на ножах, и немудрено, что мой бедный хозяин всецело полагался на них. Но теперь положение круто изменилось. Вот почему тобасы, не предупреждая, покинули становище. Следы подков указывают на то, что им сопутствовал какой-то белый. Ни минуты не сомневаюсь, что то был посол Эль-Супремо. А кто мог быть этим послом? Кому диктатор поручил гнусное дело, если не…
Гаучо на правильном пути… Он уже знает имя убийцы натуралиста…
«Всадник на подкованном коне – отъявленный негодяй и наш старый знакомец – Руфино Вальдец. Негодяй! Это он убил хозяина. Головой ручаюсь, что он!»
– Какая досада, – вздыхает гаучо. – Отчего я вовремя не сообразил, кто наш враг… Вчера утром он возвращался один в Парагвай. Ах, какой я упустил случай! Как легко было свести счеты с сеньором Руфино… Но мир тесен: мы еще встретимся и померимся силами. Одному из нас суждено пасть в этой борьбе, и, надеюсь, счастье будет на моей стороне.
С этими словами Гаспар завернулся в пончо и закрыл глаза. Вскоре и он заснул.
Глава XIX
«Потерянный шар»
Путники, поставившие себе такую цель, как Гаспар и его юные приятели, не могут быть лежебоками. С первыми лучами утреннего солнца они уже были на ногах.
Вновь запылал костер, над огнем забурлила вода в котелке, и появились на сцену мате, бомбиллы, холодная баранина и маисовый хлеб.
Пока друзья наши завтракали, стало уже настолько светло, что можно было отправляться в путь. Оседлав коней, все трое двинулись вперед.
Следы по-прежнему вели вдоль берега Пилькомайо вверх по течению реки. Среди следов копыт время от времени попадались отпечатки подкованного пони, принадлежащего Франческе. Как и накануне, все время мелькали следы второй подкованной лошади, причем шли они и вверх по течению и вниз. Но в одном месте, милях в двадцати от брода, следы эти внезапно оборвались. Они кончались в роще альгаробии[29], где индейцы, очевидно, располагались привалом: на это указывала груда объедков и выжженные на земле круги, оставленные двумя кострами.
Здесь путники спешились; они решили задержаться, чтобы дать отдых усталым лошадям, с раннего утра бежавшим крупною рысью, а также чтобы обыскать место привала; ведь иногда случайная находка может пролить свет на таинственное преступление и дать нить для обнаружения преступников.
Но путники ничего не находили, кроме золы, погасших головешек и срезанных гибких ветвей лиан. Индейцы, очевидно, ими что-то перевязывали, но что именно – Гаспар-гаучо не установил. Попадались еще обглоданные кости да скорлупа страусовых яиц. Вопрос о том, кто делал привал в роще, разрешить не удалось. Гаучо сразу узнал, что здесь заночевали индейцы: кое-где трава была примята, а местами выщипана лошадьми. Но он не догадывался, к какому племени принадлежали эти индейцы.
