ногу и покачивая ею.

– Кто же тогда я? – продолжил Иоганн. – Я, очевидно, лишь инкубатор ее слов. Хорошо, хоть думать я могу сам. Любовь Амалии безгранична. Она своей любовью пленит настолько, что я не только говорю ее словами, но и начинаю смотреть на мир ее глазами. Смотреть на мир глазами женщины – это временами забавно. Хотя и бессмысленно. Это все равно, что смотреть на мир глазами пчелы, или белки, или сойки, или инфузории,[31] которая, казалось бы, и глаз-то не имеет. Вообще, любовь – это дикая прихоть, это кара Господня, которую мы должны нести невесть за какие грехи. Вот за что терзаюсь я? Почему я непременно должен Амалию любить? – Он положил руку ей на колено и внимательно посмотрел в ее лицо, ни на минуту не изменившее своего самодовольного выражения. – Меня это любовь высасывает, лишает сил, я так часто думаю о ней, что иногда кажется, что если я о ней забуду, то перестану существовать. Страх перед несуществованием заставляет меня любить все глубже, и можете представить, какой я идиот, раз в этом признаюсь. Я знаю, что не стоит этого делать. Нельзя женщине говорить о таких сильных чувствах, достаточно лишь иногда выдавить – если она уж очень попросит: «люблю!», и все. А я, дурак, лепечу и лепечу, покусывая ее ушко: «Боже, как я тебя люблю… Как я тебя… Как я…» И я вижу, что она принимает это совсем не как дар. Я вижу, что она заранее знает каждое слово, которое я произнесу, и у нее есть приготовленная реплика, приготовленный жест и движение губ. Все в ней отработано до мельчайших тонкостей, словно она с самого рождения только и делала, что играла одну и ту же пьесу. То есть меня.

Иоганн встал, подошел к шкафчику, достал банку, в которой находился узловатый, похожий на человеческое тело, корень. Я узнал мандрагору, которую ценят все алхимики.

– Мандрагора, или же альрауне! – изрек Иоганн. – Присмотритесь внимательно – разве она не похожа на Амалию? Это чистой воды Амалия. Это экстракт Амалии. – При этих словах корень начал корчиться и изгибаться, словно пытаясь выбраться на поверхность. Слабый, но пронзительный писк раздался из банки. Амалия закрыла уши, но хозяин на нее не обращал внимания. – Амалия – это только мелкая частичка огромного женского организма, который оплел своими хрупкими ласковыми лианами всю землю. – Он понизил голос, в то время как Амалия продолжала закрывать уши, а корень – тоненько скулить. – Женщины все знают. Им все известно. Поэтому их называют ведьмами. Но существа они внеземные, и Земля для них – лишь гигантская лаборатория, в которой уже веками продолжается научный эксперимент. Женщины родились на Луне, и Луна управляет ими. Луна владеет ими до конца. Да самого тонкого волоска женщина принадлежит ей. Это только мы – дураки-мужчины – думаем, что обладаем женщинами и можем делать с ними все, что нам заблагорассудится. Мы и не подозреваем, что существует кто-то третий. Это она – Луна. Мы даже обречены на этот проклятый треугольник: он, она и Луна. Что бы мы ни говорили женщинам, как бы мы ни клялись в любви, для них все это – только приятный шелест губ. И не более. Потому что ими владеет Луна, которую они слушаются и выполняют только ее приказы. Луна скажет: «Покорись!» – и женщина подчинится. Луна шепнет: «Отдайся!» – и женщина отдастся. Хотя еще за минуту до того защищала каждую частичку тела от ваших настойчивых рук. Луна скажет: «Брось!» – и женщина бросит. Хотя еще минуту назад говорила: «О Боже, как я тебя люблю!»

Я видел, как Юлиана давится со смеху, а Рута, пожалуй, и не слушает, потому что любуется Юлианой. Франц внимал речи хозяина с довольно ироничным выражением, видимо, и для него тут не было ничего нового. Я же не мог понять, к чему Калькбреннер клонит.

– Порой нам кажется, что мы также бросаем женщин, – он подошел ко мне ближе. – Но это только заблуждение легковерных. Мы никогда не способны покинуть женщину по собственной воле, это случается только по желанию женщины, которая навеяла нам такую решимость. Потому что таким было распоряжение Луны. Луна превратила женщин в своих слуг, они слушаются ее, совершенно не задумываясь о последствиях своих поступков. Я скажу больше. Мы наивно полагаем, что женщин оплодотворяем мы, мужчины. Но это ерунда. На самом деле Луна использует нас для своих надобностей только с одной целью: чтобы мужчины оплодотворяли женщин для рождения еще большего количества женщин. Дело в том, что на Луне живут одни женщины. Земля же – это огромный рассадник для женщин. Они здесь проездом, их здесь ничто не держит. Как каждого из вас, когда вы оказываетесь в какой-нибудь заплеванном придорожном трактире в ожидании следующей брички. Ночью женщины делают вид, будто спят. Причем они еще и пытаются рассказывать нам свои сны, хотя на самом деле это никакие не сны, а то, что с ними происходит на Луне, куда они каждую ночь улетают, оставив в постели свою оболочку. Душа их выпархивает, как птичка из клетки, и убегает обратно на свою родину. Женщина имеет удивительную способность находиться одновременно в двух местах – на Луне и в вашей постели. Женщина имеет не одну, как мы, а две души. Вспомните, как церковь долгое время дискутировала, имеет ли женщина душу вообще. Ха! А тут – сразу две! Та, что ночью улетает на Луну, – это душа, принадлежащая Луне, она значительно сильнее той, другой, которая остается в теле. Но, хотя она и очень слаба, Луна не имеет на нее влияния, не может ее контролировать, пока не вернется на рассвете первая душа и не поглотит вторую. Попробуйте понаблюдать за женщиной ночью – какой это нежный, беззащитный зверек, как он прижимается к вам, как покорно его дыхание… А голос! Голос женщины ночью – это журчание лесного ручья, стрекотание кузнечиков и дрожание фиалок. Когда вы попробуете овладеть сонной женщиной, то почувствуете что-то неизведанное, до сих пор невиданное. Почувствуете рядом с собой существо, которое полностью принадлежит вам, и все ее тело, натянутое, как тетива, слушает каждое ваше движение, отвечает на него – но так как-то странно, необычно, как бы в невесомости… Это только женщина может одновременно и спать, и заниматься с вами любовью. Но счастье это недолго. Лишь до рассвета. Как только начнет восходить Солнце, возвращается собственная душа Лунной дочери, и в постели оказывается снова дикая необузданная стихия, для которой вы – лишь глупый бумажный кораблик. Это женщины выдумали сонники, которые на самом деле являются закодированными священными книгами, где они ищут ответы на свои вопросы.