Известие о смене Жениного места проживания тетка Зинаида восприняла неоднозначно: ребенку, конечно, нужно становиться самостоятельным, но все же девочка так неприспособленна к жизни! Придя к выводу, что этот раунд остался все же за Женей, тетка не собиралась падать духом: контрольные звонки по телефону и визиты с ревизиями посыпались как из рога изобилия. Сейчас, спустя пять лет, посещения стали случаться реже, но телефонные звонки по-прежнему радовали частотой и непредсказуемостью. На этот раз тетушка снова была не в духе.
– Ну так где ты ходишь?
– Заходила к Инке Матвиенко.
– Понятно, если гости не у тебя, значит, ты у них. Не надоело?
– Не надоело, – обреченно подтвердила Женя, пытаясь стянуть куртку.
– Ты постоянно в гостях. Если бы ты тратила это время и деньги на обустройство квартиры или на создание какого-то материального запаса, было бы гораздо умнее. Эти гости забирают много сил и средств, ты должна думать о завтрашнем дне. Вдруг завтра твой «Эдвилон» разорится, что ты будешь делать?
– Тетя, ты так часто говоришь о разорении «Эдвилона», что это становится подозрительным. – Женя стиснула зубы и начала про себя считать до десяти.
– Не говори глупости, – тетка завелась всерьез, – ты слишком бессмысленно тратишь деньги, я давно хотела поговорить с тобой на эту тему.
– Дорогая тетя, – счет не помог, Женя все-таки вскипела, – прости, что напоминаю, но эти деньги я зарабатываю сама. И даже если тебе это не нравится, тратить их буду тоже сама. А сейчас извини, я хочу спать. Позвоню завтра, спокойной ночи.
Тетка, видно, вспомнила, что она прежде всего педагог, и взяла себя в руки:
– Спокойной ночи. Не забывай кушать.
– Обязательно. Пока.
Да, день поистине удался.
Глава 4
На этот раз Женя почти не удивилась. Эдичка и раньше решал проблемы подобным образом. Когда предстояло высказать свое отрицательное мнение о чем-то или ком-то, с кем ему не хотелось бы портить отношения, он поручал выступать с нелицеприятными речами от лица компании своим сотрудникам. Но в этот раз ее миссия была особенно неприятной. Ей предстояло сообщить Анфисе Подножной – арт- директору рекламной фирмы «Тари», с которой «Эдвилон» зачем-то периодически сотрудничал, – что последняя продукция этой фирмы была отвратительного качества. Причем госпоже Подножной об этом было прекрасно известно, что вовсе не облегчало задачу Жене.
Почему и зачем «Эдвилон» работает с «Тари», не знал никто, кроме Эдички. Кажется, даже второй владелец «Эдвилона» – Витя – лишь подчинялся этому капризу партнера. Расценки у «Тари» для «Эдвилона» были необоснованно завышены, и всем об этом было известно. Все рекламные продукты были недодуманы и недоработаны, что неудивительно, учитывая, с какой скоростью в «Тари» сменялись сотрудники и уровень их заработной платы. А что же касается самой Анфисы Подножной, то эта постоянно замызганная мужеподобная тетка, определение «стерва» для которой было самым ласковым и мягким, горячо и беззаветно ненавидела Женю и еще половину «Эдвилона». Она обожала воспитывать и унижать Эдичку, желательно в присутствии его сотрудников, любила поучать его, как надо управлять компанией и обращаться с работниками. Его же отношение к ней было очень неровным. Он то преданно смотрел ей в рот, часто цитируя и превознося до небес, то наотрез отказывался с ней встречаться. Каждый раз, когда она перегибала палку и он оскорблялся, наступал период затишья и весь «Эдвилон» в надежде скрещивал пальцы. Однако проходил месяц-другой, Эдичка начинал скучать, и она появлялась снова.
Анфиса Подножная считала себя непревзойденным мастером слова, великим генератором идей и бездонным кладезем мудрых мыслей, а тех, кто сомневался в этих непреложных истинах, она презирала и всячески третировала. Эдичка же требовал не просто сообщить ей о неудовлетворительном качестве полученного материала, он настаивал на подробном разборе ошибок с последующим порицанием работы «Тари» в целом и самой Подножной в частности. Учитывая особенности характера последней и все тонкости ее отношений с Женей, можно было не сомневаться в последствиях планируемого визита.
– Не поеду! – Женя сознавала обреченность своего сопротивления, но не собиралась сдаваться без борьбы.
– Это еще почему? – Эдичка знал, что после визита Жени Подножная тут же позабудет свою обиду на него и примчится жаловаться. Ведь никто не умеет приводить ее в ярость с такой легкостью, как Евгения Ярославская своими спокойными саркастичными речами. А раз это самый простой способ помириться с Подножной, то можно и пожертвовать душевным равновесием своего ведущего дизайнера. Женя также понимала, какие цели преследует ее босс, но все еще сопротивлялась:
– Она будет поливать меня грязью, визжать и топать ногами. И вы это прекрасно знаете.
– Не говорите глупости, Евгения. Она допустила небрежность в своей работе, и мы должны на это указать. Анфиса Подножная – цивилизованная женщина и будет себя вести корректно. – Эдик на самом деле понимал, что это не так, но был уверен, что цель оправдывает средства.
– Ладно, – Женя решила сменить тактику, – но как я могу указывать на ее ошибки, если я не участвовала ни в формулировании технического задания, ни в обсуждении условий?
Эдичка разозлился, что упустил из виду этот факт, ведь Женя всегда избегала обсуждать что-либо с «Тари», и ему это было известно. Но он тут же нашел выход:
– Ничего страшного, с вами поедет Лена Царева. Мы вместе с ней беседовали с Подножной на эту тему.
– Благодарю за доверие. – Женя убедилась, что ситуация безнадежна, поднялась и двинулась к выходу.
– Всего доброго Евгения. – Эдичка был доволен.
Она ошиблась – Подножная не визжала и не топала ногами. Она орала, захлебываясь слюной, рычала, бросалась на стены. А те гадости, что она бросала Жене в лицо, даже грязью назвать было трудно. Женя давно уже сухо изложила все претензии к работе «Тари» и теперь молча сидела и меланхолично рассматривала прическу и макияж, точнее, полное их отсутствие сидящей напротив фурии, не обращая никакого внимания на бушующий вокруг торнадо.
Царева тихо забилась в угол и оттуда с ужасом наблюдала за развитием событий. Когда оскорбления начали повторяться по третьему кругу, Женя поднялась и прервала их непрерывный поток:
– Я рада, что мы нашли общий язык. Надеюсь, в дальнейшем вы сможете учесть наши пожелания. До свидания. – И повернулась к выходу. Царева бежала за ней, а вслед неслись новые ругательства.
Когда они вышли на улицу, было уже совсем темно. Шел снег, дождь и, кажется, что-то еще.
– Может, пойдем выпьем кофе, – Царева жалобно смотрела на Женю, – уж больно мерзко все это было.
– Кофе? – Женя, не соображая, взглянула на нее. Она чувствовала себя туго сжатой пружиной и с неудовольствием отметила, что уже вот-вот готова взорваться. Неожиданно за спиной раздался низкий мужской голос:
– Здравствуйте, барышни. Да, похоже, денек у вас выдался еще тот. – Под деревом стоял Алекс и внимательно их рассматривал.
Женя судорожно вздохнула и сжала зубы:
– Как вы здесь оказались?
– Какой-то молодой человек по вашему офисному телефону объяснил.
– Петьке сверну голову, чтобы не сливал всем подряд информацию.
– Женя, – нахмурился Алекс, – я постарался объяснить ему, что я не «все подряд», а ваш иногородний брат, он сжалился над бедным провинциалом.
– Я очень устала, извините. – Женя опустила глаза. – Пожалуйста, отпустите меня домой.
– Меня зовут Лена. – Царева радостно протягивала ладошку Алексу. – Мы ведь еще не знакомы. – Боже мой, куда делся ее поникший вид: глазки сверкают, щечки горят, сама пританцовывает.
– Алексей. – Алекс осторожно пожал протянутую руку и снова взглянул на Женю. – Я отвезу вас куда захотите.
– Правда? Пойдемте вместе с нами пить кофе. – Царева просто светилась.
