заявления с просьбой считать их политическими заключенными, пострадавшими от прошлого режима. Они не только пишут эти бумажки руководству тюрем, но и начали доказывать всем своим «коллегам» по отсидке, что являются «политическими». Может, многие из них действительно верят в собственную выдумку?!

А в Крыму завтра «референдум». В новостях какой-то крымчанин удивлялся: как можно организовать референдум за 7 дней? Он сравнил подготовку референдума с подготовкой к свадьбе. «Свадьбу ведь готовят несколько месяцев, а референдум — это как тысяча свадеб!» — говорил он. В Севастополе народ активно снимает деньги с карточек в банкоматах и скупает водку. Некоторые покупают про запас для себя. Многие боятся потерять свои банковские сбережения в гривнах, ведь Россия будет сразу вводить в обращение свой рубль, а при обмене гривны на рубли наверняка будет какой-то невыгодный, «политический» курс валют. Другие, более предприимчивые севастопольцы и просто крымчане вкладывают в водку деньги, как инвестицию. Водка в России в два раза дороже, чем в Украине. На первых порах можно будет даже заработать на ней, продавая ее чуть дешевле российских цен, когда эти цены будут в Крыму введены. Продукты длительного хранения, крупы и консервы тоже покупают намного чаще, чем обычно.

В понедельник 17 марта Путин признал независимость Крыма, и в тот же вечер по российскому телевидению в вечерних новостях показали карту Украины без полуострова Крым. Объявленные вчера Европой и США санкции против 21 человека из Крыма и России вызвали у многих вокруг меня недоумение и горький смех. Но другие сказали: это только начало санкций. Посмотрим. Пока события в Крыму развиваются очень быстро, а в Европе — очень медленно. Словно новости туда поступают не по интернету, а с помощью почтового курьера, который путешествует на лошади.

В Крыму вчера целый день раздавали оружие. Процедура простая, оружия много. Надо только быть жителем Крыма, то есть показать внутренний паспорт, в котором стоит адрес проживания, надо получить удостоверение члена «Самообороны» — то есть прийти по одному из множества адресов и поклясться в любви к России и в ненависти к Украине. После этого с новеньким удостоверением члена «Самообороны» следует идти в городской или районный военкомат и получать автомат Калашникова. Я заметил, что чем больше людей получает в Крыму оружие, тем меньше работает крымских банкоматов. Множество людей в растерянности. Магазины не принимают банковские карты, только наличные деньги. Банки не работают. Крымские власти сообщают о национализации украинских банковских филиалов. Власти обещают быстрый переход на рубли и финансовую помощь России. А Россия уже молчит об обещанных Крыму деньгах. Отряды «Самообороны» останавливают по всему Крыму автобусы и машины, проверяют паспорта пассажиров и водителей. У кого нет паспорта — выводят и задерживают. Кого они ищут? Может, «шпионов» из Киева? Сама же «Самооборона» состоит из крымских добровольцев и из приехавших из России казаков и российских активистов. Еще немного, и разные отряды «Самообороны» начнут проверять паспорта друг у друга.

У киевских членов «Самообороны» и у других революционных групп, участвовавших в свержении Януковича, тоже хватает на руках оружия. Но им оружие не раздавали. Поэтому на десять человек может оказаться один автомат или два пистолета. И ходят по Киеву эти революционные отряды, ищут, куда применить свою энергию. В минувшие выходные один киевский бизнесмен привел отряд «Правого сектора» защищать подвал в жилом доме, где он давно мечтал устроить магазин. Жители дома, долго воевавшие с этим бизнесменом, у которого нет никаких документов на подвал, вызвали отряд «Самообороны». Пока два революционных отряда выясняли отношения, к дому по улице Халтурина, 23 приехала и вооруженная милиция, которая оставалась рядом, но не вмешивалась в конфликт между жителями дома, бизнесменом, «Правым сектором» и «Самообороной». Несколько революционеров постреляли в воздух, пытаясь доказать выстрелами свою правоту. Но в конце концов все завершилось мирно. Бизнесмена заставили стать на колени перед жителями дома и пообещать, что он больше не будет пытаться захватить чужую собственность. После этого милиция попросила закончить конфликт и обе группы революционеров разошлись. Оружие у них не забирали, в милицию никого не приглашали. Просто стало тихо. Но когда прозвучали первые выстрелы, воспитательницы детского сада, расположенного в соседнем доме, стали нервно звонить всем родителям и просить их срочно приехать и забрать детей домой. Позвонили и моим друзьям, и они, дрожа от волнения и страха за ребенка, бежали в детский сад и забирали оттуда своего мальчишку Артемку.

Несмотря на все происходящее, я стал лучше спать. Вчера врач-окулист прописал мне капли для глаз: после почти трех месяцев без нормального сна у меня стало падать зрение. Я уже держал в руке бумажку с названиями капель и витаминов, которые следовало купить, а врач меня не отпускал, спрашивая: «Что же теперь будет? Как будем жить дальше?»

Вечером того же дня я зашел к своему киевскому издателю, и мы сели с его женой и с ним, втроем, за маленький столик, налили по рюмке водки, поставили на столик селедку, жареную рыбу, соленые огурцы. За окном бушевал непривычно сильный для Киева ветер, бросавший дождь на стекла окон и балконной двери. Мы встречаемся так у моего издателя, как минимум, раз в неделю. «Успокоительные встречи» вместо успокоительного лекарства для него и его жены. И те же вопросы: «Что теперь делать? Как жить дальше?» Издательство не работает, украинское государство еще при Януковиче задолжало ему много денег. Давно нечем платить зарплаты работникам и за аренду помещения. И каждый день он думает, что пора закрывать издательство вообще. Но каждое утро все равно идет на работу.

Я по-прежнему почти каждый день хожу на Майдан и на Грушевского, где все еще стоят баррикады, засыпанные цветами в память о погибших. Сейчас по этой улице уже можно проехать на машине к Парламенту и дальше, но проезд в баррикадах сделан узкий — только для одной машины. И поэтому движение идет то в одну сторону, то в другую. Но, несмотря на то что это одна из самых центральных улиц, машин тут мало. Водители привыкли объезжать центр. К баррикадам продолжают приходить люди, рядом с баррикадами в палатках продолжают жить майдановцы. Теперь уже непонятно: кто из них был здесь с самого начала протестов, а кто присоединился после победы над режимом Януковича. Ночью на Майдане и на Крещатике много молодежи. Они сюда